– Что же ты желудок не щадишь, Саша? – укоризненно спросил Киселев. – Вернешься, ляжешь на полное обследование…
– Уже сообщили, товарищ генерал?
– Должность у меня такая, знать все. – Киселев добродушно засмеялся. Я отвел глаза. – Ну что, пора вам…
– Пора, – согласился Данилов и даже сделал движение к выходу. Замялся и спросил: – Андрей Валентинович, откуда за стартом будете наблюдать?
– Да отсюда и посмотрим, – не отводя от меня взгляда, произнес старик.
– Товарищ генерал, может быть, доставить Андрея Валентиновича к третьему бункеру? Пусть глянет с поля?
– А? Андрей? Оглохнуть не боишься? – спросил Киселев.
– Ась? – переспросил Хрумов.
Генерал засмеялся:
– Хорошо, давайте… Машенька, а ты как?
– Я с Андреем Валентиновичем, – смущенно сказала девушка. Мне вдруг показалось, что для Киселева разыграли маленький спектакль «седина в бороду, бес в ребро…». Впрочем… спектакль ли это?
– Я распоряжусь? – спросил Данилов.
Может быть, и Киселев что-то почувствовал. Он ответил не сразу, но все же – согласием.
– Хорошо, Саша. Проводи гостей. И сами – в автобус.
Нехорошо мы шли к гаражу. Молча. Андрей Валентинович посматривал на меня, словно пытался понять, что произошло с внуком за неполные сутки. Данилов, явно чувствуя напряжение, молчал. Только Маша ни на что не обращала внимания. Она перла две здоровенные сумки, решительно отказавшись от нашей помощи. Я готов был поспорить на все звездолеты в Галактике, что содержание одной сумки мне известно прекрасно. Да и о другой догадывался.
Здание гаража для служебного транспорта на космодроме огромное, не меньше, чем ЦУП или административные корпуса. Там и тягачи, вытаскивающие ракеты-носители на старт, и машины помельче. У входа, конечно, была охрана, и тут нас ждали первые проблемы.
О допуске двух штатских Киселев явно распорядился, а вот Машины сумки вызвали у майора-охранника нездоровый интерес.
– Можно? – Он потянулся к баулам.
Данилов, уже прошедший мимо поста, остановился:
– Какие-то проблемы, майор?
Мне показалось, что Александр рассчитывал увидеть на посту совсем другого человека. Вот это вляпались!
– Положено досмотреть вещи, – примирительно сказал тот.
– Некогда.
– Товарищ полковник… – извиняющимся тоном начал командир поста. – Вы ведь в курсе правил…
– Времени нет, – равнодушно отпарировал Данилов. – Идемте, Маша…
– Товарищ полковник! – В голосе майора вдруг прорезался металл. – Простите, но устав…
– Хорошо! – неожиданно согласился Данилов. – Валяй, парень. Ройся. Ты что, думаешь, гости космодрома решили его взорвать? Как американских сенаторов на экскурсию выводить, так стелетесь…
В голосе его было раздражение, но майора это не прошибло. За спиной того, в застекленной загородке, сидели трое солдат с автоматами, и я с ужасом представил, что сейчас может произойти.
– Вы уж извините… – Майор забрал у Маши сумки. – Ого!
Он смерил ее уважительным взглядом.
– Оставили бы вещички в гостинице, – с трудом водружая сумки на обшарпанный стол, сказал майор. – И никаких проблем. А так… должен быть порядок. Не на кондитерскую же фабрику идете!
Командир поста явно гордился своей принципиальностью. Вряд ли он всерьез ожидал увидеть в сумках что-то подозрительное и незаконное, но вот случая осадить Данилова не упустил…
– А то оставьте сумки у нас. Тоже не положено, но ладно уж…
Не дождавшись ответа, он стал расстегивать «молнию» на одной из сумок.
Интересно, счетчик в ней или оружие?
Наверху сумки обнаружились свитер и легкая куртка. Пожав плечами, майор стал раздвигать одежду.
Из вороха тряпок скользнула маленькая серая лапка и нежно коснулась руки майора. Тот замер.
– Здесь телекамера и кассеты. Гости хотят заснять старт, – сказал Данилов.
…А мой бывший дед даже не смотрел на происходящее. Разглядывал коридор, плакаты на стенах, солдат за перегородкой. Ему, похоже, было по-настоящему интересно на космодроме.
И когда они обговорили такой вариант проникновения?
– Гости хотят заснять старт… – повторил майор. Глаза у него стали сонные и дурные. Руки безвольно лежали поверх шмоток.
– Сумку-то закройте, майор, – бросил Данилов.
Командир поста послушно застегнул сумку, потянулся ко второй. Я думал, что Данилов просто прикажет ему не досматривать ее, но ошибся.
– Открой, Маша, – попросил полковник.
Эта сумка была закрыта на цифровой замочек. Маша сама раскрыла ее перед майором. Тот равнодушно скользнул взглядом по железкам крайне подозрительного вида, которыми сумка была набита доверху, и вопросительно посмотрел на Данилова.
– Все в порядке, вы убедились, – сказал полковник.
– Да, – легко согласился майор. – Закрывайте. Удачного полета. Хорошей съемки.
Что бы ни сделал с ним счетчик, но майор явно потихоньку отходил от шока. Может быть, он даже вспомнит, что на самом деле лежало в сумках… со временем.
Сделав какие-то отметки в журнале, майор набрал код на внутренней двери. И мы вошли в гараж. Огромное, тускло освещенное помещение напоминало крытый железнодорожный вокзал. Несколько длинных многоколесных тягачей, размерами превышающих локомотив, усиливали это впечатление. Один из этих монстров как раз с грохотом выезжал на поле космодрома. Воняло выхлопными газами, никакая вентиляция не справлялась.
Здесь тоже был пост, но способности счетчика на этот раз не понадобились. Данилов просто пожал руку начальнику охраны, они обменялись какими-то шутками, и нас пропустили. Я сразу увидел маленький автобус, в котором нас должны были доставить к старту. Но Данилов, помахав рукой группке людей у автобуса, повел нас в сторону, к старенькой «волге» с надписью «Специальная» на дверцах. У машины стоял незнакомый мне человек в штатском.
– Как договорились, – здороваясь с ним, сказал Данилов.
– Я прошу письменного распоряжения, товарищ полковник.
Это явно был кто-то из службы безопасности. Обязанный подчиняться Данилову и сейчас не испытывающий от этой необходимости восторга.
– Конечно.
Данилов достал и вручил ему лист бумаги. Я успел заметить жирную шапку: «Для служебного пользования. Совершенно секретно».