– Может, она унаследовала его от отца?
Алекс Орлов приятный? В любое другое время это предположение вызвало бы у нее неудержимый смех, но сейчас она постаралась успокоиться.
– У нас не может быть интрижки с тобой, Алекс.
Рядом с ним она забывала про все на свете. А она не из тех, кто готов пожертвовать всем ради мужчины.
– А кто сказал, что я хочу интрижку?
Она вздрогнула, услышав его слова, и, подняв подбородок, с вызовом произнесла:
– Прости, ошиблась. А что, интересно, ты имел в виду? Остаться друзьями с сексом в виде бонуса?
– Мы не друзья.
– Спасибо, что напомнил.
Сожаление промелькнуло на его лице.
– Я не имел в виду в таком смысле… Я просто… – Алекс нервно провел руками по своим темным взлохмаченным волосам. – Просто… Ты сводишь меня с ума.
«Похоже, это заразно», – мрачно подумала Энджел.
– Не волнуйся, я предпочитаю говорить как есть. У нас не может быть секса с тобой. Нам нельзя осложнять отношения – ради Жасмин.
Он попытался понять ее логику, но не смог.
– Интересно, что плохого для Жасмин в том, что мы проведем вместе ночь?
– Я хочу, чтобы моя дочь видела отношения, основанные на взаимном уважении и…
– Наша дочь.
Его замечание заставило ее сжать зубы.
– Пять лет она была моей дочерью, Алекс.
– И ты отказываешься принять тот факт, что теперь это изменится, – резко ответил он.
– Я являюсь примером для своей дочери и не хочу, чтобы она думала, что случайный секс – это все, на что она может рассчитывать в жизни. Я достаточно насмотрелась на то, как моя мать спала с кем попало на всех модных курортах Европы. Ее любовники приходили и уходили. Я не хочу такой жизни для Жасмин.
– Так ты все-таки настаиваешь на свадьбе? – Он торжествующе ухватился за эту мысль.
– Я настаиваю на отношениях, основанных на чем-то большем, чем просто похоть, – возразила она. – На безопасных отношениях.
– Безопасных?! – воскликнул он. – А что такого ужасного в похоти? Это неплохо для начала, – продолжил он низким хриплым голосом, от которого у нее по коже побежали мурашки.
Глубокий взгляд, в котором она тонула, вызывал у нее головокружение, поэтому она отвела глаза.
– Только если оба партнера хотят одного и того же.
– Мне казалось, я дал тебе то, что ты хотела.
Его неспособность понять ее вызывала отчаяние.
– Моя мать меняла своих любовников, как перчатки. Я прекрасно знаю, что значит привязаться к кому-нибудь и потерять его или слушать бесконечные скандалы, пока пытаешься уснуть.
– Какое отношение то, что она была никуда не годной матерью, имеет к нам?
– Я знаю, как не надо делать.
– А хороший родитель – это монах или монашка? Мне интересно, ты вообще больше никогда не собираешься заниматься сексом, или это только секс со мной может спровоцировать эмоциональное потрясение нашей дочери?
– Ты все переворачиваешь с ног на голову.
– Так объясни мне! Или ты хочешь сказать, что я должен выбрать между сексом с тобой или участием в жизни своей дочери?
– Вовсе нет!
– А что тогда? – Не дожидаясь ее ответа, Алекс покачал головой и остановил ее, выставив перед собой руку: – Хотя, знаешь, я не хочу ничего слышать, потому что это все неправда. Знаешь, что я думаю? Я думаю, дело тут не в Жасмин, а в тебе. Ты ее используешь как прикрытие, потому что на самом деле ты очень боишься. Только вот чего? Того, что станешь такой, как твоя мать?
– Конечно же нет! – ответила Энджел слишком уж торопливо.
– Из того, что ты мне рассказывала, следует, что ты являешься полной противоположностью своей матери.
– Дело не в моей матери. Дело в нас… В тебе.
– Ты что, боишься меня? – Алекс выглядел шокированным. – Мне это даже в голову не приходило. Но почему? – Его глаза сузились, когда она отвела взгляд, уставившись в точку поверх его плеча. Этот жест подтвердил его подозрения.
– Нет, конечно. – Это была правда. Энджел не боялась Алекса, но она боялась того, что он заставлял ее чувствовать. Встреча с ним словно сняла заслон с чувств и эмоций, они хлынули неудержимым потоком, и она была уже не в силах остановить их. Она любит его, а он разобьет ей сердце. Это неизбежно. Но ее беспокоило не столько собственное разбитое сердце, сколько то, что Жасмин будет наблюдать все это, увидит, как разрушаются их отношения, и сделает вывод, что именно этого ей стоит ожидать от жизни.
– У нас у всех были какие-то проблемы в детстве. Но почему тебя пугают нормальные сексуальные отношения?
– Они меня не пугают. – Энджел постаралась говорить спокойно.
– Твой отец что, изменял матери? – спросил Алекс.
– Нет, мой отец всегда боготворил мою мать, даже после того, как она ушла от него и забрала нас с собой, а потом сделала вид, что нас вообще не существует. – Настойчивый внутренний голос говорил ей, что она слишком многое ему рассказывает, но Энджел уже не могла остановиться. – И отвечаю на твой вопрос: нет, я не боюсь, но я решила для себя, что моя дочь всегда будет для меня на первом месте. – Она устало вздохнула. – Неужели ты не понимаешь? Это, – она жестом показала сначала на себя, потом на него, – как раз та ситуация, которой я хочу избежать.
– Это как раз та ситуация, которую ты выстроила у себя в голове, – мрачно возразил Алекс. – Ты правда думаешь, что когда-нибудь найдешь парня, с которым никогда не будешь спорить? Да ты уже через неделю начнешь сходить с ума от скуки.
– Я не ищу мужчину. Будет либо так, как я сказала, либо никак.
Увидев измученное выражение ее зеленых глаз, Алекс решил прикусить язык. Он понял: Энджел искренне верит во всю эту ерунду, которую говорит. Ее логика просто бредовая, но сейчас не время указывать ей на это. Лучше всего сделать небольшое тактическое отступление… но он к этому еще вернется.
* * *
Алекс закрыл за собой дверь. Энджел должна была почувствовать себя счастливой, но не чувствовала. Самый потрясающий мужчина во всей вселенной предлагал ей быть с ним, а она отказалась! А он даже не особенно и сопротивлялся… Может, он даже почувствовал облегчение? Энджел решительно сказала себе, что приняла правильное решение. Если повторить это несколько раз, то она поверит этому.
Она взяла телефон, чтобы организовать приезд Жасмин. На удивление, все случилось гораздо быстрее, чем Энджел рассчитывала. Молодая женщина, которая помогала присматривать за Жасмин, согласилась вылететь с ней ближайшим рейсом. Так что меньше чем через двадцать четыре часа Энджел уже поблагодарила ее за помощь и проводила на обратный рейс.