Блаженство наступило поздно вечером – когда морок растаял.
По замыслу директора колледжа эта пропажа наверняка должна была вызвать у потомка Темного Лорда непонимание, страх, побудить на поиски и обеспечить тревожную бессонную ночь – но Битали лишь с облегчением вздохнул и крепко выспался, с наслаждением растянувшись поперек огромной постели.
Судьба похищенной девушки юного мага, как ни стыдно признать, не очень тревожила. Артуру Бронте пленница требовалась живой и здоровой. Так что холить ее он, может быть, и не станет, но и вреда не причинит. Его целью был потомок Эдриджуна. Профессору даже пытать любимую Темного Лорда было неинтересно, если этого не увидит главная жертва и не будет страдать от бессилия.
С рассветом вдоль границ замкового парка появилась и поднялась на добрую сотню метров переливчатая радужная стена, похожая на пленку мыльного пузыря. Снаружи, наверное, она оставалась вовсе не заметной, демонстрируя городку чистое голубое небо и колышущиеся кроны деревьев. Хранитель есть хранитель – даже готовясь к битве, он в первую очередь позаботился о том, чтобы жестокая схватка осталась незаметной для смертных. Тем более что размеры парка и разбитых в нем клумб, лужаек и полян позволяли вместить несколько тысяч воинов и оставляли им при этом пространство для маневра.
Обитатели замка стали выходить на кольцевую дорожку перед замком первыми – чтобы Хранители Хартии не смогли выстроиться слишком близко к укреплению. Впереди в три линии встали варвары, закованные в кольчуги и похожие на драконью кожу чешуйчатые доспехи. За ними собрались местные друзья мечника Дедяты и Жана Печера. Ростом они были вдвое ниже северян и, несмотря на цельнокованые кирасы, крупные шлемы и латные наручи, рядом с дикарями смотрелись несерьезно. Однако, если враг прорвет где-то строй передовой линии, здешние маги вполне могли ударить навстречу и выправить положение.
Маги и колдуны на волшебные палочки особо не полагались – ведь все чародеи всегда пользовались в битвах самыми сильными своими оберегами и защитными амулетами. Очень часто такие амулеты сводили магическое воздействие к нулю, и потому, пытаясь сразить врага заклинаниями, – запросто можно получить в ответ копье с посеребренным наконечником в живот или палицей по голове. Меч или секиру остановить амулетом довольно сложно – хотя иногда случается и такое. Но надежнее взять щит или палаш.
Однако для ведьм именно палочки стали главным оружием. Природу не обманешь – ворочать топорами и палицами им просто не по силам. А с ножом против меча долго не провоюешь. Посему чародейки, как местные, так и заезжие, облачившись в доспехи с защитными рунами и украсившись всеми доступными амулетами, расселись по деревьям справа и слева от мужчин, готовые в меру сил помогать проклятьими и заговорами, находясь подальше от вражеских клинков.
Вскоре стали подтягиваться и сторонники Хартии. В южной части парка быстро собралось примерно две тысячи латников, разбитых на небольшие отряды с разномастной амуницией: где-то глава клана вооружил своих людей копьями, где-то топорами; одни повелители предпочитали одеть войско в кольчуги, другие – в тяжелые латы. Многие же не выставляли слугам вообще никаких требований – и их армии представляли собой самое разношерстное зрелище.
В северной стороне парка обосновались мужчины и женщины в гражданской одежде, в костюмах и платьях, в джинсе и даже деловой «классике». Их было тоже тысячи две. Или три. Обе части войска не смешивались, между ними оставался проход метров пятьдесят шириной, тянущийся к самой границе парка.
Особого стратегического таланта в построении армии Совета Свободных не просматривалось, однако при соотношении в пять тысяч воинов против полутора сотен дикарей он и не требовался.
Правда, на стороне хранителей не выступали демоны – а в кармане Битали лежал уже наговоренный амулет, который достаточно окропить кровью… Но, увы, юный маг не знал, кто еще, кроме Сартака, согласится проснуться, дабы рискнуть собой в сражении. Да и всемогущество высших духов после последней схватки вызывало у него сильное сомнение.
– Идут! – предупредил кто-то из передней линии, и потомок Темного Лорда с друзьями протиснулся через варваров, встав перед строем. Его свиту составили Дедята, Лорак, Дубус и чатия Сенусерт, тоже облаченные в доспехи.
Битали опустил ладони на пояс – и броня Эдриджуна плотно обняла тело, шлем забрался на макушку, щит скользнул в левую руку, а меч – в правую.
По проходу между частями вражеской армии быстро приближались хорошо знакомые маги. Мадам Деборе красовалась в пластинчатом юшмане, покрытом серебрением. Кудри ее выбивались из-под остроконечного шлема и рассыпались по плечам, на щите вскидывал лапы ярко-желтый леопард. Профессора Пепелет, Омар ибн Рабиа, Уолт Традиш опять заковались в кирасы и шлемы с закрытыми стальной маской лицами. Сэр Ричард Уоллес предпочел кольчугу и шлем-чашку, точно так же были одеты идущий рядом Гаэтано Кро и еще несколько незнакомых Битали наемников. И конечно же, Эления Клеотоу. Она оставалась все той же: нежно-серое платье, струящееся по телу с широкими бедрами и рельефной грудью, длинные золотые волосы, огромные, пронзительно-синие глаза.
Разве у кого-то поднимется рука на такую невероятную красавицу?
Но первым, разумеется, спешил румяненький, пухлый, добродушный профессор Артур Бронте, одной рукой волоча связанную девушку, а другой опираясь на посох.
– Я вижу, вы собрали неплохую армию, мсье Кро! – лучась восторгом, громко объявил хранитель, остановившись примерно в сотне метров от линии варваров. – Вы достойный потомок Эдриджуна. Бунтарь, убийца, кровожадный маньяк. Как вас ни воспитывай, чему ни учи, но вы вновь и вновь обязательно пытаетесь втащить наш мир в Большую Войну! Очень хочется разрушить все вокруг, да? Очень хочется кого-нибудь зарезать? Так у меня для тебя сюрприз, мой янтарноглазый мальчик. Сейчас я покажу тебе, кто в этой войне будет зарезан первым…
Он сдернул мешок с головы пленницы – и строй варваров, ведьмы на деревьях в ужасе охнули, узнав в коротко стриженной, пыльной и изможденной девушке Юлиану, Огненную Деву, возлюбленную их вождя.
– А теперь, Битали… – Профессор воткнул посох в землю и взял веснушчатую девушку за ворот пижамы. В его правой руке возник ятаган. – Прикажи своим людям бросить оружие. Сдавайтесь! Или, клянусь первородными духами, я перережу ей глотку!
Лезвие ятагана легло на шею Юлианы и слегка вдавилось в мягкую кожу.
– Не делай этого! – Битали смотрел в лицо девушки, на широкое лезвие у пульсирующей под подбородком жилки и… И не мог решиться на такую жертву. – Не трогай ее, прошу… Не убивай…
– Бросайте оружие! Все! Немедленно!
Юлиана забрыкалась в руках колдуна и заорала во весь голос:
– Да дерись же, дебил малахольный! Дерись!!!
В душе юного мага что-то лопнуло – и он рубанул мечом воздух:
– Вперед, воины чести!!! – Кро со всех ног первым бросился в атаку. – За мно-ой!
На лице директора школы появилось изумление, тут же сменившееся злорадством, он с силой резанул по горлу пленницы и толкнул вперед ее тело. Битали прибавил шагу, стремясь добраться до этой рожи как можно скорее, и злорадство Артура Бронте опять уступило место удивлению. Он опустил глаза.