Вэлш усмехнулся.
— Можно подумать, что не мы устраняем Санчеса, а дядя Ваня. Живите реальностями… В разведке — на нашем уровне — опасно пребывать в мире пропагандистских иллюзий… Что же касается "сил реакции", то, пожалуй, разумнее заменить на "экстремистские элементы" — значительно более нейтральная, многозначная формулировка… Как будет устранен начальник генерального штаба Диас и министр общественной безопасности Пепе Аурелио?
— Одновременно с Санчесом. Группа Хорхе отрепетировала операцию в Гватемале, на нашей базе пятьдесят четыре ноль три, — ответил Аксель.
ЗДА закурил, обернулся к Вэлшу.
— Майкл, у меня есть целый ряд замечаний к тем статьям, которые подготовлены для публикации в прессе Гариваса и Памы после предстоящих событий… Там есть ряд недодуманных пассажей… В частности, редакционные статьи, которые дадут утренние газеты, никак не реагируют на присутствие наших военных советников в Гватемале и Сальвадоре — это непростительная ошибка; майора Лопеса сразу же свяжут с нами. Затем, совершенно недостаточен гнев против тех, кто совершил "кровавое злодеяние". В-третьих, ни слова не говорится о необходимости приложить все силы для проведения в жизнь курса Санчеса на модернизацию экономики, ни словом не упоминается его энергопроект…
Заместитель директора по науке, ЗДН, покачал головою.
— Я до сих пор крайне сожалею о том, что идея "Белой книги" по Гаривасу была кем-то отвергнута.
— Она была отвергнута мною, — уточнил Вэлш. — Как только появляется "Белая книга", весь мир начинает ждать, где мы ударим. Вспомните Гватемалу и Доминиканскую Республику, наши "Белые книги" предшествовали операциям… В тех случаях мы силились доказать советское военное присутствие, а что можно доказать в Гаривасе? Нет, нет и еще раз нет, мы опробуем качественно новый вариант смены руководства, мы делаем ставку на преемственность дела Санчеса.
ЗДН усмехнулся чему-то, достал из кармана два маленьких листочка.
— Аппаратура прослушивания, установленная нашими людьми на квартире заместителя министра финансов Гариваса, позволила записать его разговоры… Пока ничего тревожного… Впрочем, одна фраза насторожила, — ЗДН заглянул в листочек, — вот она: "Я убежден, что Санчес разумнее, осторожнее и собраннее, чем о нем думают… Он отнюдь не идеалист, он очень рационален, и если он ждет, то знает, чего ждет".
Вэлш посмотрел на Акселя.
— Вы говорили о вашем источнике, близком Санчесу… Что он дает?
— Убежден, что Санчес ждет какой-то крайне важной информации от Леопольдо Грацио…
Вэлш посмотрел на часы.
— Пусть ждет. Сколько времени ему осталось ждать? Я всегда путаю временные пояса…
Аксель ответил:
— Сейчас должно прийти официальное сообщение, что Грацио ушел со сцены.
— Вы убеждены, что его сотрудники не пойдут в атаку? впервые за все время задал вопрос ЗДР. — По моим данным, Хуан Бланко — ловкий парень, он в деле, он стоит десяток миллионов, он давно поставил на Санчеса, и он испанец, человек чести, слова и все такое…
Вэлш вопрошающе посмотрел на Акселя; тот покачал головой.
— Сейчас еще рано проводить с ним беседу. Мы это сделаем позже, и я почему-то убежден в его здравомыслии. Дон Баллоне имеет на него влияние….
ЗДР повторил:
— По нашим сведениям, Хуан Бланко цепок, но мозговой трест группы Грацио возглавляет Бенджамин Уфер.
— Верно, — согласился Аксель. — К нему у нас нет подходов, но, судя по психологическому портрету, мы довольно тщательно его анализировали, Уфер не решится на драку. Он из породы тех, кто подпевает, а сам не может вести первую партию.
