Слушая дребезжащую трель скворца и наблюдая за белыми барашками, бегущими по небу, Дэниел думал о том, что станет для него такой первой ступенькой, ступенькой к мечте, к Джессике. Думать пришлось долго. Его силы и возможности были ограничены природой. Но Дэниел и не думал сдаваться. Выход есть всегда, надо было только найти его.
Солнце покатило уже к горизонту, когда Дэниел решил, что сделает первым делом; как только Джессика ляжет спать, он снова займется писательством, только вот в этот раз он все сделает так, что у Джессики и мысли не появится о том, что признание в любви ей оставил Энтони.
Дэниел с нетерпением принялся ждать ночи. Чтобы хоть как-то ускорить время, он сбегал несколько раз на кухню поесть, но есть совершенно не хотелось, поэтому остаток дня Дэниел провел, слоняясь по дому и по двору, гоняясь за жуками, кузнечиками и воробьями, будто на самом деле был котом, а не человеком в теле животного.
Когда же ночь все же набросила на мир свой черный плащ, Дэниел выбрался из-под кровати Джессики, побродил некоторое время по комнате, будто ждал, когда сон девушки станет глубже, затем взобрался на стол, сбросил с него чистый лист бумаги и вернулся на пол с маркером в зубах. В этот раз Дэниелу понадобилось меньше времени, чтобы оставить Джессике любовное послание, даже несмотря на то, что написаных слов оказалось больше.
Закончив писать, Дэниел вернул маркер на стол, а затем долго стоял над листком бумаги, рассматривая в темноте написанное. Дэниел чувствовал смущение от того, что написал. В первый раз этого чувства не было, а все похоже из-за того, что помимо трех известных слов «я тебя люблю» на белом листе бумаги было написано еще два слова – «Принцесса» и «Дэниел». Первое красовалось над словами «я тебя люблю», второе – под ними. Все предложение было написано так:
«Принцесса,
я Тебя Люблю.
Дэниел».
Именно так, с маленькой буквой «я». Таким образом, Дэниел будто возвысил свое чувство и девушку в сравнении с самим собой. Зачем? Дэниелу показалось, что так правильнее. Но смущало Дэниела не это, а приписка под словами «я Тебя Люблю». Слово «Дэниел», вот что не давало покоя Дэниелу. Это было открытое признание чистой воды. И хотя Джессика вряд ли знала, о каком Дэниеле идет речь, Дэниелу было неловко. Он чувствовал себя так, будто разделся догола перед Джессикой и даже больше: впридачу оголил и свою душу.
«Не делаю ли я глупость, открываясь перед Джессикой до такой степени? – думал Дэниел, глядя своими желтыми кошачьими глазами на лист бумаги перед собой. – Но если я не подпишусь, Джесси опять подумает, что послание ей оставил Энтони и снова обрадуется. Нет, подписаться надо обязательно. Может, другим именем? Тогда это будет ложью и бегством от страха. Нет, имя должно быть настоящим. Так надо. Так будет лучше… надеюсь, что будет», – Дэниел тряхнул головой, прогоняя последние сомнения, затем залез под стул у стола и заснул.
Проснулся Дэниел от тихого вскрика. Дэниел открыл глаза, поднял голову и посмотрел в сторону кровати. Остатки сна вмиг улетучились, когда он увидел Джессику, сидевшую на кровати и сверлившую взглядом белый лист бумаги на ковре. Одна рука девушки зажимала рот, другая вцепилась в простыню с такой силой, что костяшки на пальцах побелели. Глаза Джессики распахнулись, округлились.
С запозданием Дэниел почувствовал вину. Такой реакции Джессики он точно не ожидал. В порыве сожаления он выбрался из-под стула и двинулся к девушке, желая хотя бы своим присутствием унять ее страх.
