Девушка отогнала эти мысли. Они вернулись в зал с зеркалами, где видели полковника Бронка.
– Наконец-то, – вздохнула графиня. – Если только мы сумеем найти экипаж. Che cavolo! [7]
Им преградили путь четыре солдата и невыразительный мужчина в очках в металлической оправе, который закручивал кончик своей маленькой бородки пальцами руки в серой перчатке.
– Мистер Шофиль! – Графиня шагнула вперед. – Какая неожиданная и приятная встреча.
– Я рад еще больше, – ответил мистер Шофиль, – уверяю вас.
Мисс Темпл повернулась и бросилась бежать, но ей преградила путь еще одна цепочка солдат. Ее отвели в пустую комнату и оставили там, не сказав ни слова.
Селеста вообще не любила ждать, а в этой ситуации, когда она не знала, где находится, чувствовала себя еще более беспомощной, чем наказанный ребенок. Она выглянула из окна маленькой комнаты, проверяя, нельзя ли просто разбить стекло и выкарабкаться наружу, но, хотя она и не помнила, чтобы они высоко поднимались, оказалось, что до земли не менее десяти метров и окно выходило в некрасивый покрытый гравием внутренний двор.
Она не знала, попытается ли графиня свалить на нее вину за смерть леди Хоптон. И кем был этот мистер Шофиль – еще одним любовником, как Бронк? Она подумала о безразличии, которое окружало ее в отеле «Бонифаций»: ее там терпели, но вряд ли любили. А как насчет людей, с которыми она познакомилась в период своего романа с Роджером Баскомбом? Не все из них были друзьями или близкими родственниками Роджера, среди них были такие, кто мог бы, если бы захотел, общаться с мисс Темпл. Ни один из них не пришел к ней.
В сумочке, отобранной солдатами, осталась записная книжка Роджера, в которую она не успела заглянуть. Мисс Темпл хотела бы вообще никогда ее не видеть и проклинала себя за любопытство. Она обхватила голову руками и вздохнула.
Селеста стала осматриваться, у нее появилось неприятное предчувствие. Она подошла к сдвигающейся стенной панели. Во рту внезапно пересохло. Мисс Темпл сдвинула панель. В середине пустой комнаты стоял стол, покрытый клеенкой. Под ним была постелена окровавленная тряпка.
В воспоминаниях графа ужасный запах отсылал к мертвым тканям, с которыми он впервые столкнулся в своей парижской atelier [8] , но в собственной памяти мисс Темпл основные ассоциации были связаны с осквернением ее тела после знакомства с той грязной книгой.
Она подняла клеенку. Ее желудок сжался. Она ожидала чего угодно, но не того, что увидела. Рот наполнился слюной, и Селеста отвернулась, ей хотелось, чтобы ее вырвало, но этого не произошло. Мисс Темпл решительно протянула руку и, чтобы не сдали нервы, резко сдернула клеенку. Франческа Траппинг лежала на столе, как сломанная и забытая кукла. Ее платье было разрезано и снято, а на теле зияли отверстия там, где с неимоверной жестокостью были вырезаны участки плоти. Мисс Темпл зажала рот рукой и заставила себя смотреть. Она бросила девочку. Она устроила взрыв в здании таможни. Это было делом ее рук.
Селеста почувствовала, как у нее сжалось горло от осознания собственной тупости, не позволявшей увидеть очевидное. Зияющие отверстия… отсутствующие куски плоти ребенка. Это напоминало жертв в Рааксфале, трупы, у которых также были удалены куски измененной плоти… но это не было одно и то же. Те отверстия были с неровными краями и неправильной формы, и их контуры определяло синее стекло, проросшее в плоть. А тут разрезы были аккуратными и чистыми… хирургическими.
Она уставилась на бескровные маленькие руки, ступни, повернутые вовнутрь так, что большие пальцы соприкасались, и Селеста поняла, что одежда девочки была разрезана. Ткань не разорвана или прожжена, не испачкана кровью, нет признаков повреждений от взрыва и насильственной смерти. Более того – у нее сдавило горло при мысли об этом, – разрезы на теле Франчески не были вызваны случайными повреждениями от взрыва. Благодаря доступным ей знаниям анатомии из памяти графа она видела, что было удалено: почка, селезенка, легкое, сердце, щитовидная железа и даже нёбо – это было видно через открытый рот девочки. Франческу анатомировали так же последовательно, как труп повешенного, проданный в анатомический театр для научных целей. Она не была убита в здании таможни. Девочка была отравлена книгой графа, а ее органы полностью разложились.
Когда подобная участь постигнет и саму мисс Темпл?
Это было малодушной мыслью, и она почувствовала стыд. Убитый ребенок лежал перед ней. Маленький разинутый рот, серые губы, испачканные запекшейся кровью из вырезанного нёба. Почему Франческа Траппинг закончила свои дни здесь? В алхимические знания графа был посвящен лишь очень узкий круг, и большинство этих людей уже были в могиле. Вскрытие девочки представляло мистера Шофиля, который завладел телом ребенка и держал в заключении мисс Темпл, уже в ином, зловещем свете.
Платье Франчески свисало со стола, словно ненужная оберточная бумага. Селесте захотелось узнать, когда и кто купил это платье, было ли оно последним воспоминанием о матери девочки или его украла графиня, когда пряталась вместе с девочкой в туннелях. Ткань качественная, швы аккуратные. Мисс Темпл наклонила голову… похоже, в некоторых местах ткань была двойной толщины.
В первом кармане лежала свернутая прядь волос, неумело перевязанная ленточкой. Селеста узнала цвет. Волосы Шарлотты Траппинг, но не срезанные с ее головы – их сняла Франческа с расчески матери. Девочка хранила их у себя с момента исчезновения миссис Траппинг до самого конца. Мисс Темпл вернула прядь волос в карман. Во втором кармане был маленький кожаный мешочек, похожий на футляр для монокля доктора. Селеста открыла его и обнаружила завернутый в кусок оранжевого фетра синий стеклянный ключ.
Девушка спрятала мешочек с ключом в свой карман и обернулась, услышав шарканье ног в соседней комнате. Высокий мужчина в накрахмаленном воротничке, чье худое лицо портили пучки жестких волос, торчавшие из ушей, неодобрительно глядел на нее через проем в стене.
– Кто вы? – потребовала ответа мисс Темпл до того, как он сам заговорил.
– Я – мистер Келлинг.
– Почему вы не держите эту дверь запертой, мистер Келлинг, а вместо этого шокируете меня, выставляя на обозрение подобное зрелище? Это позорно и жестоко!
Келлинг изучающе посмотрел на нее.
– Вам было сказано ждать.
– Но этот запах! Теперь мне дурно. Мне нужен свежий воздух.
– Конечно. Если вы последуете за мной…
Келлинг отступил в сторону. У него под мышкой был продолговатый ящичек из темного дерева. Он вывел ее в коридор и запер дверь.
– Кто эта девочка? – спросила мисс Темпл. – И откуда такой ужасный смрад?
– Несчастная сирота. – Тон Келлинга был притворно-сочувственным и фальшивым, как разведенной водой мед или подпорченный окорок. – О запахе приходится только сожалеть.