— А я больше никого не боюсь! Я теперь не ее дочь, я замужем. И могу делать, что захочу.
— Лиза, прошу тебя, не надо! — Соня попыталась помешать ей.
— Отойди! — Лиза оттолкнула сестру и принялась один за одним открывать ящики стола.
— Лиза, пожалуйста, подумай о нас. Подумай о том, что Господь до сих пор хранил эту тайну, неужели ты можешь идти против воли Всевышнего? И станет ли наша жизнь лучше оттого, что тайна будет разгадана?
— Наша жизнь? — горестно рассмеялась Лиза. — Она станет чище. И, может быть, что-то изменится и в моей судьбе, потому что все плохое, что случилось со мной, случилось из-за лжи и недомолвок.
— Я не стану тебе в этом помогать! — воскликнула Соня и выбежала из кабинета, утирая слезы.
— А я и не прошу. Лишь бы не мешала. Интересно, что это? — Лиза открыла и задвинула один из ящиков и услышала, как сработал запирающий замок какого механизма. И в тот же миг из боковой панели выскочил маленький потайной ящичек, в котором лежала пачка писем, аккуратно надписанных округлым, но не очень уверенным женским почерком и перевязанных розовой ленточкой.
— Нет! Не может быть! — воскликнула Лиза, вынимая письма из ящичка и принимаясь за их чтение.
— Лиза! — в кабинет отца стремительно вошел Андрей. — Я только видел заплаканную Соню. Зачем ты напугала ее, зачем роешься в столе отца? Мне не по душе твои выходки.
— Этого не может быть, нет! — шептала Лиза, не обращая на него никакого внимания.
— Лиза, очнись! — Андрей подошел к ней и властно развернул к себе лицом. — Немедленно объяснись — что ты делаешь здесь и по какому праву…
— По праву дочери, Андрей, — Лиза подняла на него глаза — они казались безумными и горели. — Вот, посмотри сам, у нашего отца был роман с другой женщиной.
— Что это? — Андрей взял протянутое ему письмо. — «Те бесценные минуты радости, которые ты даришь мне, помогают прожить долгие часы без тебя…» Господи! Это же любовное послание!
— Это письмо к отцу, — кивнула Лиза. — Теперь ты понимаешь, что означали его частые отлучки в имение Корфов. Возможно, это была мать Владимира или… какая-нибудь крепостная! И, может быть, папенька только притворялся, что любил нас?
— Лиза, послушай, — Андрей уже пришел в себя. — Это письмо… оно все равно ничего не объясняет. И потом, какое имеет значение давний роман — отца уже все равно нет в живых. Оставь это!
— Об умерших или не говорят, или… — саркастически начала Лиза.
— Да, или не говорят плохо, — закончил за нее фразу Андрей. — Перестань копаться в прошлом. В конце концов, нам ничего не известно о его чувствах. Человек ведь не всегда хозяин своему сердцу. Порой разум трезво подсказывает, с кем соединить судьбу, а сердце рвется к другой, с которой никогда, никогда не быть вместе. Думаю, мы не вправе осуждать отца…
— Это ты сейчас о нем говорил или о себе? — не удержалась от усмешки Лиза.
— Обида сделала тебя жестокой, — тихо сказал Андрей. — Я не просил твоей жертвы.
— Но ты и не отказался от нее!
— Лиза, послушай…
— Не хочу! Не стану я тебя слушать, — прервала брата Лиза. — Вы все здесь сговорились. Вы лжете мне! Но я все равно найду ответ, и никто не сможет помешать мне.
— Лиза, куда ты? — Андрей попытался было ее остановить, но Лиза оттолкнула его и выбежала из кабинета.
Она даже не подумала сесть в карету — побежала к Корфам знакомой дорогой через лес. И, когда бежала через их родовое кладбище, увидела Владимира, который стоял у могилы отца. Лиза остановилась — что означала эта встреча? И если это знак, то хороший или дурной? Она не решилась сразу подойти ближе — Владимиру она не верила. Он тоже обманывал ее и тоже хотел использовать ее, как маменька, как Андрей…
Но вдруг Лиза услышала сдержанные рыдания и поняла, что это Корф. И ей стало жаль его — Владимир, как она, потерял отца, и, может быть, боль утраты смягчила его холодное и безжалостное сердце? Лиза беззвучно вздохнула и тихо подошла к могиле старого барона.
— …Я ждал, что мне станет легче, — услышала она слова Владимира. — И вот, Забалуев арестован, но исполнен ли мой долг? Я не уверен в том, что пойманный преступник — твой настоящий убийца! Конечно, Забалуев проходимец и мошенник, но здесь явно что-то не так! Еще одна твоя тайна. Зачем ты все скрывал от меня? Я не знаю, как поступить… Я совершенно запутался! Лиза?!
— Извините, Владимир Иванович, я не хотела помешать вам, но то, что вы сейчас сказали здесь, так похоже на те чувства, что испытываю и я сама.
— Вы? Почему вы? Лиза, неужели ты так и не сможешь простить меня, и мы навсегда останемся чужими друг другу, просто знакомыми людьми?
— Простить? О нет, я простила. Я лишь не была уверена в том, что после разоблачения Забалуева ты захочешь видеть меня и говорить со мной, как обычно.
— Что ты, Лиза! Ты же ни в чем не виновата, — удивился Корф.
— А я думаю, что виновата. Я позволила себе не замечать очевидное и допустила, чтобы одна нелепость разрушила всю мою жизнь.
— О чем ты говоришь, Лиза?
— Я говорю о том, что причина всех моих несчастий — смерть отца. А она — я уверена в этом! — связана с его тайным романом с женщиной, которая жила в вашем имении, в вашем доме.
— Почему ты так решила? — растерялся Корф.
— Сегодня я нашла в потайном ящике своего отца его любовные письма, и в них все указывает на то, что ваш отец знал об этом романе или каким-то образом был в нем замешан.
— Но кто она? Ты же не думаешь, что это была моя мать?
— Прости, но такая мысль поначалу приходила мне в голову. Но как это было глупо с моей стороны — твоя матушка много болела и рано ушла от вас. Нет-нет, это кто-то другой! Вот, прочти это письмо, здесь эти строки, — Лиза подала Корфу одно из писем.
— «С тем, ангел мой, оставляю тебя, чтобы снова встретиться в четверг, в два часа пополудни. В ожидании новой встречи целую твои руки…» — Владимир с изумлением взглянул на Лизу. — Именно в это время твой отец и барон Корф часто играли в шахматы. И всегда просили не мешать им.
— Быть может, шахматы были лишь предлогом? И нам следует искать ответ на этот вопрос там? А мы можем сейчас незаметно пройти в библиотеку?
— Да, я знаю один ход. В детстве мы часто играли с Андреем в библиотеке в прятки, но я никогда не видел там потайной комнаты.
— Просто вы никогда не думали о ней.
Корф кивнул и знаком предложил Лизе следовать за ним. Пройдя через кладбище и сад, они вышли к дому с другой стороны и черным ходом проникли в коридор. Неожиданно Владимир дал Лизе знак остановиться и замереть. По коридору широким решительным шагом прошла Долгорукая, за ней вприпрыжку бежал Карл Модестович и что-то вполголоса говорил. Когда они вышли во двор и направились к конюшне, Корф снова подал Лизе знак — дорога свободна, мы можем войти.