— Какие есть уточнения или добавления к проекту "Корриды"? — осведомился Вэлш.
— Все определится сразу после того, как уберут Санчеса, сказал ЗДН. — Сколько мы ни планируем, как тщательно ни выверяем детали, машина бюрократии где-то и в чем-то не срабатывает. Во всяком случае, наши люди, наблюдающие за Лопесом, удовлетворены тем, как он ведет свою партию: никакой суеты, великолепная конспирация, сдержанность и достоинство в отношениях с начальником генерального штаба Диасом. Тревога, которую объявят в частях "красных беретов", расквартированных в столице, будет замотивирована тремя взрывами пластиковых бомб — перед входом в наше консульство, в посольство Кубы и Эквадора. Взрывы запланированы за пятнадцать минут до изоляции Санчеса, в этом смысле аппарат продумал план вполне точно.
Вэлш оглядел собравшихся, кивнул.
— Спасибо. Послезавтра проведем уточняющее совещание. Возможны коррективы, к ним надо быть готовыми заранее. До встречи.
Когда коллеги, приглашенные им, первым заместителем директора ЦРУ, ушли, Вэлш набрал номер телефона Дигона.
Старик в это время ехал в своем старом "кадиллаке" из Нью-Йорка в парк Токсидо, всего двадцать миль до города, а тишина, зелень, птицы, поляны, озера, перелески, маленькая церковь, оформленная Шагалом; полная иллюзия далекой провинции. Подстанция концерна переключила разговор на автомобиль, Дигон снял трубку — по этому номеру могли звонить только самые доверенные люди.
— Слушаю.
— Это я, мой дорогой друг,
— Боитесь, что наш разговор могут подслушать? усмехнулся Дигон. — Избегаете называть по имени?
— Вы снова правы, — ответил Вэлш. — Именно поэтому мне хотелось бы повидаться с вами.
— В любое время. И в любом месте.
— Хорошо, я прилечу к вам.
(Директор ЦРУ выключил запись — кабинет Вэлша теперь прослушивался круглосуточно — и пригласил к себе ЗДН; шеф науки обещал дать "глубинный анализ" происходящего, Вэлша он давно не любил, сообщал директору обо всем и вся в ЦРУ.)
…После легкого обеда (салат, кусок слегка обжаренного на тефлоновой сковороде мяса, мороженое по русскому рецепту и чашка кофе) Вэлш заключил деловую беседу вопросом:
— Барри, вы до конца убеждены, что европейские партнеры Грацио спокойно отнесутся к тому, что ваши сотрудники предпримут свои шаги на биржах мира в тот день и час, когда это будет признано целесообразным?
— Есть основания для беспокойства?
— Особых нет, но мистер Грацио серьезно готовился к своей игре на повышение акций какао-бобов, им задействованы многие люди…
— Кстати, вы на мой замысел поставили?
— У меня нет свободных денег, Барри, я служащий, живу на оклад.
— Отвечаю на ваш вопрос, Майкл… Связи бывают прямые, бывают опосредованные, эти последние значительно устойчивее, они построены на двойной и тройной проверке надежности того человека, с которым вступаешь в дело… Возьмем ситуацию накануне мировой войны и — с определенной натяжкой трагическую пору мировой битвы. Кто был главным объектом нападок нацистской пропаганды? Этот мерзкий финансовый кровопийца Ротшильд. Но он имел — через "Бритиш метал корпорейшн" — тайные выходы на германские фирмы "Металлгезелыпафт" и "Фельтон унд Гильом", а это есть не что иное, как империя Симменса. Та, в свою очередь — через фирмы со смешанным капиталом, чаще всего швейцарские, типа "Электро- анлаген, Базель", — постоянно поддерживала деловые взаимовыгодные контакты с немецкой "АЭГ", напрямую связанной с нашими "ИТТ" и "Дженерал электрик". Понятно?