- Что у вас, Дженкинс? — поинтересовался тот.
- Да вот, — кивнул кондуктор, — бродяжек поймали.
- Вы не понимаете! — вскинулся Дюк, растеряв остатки терпения. — У нас украли бумажник! С билетами и всеми деньгами! С рекомендательным письмом!
Джейк, наоборот, замолк. (Молчать этот джентльмен умеет очень выразительно, поэтому если вы, дорогой читатель, вдруг окажетесь в трудной ситуации, подобной этой, никогда, запомните, никогда не складывайте руки на груди, не дрожите ноздрями, не кривьте губы и не смотрите так в окно.) Проводник только покачал седеющей головой и опустился на сиденье рядом.
- Я все прекрасно понимаю… сэр.
Искатель приключений отодвинулся, стараясь, чтоб вышло незаметно, и представил лица мистера и миссис Маллоу, которым сообщили, что их сын со своим другом ссажены с поезда за отсутствием у них билетов. Ровно через полчаса после того, как мистер Маллоу усадил их в вагон, снабдив этими самыми билетами и бумажником с небольшой суммой, которую семейство Маллоу могло себе позволить дать в дорогу своему непутевому отпрыску.
Паровоз пронзительно свистнул, сообщая о приближении к станции. Кондуктор встал.
- Поднимайтесь. И вы, сэр, тоже.
Двое джентльменов шли по вагону, словно какие-нибудь преступники. Их провожали взглядами мужчины в котелках и дамы в дорожных костюмах. Очень румяная молодая особа в чепце с лентами, смахивающая на кормилицу, поджала сочные губы и отвернулась к окну. За стеклом проплывали зеленые горы, стволы деревьев, телеграфные столбы, расчерчивающие синеву неба электрическими проводами. Вот и конец вагона.
- Ну что же, джентльмены, прошу вас проследовать за мной.
Когда они вышли из вагона, Джейк зажмурился от ярких солнечных лучей, вдохнул полной грудью и… почувствовал на своем предплечье крепкие пальцы. Искатель приключений мысленно выругался. А проводник, уверенно печатая шаг, вел их мимо крошечного красного здания вокзала, через крытый перрон с единственным экипажем на стоянке, к домику начальника станции.
- Кроули, — произнес он, поприветствовав выскочившего навстречу толстого господина с пышными седыми усами, — у этих молодых джентльменов нет билетов, нет денег на билеты, нет работы, и, сколько я могу судить, жилья тоже.
- У нас украли бумажник! — поспешил уточнить Дюк. Но удостоился лишь беглого взгляда Кроули.
- Ладно, Дженкинс, — сказал тот. — Давайте эту парочку в дом. Я пошлю за шерифом.
Тот перехватил предплечье Джейка покрепче и повел обоих искателей приключений в небольшой дом серого кирпича. Всего один этаж с мансардой, с основательно прокопчеными дымом стенами и клумбами тюльпанов под окнами. Окна и невысокий забор выкрашены белой краской.
- Нас обворовали, — возмущался Дюк. — Теперь принято за это арестовывать? Интересные дела!
- Это ты будешь рассказывать судье, — усмехнулся начальник станции.
Их провели в дом, небрежно швырнув вслед чемодан и саквояж. Щелкнул замок. Из-за двери было слышно, как мужчины дружески простились, затем раздались по-военному четкие шаги Дженкинса, свисток паровозной трубы и шум уходящего поезда.
Кроме компаньонов больше никого в комнате не было, лишь стояло тяжелое бюро темного дерева с таким же солидным стулом. На стене — расписание движения поездов, основательно засиженное мухами. На бюро — толстая тетрадь, гордо надписанная: «Журнал особых происшествий». Ее покрывал заметный слой пыли. Кроме журнала, была еще газета и стоял чайный стакан в подстаканнике. Окно было полуоткрыто, впуская запах дыма и горячего угля.
- Марта! — послышался голос начальника станции. — Марта! Сбегай за шерифом Нэвиллом!
- Сейчас! — ответил ему другой голос, женский. — Уже иду! Что случилось, Дэн?
- Да двое бродяжек попались.
Голос начальника станции стал слышен значительно тише: похоже, он куда-то ушел.
- Ничего подобного! — возмутился Дюк. — Просто…
Но Джейк дернул его за рукав, не сводя взгляда с наполовину поднятой рамы. Окно, правда, было забрано витой чугунной решеткой, почти целиком обросшей диким виноградом, но…
- Дьявольщина! — выругался Джейк, попробовав выбраться. — Черта с два мы пролезем!
- А вот и пролезем, — пыхтел Дюк. — Мне один парень говорил: если голова пролезла, все остальное тоже пролезет.
- Хорошо бы, сэр! Очень бы хорошо!
Джейк подлезал то с правого, то с левого боку, время от времени забывая пригнуть голову и ударяясь ею о прутья. Тем временем его компаньон, удостоверившись, что саквояж не пролезает, открыл его, выбросил наружу большую часть вещей, пропихнул следом похудевший саквояж и попробовал было подтолкнуть компаньона, но тот взвыл и вырвался.
- Давай ты.
Дюк занял его место.
- А что, сэр, — поинтересовался он, упираясь лбом в прутья и зажмуриваясь, чтобы повернуть голову боком, — что, как вы думаете, нам будет?
- Ну как это что, — отозвался Джейк мрачно. — Вы же слышали: вызовут шерифа, шериф отправит нас к судье, а дальше…
- А дальше? — нервно поторопил Дюк.
- А не знаю, — угрюмо отозвался компаньон. — Но к судье, как известно, не о погоде беседовать ходят.
- И не кофе пить, — поддержал Дюк. — А если смоемся, искать будут?
- Будут, я думаю. Шериф телеграфирует на все станции графства, объявят розыск…
- Ой!
- В общем, — заключил Джейк, — ничего хорошего.
Но тут мистер Саммерс ошибся: голова компаньона пролезла, наконец, сквозь прутья, пропихнуть все остальное было невеликим трудом, и Дюк оказался снаружи, на клумбе с тюльпанами.
- Давай, — поторопил он, в нетерпении топча сломанные цветы, — быстрее!
Джейк последовал его примеру, но был он гораздо крупнее компаньона, и, сколько ни нагибайся, как ни верти головой, ничего не выходило.
- Уши, — с видом знатока посоветовал Дюк, пытаясь потянуть его за подбородок, — уши прижми.
На подбородке осталась пара ссадин, компаньон с пыхтеньем продолжал предпринимать попытки освободиться.
- Уши, говорю!
- Да погоди ты!
- Ну давай же! — яростно бормотал Дюк, от отчаяния засовывая оба кулака в карманы штанов и не обращая внимания на выброшенные из саквояжа вещи.
Вдруг в комнате совершенно отчетливо щелкнул замок. Джейк вздрогнул. Заскрипела, открываясь, дверь.
- Беги, дурак! — зашипел он. — Я догоню!
- Пошел к черту! — рявкнул Дюк, схватил покрасневшее ухо компаньона и безжалостно потянул.
Тот взвыл.
- Ах ты ж, дьявольщина! — раздалось в комнате. — Шериф, скорее, уходят!