Крики привлекли внимание других. Пока Чань продвигался вперед, подобно тому, как спичка поджигает насыпанной дорожкой порох, многие в очереди протестовали против его нежелания ждать, как все, но были и крики поддержки от других людей, уставших от ожидания.
Чаня заботило только то, чтобы никто не преградил ему путь. Покорность очереди показывала, что эти люди еще не видели настоящих бед и разрушений. Впереди стоял майор инженерных частей, разглядывавший разложенные на складном столе карты. Он поднял голову, когда крики усилились. Усталый офицер повысил голос, чтобы все его услышали.
– В действующей системе никаких привилегий нет. Пожалуйста, вернитесь на свои места…
– У меня срочное сообщение для архиепископа.
Майор указал карандашом:
– А вот тот человек из Адмиралтейства, этот – из министерств, а вон тот – направляется к самому лорду Роберту Вандаариффу. К несчастью, все должны ждать.
– Вон те экипажи не используются.
– Они могут потребоваться. – Майор удрученно махнул рукой солдатам. – Пожалуйста, отведите монсеньора…
– Это будет ошибкой, – произнес Чань таким холодным тоном, что солдаты остановились. Он повернулся к человеку, на которого указал майор, полнолицего, светловолосого, нагруженного несколькими большими сумками. – У вас поручение Роберта Вандаариффа?
– Простите? – с запинкой выговорил мужчина. – Его поручение вас не…
Трость Чаня хлестнула по складному столу точно между рук инженера, раздался громкий треск, подобный револьверному выстрелу.
– Имя? – потребовал Чань, не обращая внимания на то, что его действия заставили всех окружающих замереть.
– Труст, – ответил блондин, у него задрожал подбородок. – Огастес Труст, профессор химических наук в Королевском институте.
Чань скривил губы в недоверчивой ухмылке.
– Это правда?
– Да. Мои исследования обладают для лорда Вандаариффа высочайшей…
– Когда вы в последний раз видели Маделин Крафт?
Труст побледнел, сглотнул слюну, наконец овладел собой.
– Почему вы спрашиваете? Кто она?
Чань громко рассмеялся над этой ложью. Контакты между институтом и Старым Дворцом были такими тесными, что ни один ученый, пользовался ли он услугами борделя или нет, не мог не знать его хозяйки.
– Вы пойдете со мной.
– К архиепископу? – запротестовал Труст и неуклюже попытался достать документы. – Но я вам сказал…
Чань наклонился над столом инженера и тихо сказал:
– Роберт Вандаарифф борется за жизнь. Был взрыв в здании таможни. Об этом не сообщалось, но он сегодня умрет. Его распоряжение о помощи городу не было подписано. У него нет наследников. Вы понимаете, что это будет означать для города, если его предложение помочь увязнет в юридическом крючкотворстве?
– Но как архиепископ…
– Прежде всего, как вы думаете, кто договорился о помощи? – Труст присоединился к ним, тяжело дыша под тяжестью своих сумок. – Он, возможно, сумеет продлить жизнь лорда Вандаариффа. Не так ли, профессор? Если это связано с синим стеклом?
Труст снова заколебался, было видно, что он в шоке, но инженер, понимая, что решение выходит за пределы его компетенции, только крикнул через плечо:
– Двое могут пройти. Отдайте им чертову двуколку, если она еще здесь! – Он кисло посмотрел на Чаня. – И да поможет вам бог в вашей миссии.
Маленький двухколесный экипаж нашелся, и солдаты забрали его у побледневшего владельца. Он потребовал официальный документ о реквизиции его собственности, но ничего не получил. Сумки Труста запихнули под сиденье, и править пришлось ему, поскольку Чань, родившийся в городе и всегда слишком бедный для того, чтобы обзавестись собственным выездом, не умел обращаться с лошадями. Однако он хорошо знал город и направлял Труста обходными путями так, что они двигались довольно быстро. Профессор вряд ли мог сохранить спокойствие в присутствии грозного Чаня, однако прошло несколько минут, и он все же попытался завязать беседу.
– Мы действительно направляемся в Харшморт-хаус? Мне кажется, что это было бы жестоко по отношению к лошади.
– Сегодня жестокая ночь, – ответил Чань. – Поверните налево.
– Но мы будем удаляться от…
– Выполняйте.
Труст направил двуколку по немощеной дороге.
– Итак, вы личный посланец архиепископа…
– Плевал я на архиепископа. Вы знаете, как удалось вернуть рассудок миссис Крафт?
Труст опешил от такого прямого вопроса, но понял, что увильнуть от него не удастся.
– Собственно говоря, знаю.
– Это были вы или Свенсон?
– Ну, я не стану себе льстить…
– Или ребенок?
– Какой ребенок?
– Тот, который мертв, профессор. – Чань посмотрел назад, чтобы убедиться, что за ними не следят. – Снова налево.
Труст повернул довольно искусно, потому что дорога была засыпана мусором и был риск сломать колесо. Чань задумался о происхождении этого человека. Вырос ли он в богатом доме, с собственным экипажем, а также книгами и телескопами, чтобы давать пищу его любознательному уму? Судя по его скромному пальто, этот комфорт остался в прошлом – был промотан или проигран в азартные игры? Хотя привычка к привилегиям сохранилась.
– Лорд Вандаарифф вовсе не посылал за вами.
– Но он примет меня. – Труст светился уверенностью. – Он захочет услышать о том, что было достигнуто, о действиях врагов…
– Вы имеете в виду Свенсона.
– Несомненно. – Труст дрожал. – Ужасная фигура. Вы бы видели, как мучился тот бедный ребенок! Она управляла машинами – вы, верно, догадались об этом, я не знаю как – и то зловоние, желчь, черная, как деготь, заполнявшая ей рот…
Труст всплеснул руками, вспоминая, но сразу снова схватил вожжи.
– Чудовищно, – пробормотал он, – просто чудовищно!
Пока Чань слушал эту историю, он думал о жестокой дилемме доктора: как спасти Маделин Крафт, не погубив при этом ребенка. Свенсон потерпел неудачу и действовал с холодной жестокостью, на которую, как думал Чань, был неспособен… и все же, кто знает, каков сейчас разум и характер Свенсона? Горе ведет каждого по своей особой темной тропе.
– Мы бежали от пожара разными путями, и тогда я последний раз видел его. – Профессор поднял брови. – Этот немец – сумасшедший, знаете ли. Убийца.
– Он не убил вас.
– Не от доброты! – Труст хитро посмотрел на Чаня. – Вы знаете, я думаю, вы хотите увидеть Роберта Вандаариффа не меньше, чем я, и рассчитываете, что я проведу вас через ворота благодаря моим ценным новостям!
Труст хихикнул и так далеко зашел, что даже хлопнул Чаня по колену. Тот поймал его руку так, как ловят муху.