Тут Дюк остановился. Секунду стоял неподвижно, потом сильно хлопнул по поручню, развернулся, чудом не налетев на проходившего мимо Хэннена, и помчался в каюту.
- Один капитан был не в духе, — М.Р. вытащил из раскрытого сундука саквояж.
Ему в кофе попались две мухи,
Будешь тут не в себе —
Экипаж на губе,
И к тому ж что-то ползает в брюхе.
Следовало спешить, пока не появился Чаттер.
- Полчаса, только полчаса, — бормотал Дюк.
Из саквояжа один за другим появлялись предметы:
Овальный серебряный поднос,
спиртовка,
стеклянная колба,
металлическая трубочка с пробкой,
маленький серебряный кувшин,
спички.
Колба все еще была немножко выпачкана засохшей кофейной гущей. Запах этот, перебив корабельную вонь, напомнил о железных дорогах, об элегантной миссис Фокс, об игрушечной лавке в Уинчедоне, о, черт побери все совсем, о приключениях! Дюк торопливо, дрожащими пальцами, открывал жестянку с кофе.
- Слушай, ну заткнись, а? Ну хватит! Ну хочешь, я на колени встану? — надрывался Кангас.
Д.Э. помотал головой и безжалостно начал сначала:
— Тихая ночь, святая ночь,
Звезды сияют, свеча горит,
В благоговенье Чета не спит,
Чистая радость в душе их горит,
Джейк перевел дух. Многолетние службы в общине весьма поспобствовали выносливости легких, но все-таки петь час подряд одно и то же- не шутка. Да и голос в шестнадцать лет тот еще. Рождественские гимны — это вам не «Йо-хо-хо!». Но не сдался:
— Святой Младенец грядет,
Святой Младенец грядет.
Д.Э. закончил выводить последние ноты и сказал: — Вы знаете, любезный, я тоже всегда на этом месте плачу. Так трогательно, правда? Хотите еще что-нибудь? Нет? Ой, ну почему? Я много таких штук знаю! Вот, слушайте…
На следующее утро произошло вот что: — Ба! — Сальная Тряпка всплеснул руками. — Кого это мы видим! Господин Арлингтонская Сосиска! Ну здраствуй-те, здра-авствуйте, здра-а-авствуйте!
На каждом «здравствуйте» кок склонялся в издевательском поклоне, тряся паклей на лысом черепе.
- Ничего-ничего, работайте, — улыбнулся Дюк, стараясь, чтобы было похоже на капитана.
Кок выпрямился, держась за поясницу. Веселость сползала с его лица.
- Ты что, юнга? — сказал он тихо. — Головку ушибли? Или совесть в кабаке оставил? Ай-ай, как стыдно. Ай-ай!
И, взяв поднос, треснул М.Р. по лбу. «Бам-м-м-м…» М.Р. Маллоу отобрал у него поднос. «Бам-м-м-м…» — отозвался поднос снова. «Гы-гы-гы-ы!» — не очень смело отозвался поредевший после вчерашнего кубрик.
- Я настаиваю, сэр, — небрежно произнес Дюк. И добавил:
- Не соблаговолите ли вы также мыть кастрюлю? А то, знаете, у вас такая стряпня, что ай-ай-ай. Прямо стыдно.
Кок размахнулся, юнга не успел увернуться, и его левую скулу украсил замечательный лиловый фонарь. Зато коку замечательно досталось по загривку замечательной разделочной доской.
- Есть, сэр! — отрапортовал юнга капитану в ответ на приказ вновь отправиться в канатный ящик.
М.Р. провел там сутки. На сей раз один. Он лежал на бухте, закинув на стену ноги, наматывал на растопыренные пальцы оказавшуюся в кармане веревочку и бормотал себе под нос.
- Один юнга сказал как-то коку:
- Ах, пойдите, пожалуйста, в жопу!
Юнга в карцер закрыт,
Кок сидит и…
Искатель приключений швырнул в крысу ботинком и поскакал достать снаряд.
- Ну, скажем, пердит, — проговорил он задумчиво и поскакал обратно. — «Свистит» не очень подходит.
- Эта весть потрясла всю Европу.
Из канатного ящика Д.Э. и Кангаса выпустили аж перед утренней приборкой: М.Р. почти не приувеличил, когда сказал про половину команды. Так что работы привалило. К обеду Джейк валился с ног. Он теперь не то, что петь, разговаривать мог с трудом. Но все-таки, когда мимо прошел Хэннен, не мог не поднять на него виноватого взгляда. Хэннен на ходу хлопнул искателя приключений по плечу так, что тот едва в ведро не сел, и прошел мимо своей обычной, вразвалочку, походкой.
- Манта! — рявкнул он.
Манта, наблюдавший за вахтой, поспешно подскочил, что-то там доложил, что-то там спросил и убежал.
- Сэр, сэр, подождите! — Д.Э. не выдержал, догнал Хэнне-на и схватил за рукав.
Тот медленно повернулся.
- Мне только узнать, — руки палубного поспешно легли по швам. — Как к вам теперь обращаться?
Хэннэн оглядел мальчишку с головы до ног. На бритых щеках показались веселые складки.
- Как всегда, засранец. Обращаться «мистер Хэннен», отвечать «сэр». Скажи спасибо своему приятелю.
М.Р. Маллоу вид имел скромный и, как последняя задница, поначалу все улыбался да пожимал плечами. Не мог же он вот так сразу живописать, как шикарно появился в кают-компании с маленьким подносом, на котором стоял кувшинчик с кофе. Как дождался, пока капитан, уже оставшийся в одиночестве, пригубит из чашки. Как робко открыл рот и спросил:
- Сэр, но…
- Пшел вон! — отмахнулся капитан. Юнга проворно выскочил за дверь.
Воцарилось молчание. М.Р. выудил из кармана тряпку и стал старательно тереть медную ручку на двери капитанского гальюна. Потом иллюминаторы, все ближе придвигаясь к кают-компании. Наконец, втихаря заглянул внутрь.
Капитан налил себе еще кофе.
- Прошу прощения, сэр, — каютный набрался храбрости, — разве отсутствие Крысы принесло какие-нибудь убытки?
- Исчезни, говорю! — рявкнул, не оборачиваясь, капитан Бабридж.
Дюк от греха подальше исчез. Потер там, тут, слушая, как капитан задумчиво позвякивает ложкой в чашке. Оставаясь на почтительном расстоянии, заговорил спокойно и так, чтобы услышали:
- Мистер Хэннен виноват только в том, что не провел перекличку. А вы сами сказали, что он все делает отлично! И что, сразу во вторые помощники? А ребята, может, и сами не заметили, что кого-то недостает. И что, сразу такой большой штраф?
- Марш на гаупвахту!
- Есть, сэр, марш на гауптвахту!
- Стой, — остановил капитан. — Откуда у тебя кофе? Юнга переступил через комингс кают-компании.