– Значит, мы можем быть здесь не одни! – вставил Игорь, он достал свой пистолет, передернул затвор. – Всем быть предельно внимательными.

Ребята тут же отреагировали, пригнулись как можно ниже, зашелестели оружием, стали внимательно шарить взглядом по окрестностям.

Вперед пустили Баира – все-таки парень еще до училища был охотником. Как говорит – одним из лучших среди бурятской молодежи. Он двинулся вперед, сапоги с носка на пятку неслышно ступают по траве. Через каждые метров десять он останавливался, глаза буквально вгрызались в округу. Все замирали. Потом он говорил шепотом «вперед» и двигался дальше.

Через десяток метров вновь остановились, замерли. Спина Баира напряглась. На этот раз ему послышался какой-то странный шорох. Он начал вслушиваться, но – ничего.

– Показалось, – шепнул он и двинулся дальше.

Вдруг из близлежащих кустов на него что-то выпрыгнуло, тут же повалило на землю, заломило руки. Баир даже не успел вскрикнуть.

Игорь мгновенно присел, попытался выстрелить навскидку, но в последний момент рука ощутила пустоту – кто-то проворно выбил его ТТ. Секунду спустя и он впился лицом в землю, в спину уперлось что-то железное и холодное. Вскоре коротко вскрикнул и Семен.

– Всем не двигаться! – раздалось у самого уха лейтенанта. Он попытался повернуться, но тут же ощутил боль в шее и плечах – кто-то сильнее вдавливает его голову в землю.

– Я же сказал – не двигаться, – вновь кто-то прошипел в ухо Игорю.

Через мгновение кусты прямо напротив лейтенанта раздвинулись и к ним шагнула фигура в куртке защитного цвета. По телу, рукам и ногам пробегают замысловатые узоры-«амебы» – такой наряд в лесу и с трех метров можно запросто не заметить.

Диверсанты, тяжело подумал Протасов, вот только чьи – свои или немецкие?

Он стал шарить взглядом по фигуре в камуфляже. Держится свободно, статно, значит, командир, лейтенант как минимум. Взгляд кольнула гимнастерка, выступающая из-под куртки, на зеленой петлице – одна шпала. «Точно! Капитан. Но не ряженый ли?» – подумал Игорь. На голову нахлобучена пилотка, по краям смешными рожками торчат зеленые ветки. На шее висит ППШ, жилистая кисть сжимает цевье.

– Кто такие? – рявкнул командир.

Все молчат. Командир сплюнул.

– Я спрашиваю – кто такие?!

Командир кивнул, Игорь прямо возле уха услышал щелчок затвора. Он спешно набрал в рот побольше воздуха и выпалил:

– Я лейтенант бронетанковых войск Рабоче-крестьянской армии! – Игорь немного помедлил и добавил: – А вот вы кто такие? Диверсанты?

И тут же Протасов захлебнулся кашлем – командир с силой пнул сапогом в грудь, на месте тычка рыжеет глина.

– Здесь вопросы задаю я! – властно произнес командир с петлицами капитана. – Лейтенант-танкист, говоришь? Ну-ну… А как сюда попали, если бои идут за много километров отсюда, а?

Он нагнулся вплотную к Протасову, можно было разглядеть его перекошенное от злобы лицо, у виска полыхает пунцовый шрам.

– Может, ты и есть немецкий диверсант, а?

Игорь ничего не ответил. Капитан недобро ухмыльнулся и выпрямился.

– Смотри, Прокопенко, и запоминай. Вот они, фашистские диверсанты! Фронт уже далеко отсюда, а они шастают по лесам, жгут деревни. И людей в них, как в том хуторке… Вот так и пытаются сеять панику на оккупированной территории!

– Чего?! – не выдержал Семен.

Его перебил Игорь, спешно принялся объяснять:

– Товарищ капитан, вы сошли с ума! Мы советские люди, я командир! Это моя команда. Мы…

Протасов не договорил, вновь содрогнулся кашлем – капитан опять приложился тяжелым ботинком в грудь.

– Заткнись, прихвостень фашистский!

Он обернулся, крикнул кому-то из своих:

– Обыскать их! И не забудьте подошвы глянуть у этих молодцев. Хотя и так понятно – немчура это, а этот узкоглазый, – капитан кивнул на Баира, тот ответил ему ненавистным взглядом. Были бы свободны руки – точно удавил бы наглеца, – поди, перебежчик. Этого в расход в первую очередь.

Руки тут же принялись ощупывать задыхающегося от кашля лейтенанта, добрались до нагрудного кармана и тут же выудили стопку документов. Баир попытался сопротивляться, но тут же был придавлен массивным прикладом ППШ за шею к земле, бурят сразу обмяк. Демина бесцеремонно перевернули, обшарили, он замычал, вновь попросил «воды».

– Он что, раненый?

Игорь угукнул.

– Товарищ капитан! – кто-то обратился к своему командиру с отчетливым южнорусским говором.

– Чего тебе?

– А сапожки-то нашенские, советские. И дата недавняя. Может, не врут они?

– Я сам решу – врут или нет! – грубо отрезал капитан.

Он закурил папиросу, стал пристально изучать документы, хмыкает. Наконец поднял глаза на Игоря:

– Значит, лейтенант Красной Армии, говоришь? Танкист?

Игорь кивнул.

– А это твой экипаж?

Протасов вновь кивнул. Капитан шагнул к нему, нагнулся и с ухмылкой обратился:

– А где ж ты свой танк потерял, сокол ясный?

– Подбит…

– А-а-а. Подбит, – вдруг передразнил Игоря капитан. Он поднялся и скомандовал: – Взять этих хлопчиков с собой! Разберемся, кто есть кто. А то что-то вы мутноватые больно, ребята. Танковые бои уже пару дней как стихли и то – в десяти километрах отсюда, не меньше… Так что не сходится, лейтенант, не сходится… – Капитан затушил папироску, спрятал чинарик в пилотку и приказал: – Вяжи их, старшина, с нами пойдут.

– Есть!

11

Отряд диверсантов с пленными танкистами пробирается через бурелом. Позади остались поля и луга, начинается лес. Командир диверсионного отряда упорно идет вперед, сразу видно – он знает здесь каждый куст. Чего не скажешь о наших танкистах. Особенно много проблем стал доставлять раненый Демин. Приходится все чаще делать привалы. Может, ну его, бросить к чертям собачьим, прикидывал время от времени капитан диверсантов, возни больно много, да и тормозит он нас. Однако не решался – а вдруг они и вправду бравые ребята-танкисты, чудом вырвавшиеся из окружения.

К полудню отряд углубился в чащу. Деревья выстраиваются стеной, теснятся, пытаются выдавить непрошеных гостей. Лишь плотная спина капитана прорывается вперед, ведет за собой весь отряд.

Внезапно перед бойцами вырос долговязый солдат в потрепанной буденовке, винтовка с примкнутым штыком угрожающе выставлена вперед. За спиной виднеется наспех сколоченный из корявых стволов шлагбаум.

– Стой, хто идет!

Пограничник вяло ответил «свои» и, не обращая внимания на солдата, двинулся мимо импровизированного КПП. Боец в буденовке вытянулся в струнку, рука козырьком уперлась в висок, выпалил: «Здравия желаю! С возвращением!»