Джессика заметила кота, поднялась на ноги, обошла лист бумаги стороной с таким видом, будто это был не обычный лист белой бумаги формата А4, а гадюка или уж, на худой конец; приблизилась к коту и взяла его на руки. Дэниел к своему ужасу ощутил, как подрагивает тело Джессики, будто от холода, только вот в комнате было совсем не холодно. Джессика прижала кота к груди и посмотрела на пол.
– Это уже совсем не смешно, – Джессика закусила верхнюю губу и минуту-вторую рассматривала лист бумаги.
– Совсем не смешно, – повторила девушка, наклонилась и взяла в руку лист бумаги. – Опять Кэр дурачится? Только почему Дэниел? – выражение лица Джессики приняло задумчивый вид. – Не помню, чтобы у меня был друг или хотя бы знакомый с именем «Дэниел». Нет, так можно голову сломать. Пойду к Кэр и выведу ее на чистую воду.
Одной рукой прижимая кота к груди, второй держа лист бумаги, Джессика вышла из комнаты, прошла по коридору и остановилась перед дверью сестры. Какое-то время девушка стояла у двери, слушая звуки, доносившиеся из-за двери. Дэниел тоже прислушался, но кроме тихо играющей музыки больше ничего не услышал.
– Кэр, – позвала Джессика сестру, стукнула костяшкой пальца в дверь и навалилась на ручку. Дверь оказалась закрытой. – Кэр, это я, Джесси. Открой мне, пожалуйста. Я хочу с тобой поговорить.
Минуту спустя дверь открылась и на пороге возникла Кэролайн в ночнушке, точь в точь как у Джессики, только расцветка зеленая, а не желтая. Лицо ее было вялым, как и тело, в глазах застыли остатки сна.
– Дже-е-сс? – протянула девушка, зевнув. – А подождать нельзя? Ты видела сколько времени? Без десяти одиннадцать. Я еще, видишь, сплю… А кота ты зачем притащила? Для поддержки? – Кэролайн хихикнула и снова зевнула.
– Я ненадолго, – Джессика проигнорировала вопросы сестры, вошла в комнату и развернулась в сторону сестры. – Объясни мне, пожалуйста, что это такое, – Джессика протянула сестре лист бумаги.
Кэролайн взяла в руки листок и какое-то время смотрела на него с таким видом, словно банальнее этого листа в мире больше ничего нет.
– Что я должна тебе объяснить? – Кэролайн снова зевнула и прочитала вслух. – «Принцесса, я тебя люблю. Дэниел». А кто такой Дэниел? – Кэролайн подняла на сестру взгляд, полный нескрываемого безразличия.
– Это я у тебя хочу узнать, – ответила Джессика. – Это же твои штучки. Вот ты мне и ответь, почему какой-то Дэниел, а не, например, Энтони.
– А я почем знаю? – Кэролайн скривилась, будто надкусила кислое яблоко.
– Это тебе надо спросить у того, кто написал все это, – Кэролайн кивнула на лист бумаги в руках. – И с чего ты взяла, что это моя проделка? Если бы это сделала я, то написала бы красиво, а не как курица лапой, – Кэролайн хихикнула. – Знаешь, это явно мужской почерк. Так коряво могут только парни писать. Мне даже было бы стыдно показывать это… это «произведение искусства» девушке, к тому же, судя по словам, не просто девушке, а любимой девушке… Слушай, Джесс, а ты не думала, что это могла быть проделка Энтони?
Не говоря ни слова, Джессика наклонилась и поставила кота на пол, затем развернулась и вышла из комнаты сестры. Кэролайн проводила сестру взглядом, пожала плечами и принялась изучать каракули на листе.
Дэниел немного постоял на том месте, где его оставила Джессика, затем посмотрел по сторонам, заметил стул, запрыгнул на него и принялся ждать возвращения Джессики. Не прошло и минуты, как Джессика вернулась с еще одним листком бумаги. Дэниел улыбнулся про себя – его мастерство владения маркером явно улучшилось с прошлой ночи.