Мальчики поспешно вскарабкались в свою лодку. Изрыгая проклятья, Дмитрий Петрович метнулся за ними. На него испуганно смотрел сжавшийся и ошалевший от страха Жердяй.
– Гребите! – завопил Миша.
Генка и Славка, торопливо сталкиваясь веслами, начали грести. Дмитрий Петрович был уже совсем близко. Он дернулся к корме, но промахнулся. Генка и Славка ударили веслами один раз, другой… Набирая скорость, лодка понеслась по реке. Расстояние между ней и лодочником все увеличивалось… Дмитрий Петрович постоял некоторое время, повернулся и пошел к берегу…
Лодка неслась все быстрее… Поворот… За ним другой… Вот и дерево, под которым они прятались… Вот и два белых камня… Еще поворот… И они выплыли на прямой, длинный отрезок реки, уходивший в сторону от леса. Здесь их лодочник уже не догонит.
И все же мальчики продолжали грести изо всех сил, тяжело дыша и оглядываясь назад. Им казалось, что сейчас из-за поворота опять появится лодочник. И не один, а с парнями, которых он оставил в лесу…
Но страх, который вначале придал Генке и Славке силы, начал проходить. Они вдруг почувствовали себя совершенно изможденными и объявили, что не в состоянии больше грести. Миша и Жердяй сменили их.
Очутившись на корме, Генка, с дружелюбной насмешливостью поглядывая на Славку, сказал:
– Славка-то, а? Как лодочника дернул!.. Вот уж от кого не ожидал!
Никто ему не ответил.
– А вот Жердяйчик наш перепугался, – продолжал Генка. – Прямо душа в пятки ушла…
Жердяй покраснел:
– Вам-то что? Уехали в Москву, и всё, а мне с матерью здесь оставаться.
– Ну и что?
– А то, что зарежут они нас, вот что! – убежденно ответил Жердяй.
– Так уж и зарежут… – усмехнулся Генка.
– А ты думаешь… Тут тебе не Москва. Зарежут, и всё. Не первый случай.
– Кто – они и кого они зарезали? – спросил Миша.
Но в ответ Жердяй только засопел и еще старательнее стал грести.
Сидевший на носу Славка сказал:
– Все же непонятно, почему лодочник к нам пристал. Неужели он действительно думал, что мы на лодке убитого Кузьмина?
– Эх ты, святая простота! – закричал Генка. – Разве он не может лодки отличить?..
– У Кузьмина однопарка, а эта двухпарка. Другой двухпарки у нас в деревне нет, – сказал Жердяй.
– Вот видишь! – подхватил Генка. – Нет, тут дело в другом.
– В чем же?
– Он боялся, что мы в лес пойдем и увидим этих парней и мешки. Вот чего он боялся. Недаром мне лодочная станция казалась такой подозрительной.
– Правильно, только при одном условии, – сказал Славка.
– При каком?
– При том, что в мешках есть что-то тайное.
Генка трагически воздел руки к небу:
– Невыносимо! Налицо банда, а ты сомневаешься! Нас только что хотели утопить, а тебе кажется, что ничего не произошло. Что ты за человек, не понимаю!
– Какие теперь банды? – сказал Славка.
– Видали его! – закричал Генка. – «Какие банды»! Самые настоящие, бандитские! И Кузьмина они убили, это уж определенно!
Жердяй перестал грести и испуганно смотрел на Генку.
– Почему ты решил, что они убили Кузьмина? – спросил Славка.
– А кто? Его брат? – Генка кивнул на Жердяя. – Скажи, Жердяй, убивал твой брат Кузьмина?
– Не убивал он, – проговорил Жердяй, снова начиная грести.
– А кто убил?
– Не знаю.
– А я знаю, – упрямо повторил Генка, – они и убили.
Миша не вмешивался в разговор. Все только что происшедшее казалось ему диким, невероятным…
Конечно, насчет лодки Кузьмина Дмитрий Петрович выдумал – это лишь предлог, чтобы задержать их. Уж кто-кто, а он знает каждую лодку в деревне… Тогда в чем же дело? Из-за парней? Вряд ли… Парни уже давным-давно скрылись в лесу. А вот к убийству Кузьмина это может иметь прямое отношение. По лицу лодочника видно, что он убийца. Увидал Жердяя в лодке и испугался, что Жердяй доискивается настоящего виновника. Вот и хотел их повернуть обратно, чтобы они не напали на настоящий след…
А вдруг… Миша даже похолодел. А вдруг это связано не только с убийством Кузьмина, но и с исчезновением Игоря и Севы? Может быть, с ними что-то случилось? И именно поэтому лодочник не хотел их пропускать вперед… Может быть, Игорь и Сева оказались случайно свидетелями убийства или набрели в лесу на парней и те их убили, боясь разоблачения… Все может случиться в такое неспокойное время. В деревне идет борьба. То здесь, то там убивают то селькора, то сельского активиста… Мало ли в какую переделку могли попасть ребята… Что же делать? Ведь ребята ему доверены.
В эту минуту раздался голос Генки:
– Справа по борту шалаш!
На берегу, в тени дерева, стоял крошечный шалаш, сделанный из веток и листьев. Возле него горел небольшой костер. У костра сидели мужчина и женщина.
– Спросим, не видели ли они ребят, – предложил Миша.
Мальчики положили весла на борта. Лодка замедлила ход. Миша приставил ладони рупором ко рту:
– Алло! На берегу!
Мужчина и женщина обернулись к мальчикам. Оба они были в больших роговых очках.
– Скажите, – крикнул Миша, – здесь не проплывали два мальчика на плоту?
Мужчина и женщина переглянулись. Потом, как по команде, снова обернулись к мальчикам, но ничего не ответили.
– Глухие, что ли? – пробормотал Миша.
– Это же нэпманы, – объявил Генка. – Посмотрите, как нелепо расплылася рожа нэпа… Он толстый, лысый, в очках, у нее тоже волосы крашеные…
Миша снова крикнул:
– Вы двух мальчиков не видели на плоту?
Мужчина и женщина опять переглянулись. Потом мужчина встал и крикнул:
– Не понимай…
Мальчики во все глаза смотрели на него…
– Иностранец, – растерянно пробормотал Генка.
Перед ними действительно стоял иностранец – плотный лысый человек в роговых очках, рубашке с короткими рукавами и серых широких брюках гольф, спускающихся чуть ниже колен на серые же, явно заграничные чулки. Пожилой мужчина в брюках гольф мог быть только иностранцем.
– Не понимай! – снова крикнул иностранец, засмеялся и отрицательно покачал большой круглой лысой головой.
– Поговорить с ними, что ли? – нерешительно сказал Миша.