– Золото,– сказал эгерини.– Ты знаешь, где оно, и скажешь.
Деревянная от сплошных мозолей рука Фаргала мало уступала пыточной рукавице.
И чиновник сломался.
– У меня в возке двойное дно. В нем.
– Пойди проверь,– сказал Фаргал одному из своих.
Тот нырнул в возок, захрустело дерево.
– Тут! – донеслось из возка.
Чиновник баюкал отдавленные пальцы и злобно глядел на Фаргала.
– Ты поплатишься,– бормотал он.– Поплатишься…
Эгерини свистом подозвал коня и прыгнул в седло.
– А с этим что делать? – спросил второй разбойник.
– Я что, обещал ему жизнь? – удивился Фаргал.
Разбойник осклабился. Когда-то он был поселенцем-арендатором, и ему пришлось продать собственную дочь, чтобы заплатить налог.
* * *
Оборотень свел вместе три свои армии и двинул их к реке, где его рабочие уже навели переправу. Затем пустил шпиона на главную дорогу. Шпион, зеленая крыса размером с муравья, шустро порысил вперед, ушмыгивая в лес каждый раз, когда навстречу попадались разъезды Старого Императора или сторожевая застава. Но застав было мало. Почти все войска Старый Император бросил на север. Там широким фронтом наступала армия второго игрока и кипел бой, который Старый Император проигрывал. Противник продвигался вперед, оставляя за собой дымки сожженных селений.
Оборотень ликовал: маг пробовал новую тактику, и появился неплохой шанс его опередить.
– Как поживает твой сын? – спросил оборотень.– Я пробовал отыскать его, но не смог.
– Я тоже,– ответил маг и коснулся сухим пальцем вражеского форта.
Его баллисты тут же осыпали форт черными горошинами ядер. Крохотные ворота рассыпались, и в них ручейком втекли всадники.
– Тебя это не беспокоит, мой господин?
– Да,– коротко произнес маг.– Беспокоит.
– Что предпримешь?
Маг не ответил. Его всадники заняли город и выстроились на новой позиции. Сзади подтянулись пехота и колесницы. Ход сделан.
Оборотень оценил еще раз свою позицию, прикинул: не рискнуть ли объявить Вступление? Играющий за Старого Императора демон слишком далеко отвел войско. Если в следующие два хода подойти к его столице, на третьем можно взять ее, а четвертым ходом захватить дворец. Даже если играющий за Старого Императора демон захочет вернуть войска, ему потребуется на один ход больше. Риск оправдан.
– Вступаю на Путь Императора! – объявил оборотень. Это давало ему право на один дополнительный ход. И обязывало победить не позднее чем на третьем ходу после этого.
Его переправившиеся войска вышли на главную дорогу. Крыса-шпион уже ждала их и прыгнула на колесницу главнокомандующего.
Маг усмехнулся. Оборотню это не понравилось, но отступать уже было поздно.
– Так что с твоим сыном? – спросил он.– Будешь его искать?
– Нет.
Армия оборотня завершила второй ход. Теперь его войска стояли у стен столицы Старого Императора. К его удивлению, демон не повернул войска, удерживающие наступающих с севера. И маг тоже словно не замечал действий соперника. Продолжил наступление, окружая армию Старого Императора.
И закончил окружение, когда войска соперника захватили столицу и подошли к императорскому дворцу.
Третий ход – и войска оборотня заняли дворец.
– Я выиграл! – объявил оборотень.
– Ты проиграл,– сказал маг, и оборотень увидел то, что должен был увидеть четыре хода назад. Старого Императора не было во дворце. Он был на севере, с армией, окруженной войсками мага.
Демон, игравший за Старого Императора, горстями выкидывал из дворца фигурки окаменевших воинов оборотня. Он опять подыграл магу. Это было несправедливо, но кто говорит о справедливости, когда идет война?
Изрядно поредевшая банда уходила на запад. Больше половины разбойников, считая и тяжелораненых, которых пришлось добить, остались у границы Нузи. Раненых, способных выдержать переход, осталось всего трое.
Саргар – один из трех. В седле он держался достаточно уверенно, но там, где позволяла дорога, два разбойника ехали рядом, готовые, если что, прийти на помощь.
На закате встали лагерем. В лесистой низине, достаточно далеко от близлежащих городов. Разожгли костры, поужинали и стали считать добычу. Оказалось, чуть больше тысячи золотых. Если вычесть долю Ниггура, пятую часть Фаргала, особую долю отличившихся и то, что шло в общак, оставалось еще порядочно. Двадцать восемь разбойников сегодня стали богачами. И перепились бы на радостях, если б атаман не пообещал собственноручно повесить за ноги того, кто напьется.
– Что не весел, брат? – спросил эгерини, опускаясь на бревно рядом с Мормадом.
– Кучерявый,– сказал нурташец.– Мне будет не хватать его нахальной хари.
Фаргал пожал плечами:
– Это мог быть ты или я. Когда взбираешься на гору, лучше не оглядывайся. Пойдем, брат. Один из новеньких сегодня отличился, хочу на него взглянуть.
– Большой Нож, послушай…– Мормад помедлил.– Послушай, а если бы меня зарубили сегодня, ты вспоминал бы обо мне?
– Нет.– Фаргал усмехнулся.– Я постарался бы прикрыть твою тощую спину. А то еще, не дай Ашшур, сниться мне станешь! Представляешь, видеть во сне твою меченую рожу? Кошмар!
– Вывернулся, хитрец-эгерини! – Мормад не сумел сдержать улыбки.– Ну ладно, пошли глянем на нового героя.
– Если бы не он,– Горевестник, один из «старожилов» в банде Большого Ножа, с нежностью посмотрел на Саргара,– если бы не он, нас нарубили бы мельче, чем говядину для салата. Клянусь славой Ашшура! Он на моих глазах прикончил троих и отбивался от пяти, пока мы щелкали клювами.
– Ну, это ты щелкал,– сказал другой разбойник.– А я сразу, как эти демоны от меня отстали, взялся за лук.
– За мой лук,– уточнил Горевестник.– Твой-то разрубили. Ну да неважно. В общем, пока они тужились его замочить, мы постреляли их, как кроликов на лужайке. Клянусь славой Ашшура!
– Значит, ты, Горевестник, считаешь, что надо новичка наградить?
– Ну!
– Я не…– попробовал вмешаться Саргар, но эгерини отрезал:
– Тебя еще спросят. А если награда пойдет из твоей доли, Горевестник?
– Ну…– Разбойник замялся.– Я же не один был, нас же трое осталось, а если на троих – я согласен. По справедливости, верно? – Он толкнул соседа.– Кабы не он, лежать нам по уши в кровище!
– Ладно,– решил Фаргал.– Не тронем твою долю. Молодец, благородный! – Он повернулся к Саргару.– Твой пай – двойной.
– Мне не нужны деньги,– покачал головой молодой воин и покраснел.