Наконец Огилви повесил трубку и выглядел при этом крайне обеспокоенным.
– Николас Джей Паркер встречался с вашей тетей у нее в палате.
– Под номером триста пятнадцать. – Рейн еще сильнее вцепилась в подлокотники. – Это было ее личное пространство. Она никогда не покидала палату по собственной воле, ее приходилось уговаривать. Тетя всегда говорила, что только там чувствует себя в безопасности.
– Да, – кивнул доктор. – В любом случае они пробыли наедине большую часть этих сорока минут. Но поскольку никто из обслуживающего персонала ранее Паркера не видел, одна из санитарок заходила пару раз в палату, дабы убедиться, что все в порядке и пациетка не желает отдохнуть.
– Должно быть, они все же были знакомы, – пробормотала Рейн, сбитая с толку новой загадкой. – В противном случае она не стала бы разговаривать с ним так долго, поскольку не слишком-то любила общаться с посторонними.
– Нет, – возразил Огилви, – не были. Когда санитарка сообщила о приходе Паркера и сопроводила его в палату, Велла начала было возражать, но посетитель сказал, что работал в лаборатории ее брата, поэтому согласилась его принять.
Рейн почувствовала стеснение в груди.
– Паркер знал моего отца?
Зак одарил ее ледяным взглядом.
– Так он сказал твоей тете, но мог и солгать, чтобы позволила войти.
Рейн ошеломленно покачала головой:
– В любом случае остается неясным, почему он вдруг решил навестить ее спустя столько лет.
– Сожалею, что не могу ответить вам на этот вопрос, – произнес всерьез обеспокоенный Огилви, поворачиваясь к Заку. – Санитарка описала Паркера как человека среднего роста и возраста, совершенно лысого, а еще он подергивался.
– Подергивался? – с холодным интересом переспросил Зак.
– Именно это слово употребила санитарка; думаю, это что-то вроде нервного тика.
– А санитарка не помнит случайно, как он был одет?
– Очевидно, во что-то не привлекающее внимание. Да, еще очки – он был в очках. – Огилви, тяжело вздохнув, перевел взгляд с Зака на Рейн. – Да уж, визит и впрямь из разряда необычных. Но поверьте: его как следует обыскали. Кроме того, его впустили с согласия вашей тети.
– Спасибо.
– Есть еще кое-что, – тихо добавил Огилви, – то, что немного вас успокоит. Санитарка сказала, что, когда Паркер ушел, Велла выглядела уставшей, но совершенно спокойной. Всю оставшуюся часть дня она дремала. В десять часов приняла свое обычное лекарство и почти сразу же уснула.
– А спустя час сорок пять минут умерла от сердечного приступа, – будто продолжая разговор с доктором Огилви, произнесла Рейн.
Сложив руки на руле, Зак разглядывал здание лечебницы и окружающий ее двор сквозь серую пелену тумана. Он чувствовал, что клубок начинает распутываться с невероятной быстротой. Это было равносильно тому, как если бы разрозненные части мозаики вдруг разом встали на свои места. В общей картине до сих пор отсутствовали кое-какие детали, но и они скоро появятся – Зак был в этом уверен.
– Описание Паркера, хоть и не слишком подробное, определенно подходит Лоуренсу Куинну. Особенно нервный тик.
Рейн резко повернулась к нему:
– Ты уверен?
– В его досье была такая деталь.
Рейн обхватила себя за плечи и задумчиво проговорила, глядя на лечебницу:
– Но зачем Лоуренс Куинн приезжал к моей тете?
– Их связывало лишь одно, и мы оба знаем, что именно.
Рейн печально вздохнула:
– Версия формулы основателя, созданная моим отцом.
– Да. – Зак даже не пытался подсластить горькую правду: Рейн сильная, справится. – А ты заходила в палату триста пятнадцать после смерти тети?
– Нет. Ее тело сразу же переправили в морг. Гордон и Эндрю в ту же ночь собрали ее вещи. К тому времени как я вернулась из Вегаса и начала заниматься похоронами, возвращаться туда уже не было смысла. Честно говоря, мне и не хотелось.
– Понимаю.
Рейн взглянула на Зака:
– О чем ты думаешь?
– О том, что твои подозрения, касающиеся смерти Веллы Талентайр, оказались небеспочвенными.
– Но ты же слышал, что сказал Огилви: она была в порядке после ухода этого таинственного Паркера, или кто он там на самом деле, и не просто в порядке, а очень спокойна, даже задремала.
– Я бы сказал, неестественно спокойна.
Рейн вдруг замерла.
– Ты думаешь, он дал ей какое-то лекарство?
– Куинн был блестящим химиком и прекрасно разбирался не только в лекарствах.
– Ты о чем?..
– Он был экспертом в области воздействия психотропных препаратов на людей с сильными паранормальными способностями – именно этому он посвятил большинство своих исследований.
– Но зачем ему экспериментировать с тетей Веллой, не говоря уже о том, чтобы убивать, спустя столько лет? Она ни для кого не представляла угрозы.
– Пока я не могу ответить на этот вопрос. Я знаю лишь то, что Фэллон оказался прав: связь между этими двумя людьми существует.
Оба смотрели на здание клиники еще несколько минут.
– Как она это выдерживала? – прервал молчание Зак.
– Пребывание в психиатрической клинике?
– Наверное, это был сущий ад. – Зак передернул плечами. – Мы пробыли там всего полчаса, а я готов уже был лезть на стену.
– Она переносила свое пребывание здесь относительно спокойно, потому что ее паранормальное чутье начало постепенно ослабевать. Она говорила, это все равно, что оглохнуть или ослепнуть. В последний год жизни Веллу Талентайр уже нельзя было назвать яснослышащей: она утратила свой талант, но вместо того, чтобы обрести покой, тетя погрузилась в еще более глубокую и затяжную депрессию. Огилви пытался вывести ее из этого состояния, но способности к ней так и не вернулись.
Зак завел мотор.
– Хочу спросить еще об одном.
– Спрашивай.
– Клиника Святого Дамиана – очень дорогое частное заведение. За год, что твоя тетя находилась здесь, ты, должно быть, потратила целое состояние.
– Хм…
– Вегас?
– Оказывается, я очень неплохо играю в карты.
Телефон зазвонил, едва только она отперла дверь квартиры. На дисплее высветился знакомый номер. Бредли.
Зак проследовал за ней в прихожую и закрыл за собой дверь, а Рейн тем временем ответила на звонок.
– Алло? – Голос ее звучал настороженно: Рейн совсем не хотелось снова спорить из-за книги Кессиди Катлер.