– Это правда… – безжизненным голосом прошептала Жаннетон, – ты-то меня любишь…
С некоторых пор Картуш каждую ночь устраивался на ночлег в другом месте, потому что – тоже с некоторых пор – его преследовали необъяснимые неудачи. Огромное число сообщников, которыми располагала его шайка, бесспорно, давало ей большие возможности, но вместе с тем возрастала и опасность предательства. Был май 1721 года. За две недели до того Картуш, действовавший с шестью своими людьми в особняке финансиста Пари-Дюверне, попался в ловушку и обязан был своим спасением лишь собственной невероятной ловкости, которая позволила ему снова убежать по крышам. Но двое из его людей, Малыш Жан и Смельчак, остались в руках полиции. И Картуш был встревожен.
Мари-Антуанетта, которая стала его женой три месяца назад и которую он, из соображений безопасности, заставлял по-прежнему оставаться в родительском доме, переживала страшные дни. Она каждый день боялась услышать оглушительный шум, возвещающий о том, что Картуш пойман, и каждый раз, встречаясь с мужем, умоляла его позволить ей до конца и во всем разделить его судьбу.
– Луи, эти дни, заполненные ожиданием, эти ночи без тебя – настоящая пытка, – говорила она. – Я могу пойти с тобой, могу каждую ночь перебираться на новое место.
– Не говори глупостей, милая моя! Ты не создана для такой ужасной жизни. Оставайся здесь, чтобы я знал, что ты в безопасности, так по крайней мере у меня на сердце спокойно и есть уголок, где я счастлив!
– Неужели нам всегда придется так жить? Я хотела бы стать такой же женой, как все другие, жить с тобой и чтобы у нас были дети.
– Все это будет… и скоро! Я прошу тебя потерпеть еще полгода, всего-навсего каких-то шесть месяцев, а потом мы уедем.
– Куда?
– Далеко… очень далеко! На Американские острова. Говорят, это настоящий рай. У нас там будет огромное поместье, у нас будут рабы, и они станут тебе угождать, как принцессе. Но для этого надо много денег.
– Полгода? И не больше? Ты обещаешь?
– Обещаю! Потерпи…
По правде сказать, ему самому терпение давалось куда труднее, чем его молодой жене, потому что он утратил ту счастливую веру в себя, которая раньше давала ему силы. Кое-кто из его людей казался ему не слишком надежным. Что с ними – испугались или дали себя подкупить? Он не мог решить, в чем правда, и никаких доказательств того или другого у него не было. А для того чтобы собрать необходимые доказательства и после этого наказать провинившихся, уже не колеблясь, ему тоже надо было ждать, ждать, ждать… Однако ждать пришлось не так долго, как он рассчитывал…
Темнело. Узкая, глубокая, словно колодец, улица Фоссе-де-Нель погрузилась в непроглядный мрак. Картуш двигался медленно, заложив руки за спину и напряженно прислушиваясь. Он собирался провести ночь в трактире «Маленького мавра» и остановился у его дверей. Но в ту самую минуту, как он собрался переступить порог, ему показалось, что в нескольких шагах позади него промелькнула и замерла чья-то тень.
Он двинулся дальше, сделав вид, будто передумал, но чуть подальше снова остановился и обернулся. На этот раз сомнений не было: не меньше десяти человек поспешно укрылись в тени двух ворот, расположенных друг против друга. И тогда, внезапно охваченный страхом, Картуш пустился бежать изо всех сил.
Добравшись до угла, он свернул на улицу Бурбон-ле-Шато, потом, в поисках норы, в которую он мог бы забиться, бросился бежать по маленькой улочке Кардиналь. И тут он увидел на втором этаже одного из домов открытое окно. По трубе можно было без труда до него долезть, и Картуш, гибкий, словно кошка, вскарабкался наверх, перешагнул через перила балкона и оказался в элегантно обставленной спальне. Его бурное появление было встречено испуганным криком.
Сидевшая у туалетного столика красивая дама зрелого возраста, распустив по плечам волосы, примеряла перед зеркалом драгоценности. Она так резко поднялась, что выронила из рук на ковер шкатулку.
– Бога ради, сударыня, не надо больше кричать, – попросил Картуш. – Клянусь, я не причиню вам зла.
И, желая доказать правдивость своих слов, он собрал украшения, сложил их в шкатулку и поставил ее на туалетный столик. Дама изумленно смотрела на него.
– Как благородно! Но кто вы такой?
Поклон, который отвесил ей разбойник, сделал бы честь и самому регенту.
– Я – Картуш, сударыня. Меня преследуют лучники. Если они меня схватят, можно считать, что я уже покойник. Но, – прибавил он, выхватив из кармана пару английских пистолетов, – мне хотелось бы предупредить вас, сударыня, что я умру не один. Мы уйдем вместе…
Вместо ответа дама рассмеялась:
– Да уберите же свою артиллерию, юноша, она вам не понадобится. Я жена маршала Буффле, и подобные орудия не производят на меня впечатления. Вы говорите, вас преследуют? Я готова вам поверить, но чем я могу вам помочь?
– Позвольте мне остаться здесь, сударыня, только на эту ночь. Мне некуда идти. Клянусь, что с наступлением утра я уйду и вы больше никогда обо мне не услышите.
– Больше никогда о вас не услышу? – развеселившись еще больше, воскликнула маршальша. – Но, бедный мой друг, весь Париж только о вас и говорит! Ваше обещание равносильно пожеланию оглохнуть, да не услышит его господь!
Тем временем под окном поднялся шум. Лучники явно обыскивали улицу, и Картуш почувствовал, что бледнеет. Заметив, как его рука стиснула пистолет, маршальша пожала плечами.
– Ну перестаньте же себя терзать. Я сейчас все улажу.
Выйдя на балкон, она строго окликнула стражников:
– Что там происходит? Где вы, по-вашему, находитесь, что позволяете себе так шуметь? Вы что, не знаете, кто я?
– Простите нас, сударыня, – ответил один из них, знавший, с кем имеет дело. – Но мы ищем Картуша.
– Этого страшного разбойника? Но вы же не думаете, в самом деле, что он у меня? Ищите подальше отсюда, сержант, и не мешайте честным людям спать спокойно. – Маршальша решительно захлопнула окно, затем повернулась к незваному гостю: – Ну а теперь что мне с вами делать? Я должна вас спрятать. Если мои слуги…
– Позовите Жюстину, сударыня, и, ради бога, велите принести мне что-нибудь поесть, я умираю с голоду.
– Жюстину? Вы знаете мою горничную?
Картуш, не отвечая, только засмеялся. Жюстина входила в его шайку с самого начала. Это была славная девушка, верная и надежная. Маршальша послушно позвала ее и смогла убедиться, что разбойник и ее горничная и в самом деле давнишние друзья.
– Ну что ж, – со вздохом покорилась она, – скажите Жюстине, чего бы вам хотелось, и, пожалуйста, заказывайте на двоих! От волнения разыгрывается аппетит, и я тоже проголодалась!
Четверть часа спустя в комнате был накрыт небольшой столик, и удивительные сотрапезники, расположившись за ним, принялись за паштет и шампанское. Картуш ел жадно, но при этом не переставал учтиво беседовать с хозяйкой дома. Похвалив паштет, он раскритиковал шампанское: