«Не смей считать себя мужчиной, пока в строю не побывал…»
«Здесь мальчики становятся мужчинами под звучные команды старшины».
«Женщиной становятся за одну ночь, а мужчиной за полтора года. Так выпьем же за то, чтобы эти полтора года пролетели, как одна ночь».
2. В отличие от относительно благополучных западных стран, где хейзинг связан прежде всего с родовыми чертами закрытых мужских сообществ (иерархия и властные отношения, символизируемые и оформляемые как сексуальные), культура бедности выдвигает на первый план соображения материального порядка. Очень часто за дедовщиной скрываются вульгарная эксплуатация и вымогательство, осуществляемые как на групповом, так и на индивидуальном уровне, без каких бы то ни было ритуалов и сексуальных обертонов.
3. Широкое распространение дедовщины в армии тесно связано с глобальной криминализацией страны. Многие ритуалы и даже язык пришли в армию из тюрем и лагерей. Советский Союз был одним сплошным ГУЛАГом, и соответствующая ментальность распространилась прежде всего на армию и карательные органы. Нравы и порядки некоторых воинских частей, и не только стройбатов, практически не отличаются от господствующих на зоне (Клейн, 2000).
4. Российское общество в целом и тем более ее военная и карательная системы всегда были закрытыми. Макросоциальная закрытость благоприятствует распространению насилия и неуставных, то есть не предусмотренных законом и даже противоречащих ему, отношений на всех уровнях социума. Насколько я помню, одним их первых публично разоблачил наличие неуставных отношений в советской армии А. Д. Сахаров, и чуть ли не все военные обвиняли его в клевете. Сегодня соответствующие факты предают гласности исключительно правозащитники, прежде всего – организации солдатских матерей, за это власти обвиняют их во всех смертных грехах. Поэтому официальным цифрам о степени распространенности дедовщины верить нельзя.
5. Сохранению дедовщины способствует общая слабость гражданского общества и «притерпелость» к произволу, бесправию и жестокости. Злоупотребление властью – лишь побочное следствие «законных» привилегий дедов. В советское время военная служба считалась необходимым институтом и стадией мужской социализации, через нее проходило абсолютное большинство молодых мужчин. В казарме мальчик усваивал не только воинские навыки, но и правила двойной морали, привычку безоговорочно подчиняться любому начальству и т. д. Одним из средств такого воспитания и была дедовщина, поэтому власти не хотели от нее отказываться.
6. Хотя на микроуровне эта система властных отношений создается спонтанно (сильные порабощают слабых), некоторые офицеры используют ее как в целях «социализации» новобранцев, так и для манипулирования всеми своими подчиненными. Закрывая глаза на дедовщину, они получают возможность использовать в дисциплинарных целях не только законные, но незаконные, неуставные средства. Еще более открыто это делается в пенитенциарных учреждениях. Не случайно дедовщина, в отличие от статусных различий новичков и старослужащих, существует не во всех воинских частях, а лишь там, где командиры беспомощны или коррумпированы.
7. Дедовщина существует потому, что ее принимают, считая нормальной, не только ее агенты, но и ее жертвы. Жертва дедовщины знает, что если на первом году службы уничтожается ее собственная личность, то в дальнейшем он сможет безнаказанно попирать личность другого. Для большинства молодых людей это служит достаточной психологической компенсацией. Более того, безропотно вытерпев унижения и пытки, ты доказываешь всем, и прежде всего самому себе, что ты не жалкий хлюпик, а настоящий мужчина.
8. Жертвы дедовщины молчат о перенесенных издевательствах по многим причинам. Во-первых, из страха физической расправы, мести сослуживцев и командования. Во-вторых, из нежелания оказаться в роли доносчика, нарушителя нормы групповой солидарности и верности. В-третьих, из боязни признаться в собственной слабости: если ты не выдержал пыток и унижений, значит, ты не настоящий мужчина. В-четвертых, из чувства стыда: в практике дедовщины содержатся элементы, разглашение которых наносит непоправимый ущерб сексуальному самолюбию молодого человека, ему легче умереть, чем допустить это. Кстати, когда во время челябинской трагедии раздавались настойчивые требования рассказать «все подробности» того, что старослужащие проделывали с Андреем Сычевым, в них слышалось не столько сочувствие, сколько сексуальное любопытство.
9. Дедовщина не воспитывает мужественность, а калечит молодых мужчин, причем не только и не столько физически, сколько психически, внушая ложные представления, которые передаются из поколения в поколение и позже проявляются не только в мужских взаимоотношениях, но и по отношению к женщинам, детям и собственному здоровью. Особенно велики психосексуальные издержки. Чтобы сексуально изувечить мужчину, совсем не обязательно отбить ему половые органы.
Буллинг и хейзинг рассматриваются в цивилизованном мире как серьезная социально-педагогическая проблема. В странах Евросоюза не раз проводились совещания на уровне министров образования и вырабатывались законодательные меры по профилактике буллинга. Ему посвящено несколько больших национальных и международных серверов, таких как Bullying, org, Bullying Online, Stop bullying, Bullying net, www.bullying, com.uk и др. Канадская инициатива по предотвращению буллинга (www.bullying.org) не только дает систематические консультации по профилактике буллинга и оказывает помощь его жертвам, но ежегодно в ноябре проводит Неделю информации о буллинге – Bullying awareness week. Много занимаются этой проблемой и ученые – психологи, социологи, педагоги и криминалисты. Явление изучают всерьез, с разных сторон, на многотысячных выборках.
Речь идет не о полном преодолении буллинга – это невозможно, насилие и угрозы – неотъемлемая часть нашего мира, в каком-то смысле это один из аспектов маскулинности и социализации мальчиков, – а лишь о профилактике его наиболее опасных последствий. Хотя общепринятой мировой стратегии в этом деле нет, есть определенные положительные результаты. Самая эффективная антибуллинговая программа была инициирована психологом Даном Ольвеусом в Бергене 20 лет назад, с 2001 г. в Норвегии ей придан статус приоритетной общенациональной программы. Судя по результатам многолетнего мониторинга, программа Ольвеуса существенно, на 30–50 %, снижает число учащихся, подвергавшихся травле или подвергавших ей других детей, причем самооценки подтверждаются оценками соучеников и экспертов. Одновременно снижаются также показатели по антисоциальному поведению, включая вандализм, воровство, пьянство и прогуливание уроков, улучшается социальный климат школьного класса, складываются более положительные социальные взаимоотношения между школьниками, а также улучшается их отношение к школьным занятиям и к школьной жизни в целом.
Норвегия – одна из самых благополучных и «спокойных» европейских стран, но частичное применение программы Ольвеуса в Англии и США дало и там положительные, хотя и меньшие результаты (Olweus, 2001). Анкеты и методы работы Ольвеуса широко представлены в Интернете, и, судя по моему опыту, он охотно высылает запрашиваемые тексты и материалы. Много полезного есть и в опыте других стран. Например, в Канаде разработаны методы ранней психодиагностики детской агрессивности, позволяющие предвидеть и отчасти корректировать будущее поведение потенциально проблемного ребенка. К сожалению, этот опыт плохо известен в России.