– Да переизберем, не проблема, – успокоила Наташу одна из одногруппниц.
– Давайте все-таки вернемся к Марианне. По крайней мере, закончим с разбором этой истории. Значит, Катя Переверзева испытывала к Марианне личную неприязнь? – спросила я.
– Да Катя и вообще такая! Склочная! – не задумываясь, отозвалась Наташа Крохалева, махнув рукой.
– А вот я так не думаю, – возразила другая студентка. – У Переверзевой характер, конечно, стервозный, но Марианну она особенно не любила, это точно!
– Почему? – спросила я.
– Завидовала ей скорее всего, – задумчиво произнесла девушка. – У Марианны как-то легко все получалось. Девчонка приехала из другого города, без протекции поступила в колледж, в то время как за Катино поступление родители отвалили деньги, а прежде нанимали ей репетиторов – она сама рассказывала. Училась Марианна хорошо, преподаватели ее хвалили. Парня, опять же, вон какого отхватила! А Катя, хоть она и тарасовская, и с родителями у нее все в порядке, а успехами особыми похвастать не могла. А уж когда Марианне Виталик звонил, Катя аж от злости лопалась, все не знала, как бы ее уколоть побольнее.
– Он нравился Кате? – прямо спросила я.
– Конечно, нравился, – со вздохом сказала Наташа Крохалева, но зависти в ее голосе я не уловила. – Странно, если бы не нравился: симпатичный, богатый, к Марианне относился прекрасно. О таком женихе все мечтают!
– А сама Марианна как к нему относилась?
– Марианна была не очень-то сентиментальной, она не любила разводить охи-вздохи. Свое хорошее отношение к кому-то она выражала делом. Но я не помню, чтобы они с Виталиком ссорились. Все у них шло хорошо.
– Ты, Наташа, конечно, больше знала о Марианне, потому что жила с ней, – сказала другая девушка. – Но я бы назвала ее несколько… авантюристичной.
– Да? И в чем это выражалось? – заинтересовалась я.
– Ну, посудите сами: имея собственное жилье в Пензе, она его продает и едет в совершенно незнакомый город, в котором никогда раньше даже не была! То есть, можно сказать, едет в никуда! Я бы так не смогла! – девушка поежилась.
– Просто, Люда, ты другая, – высказала свое мнение Наташа. – А Марианна была скорее смелая, нежели авантюристичная.
«А может быть, тут имели место некие обстоятельства, вынудившие Марианну покинуть Пензу? – неожиданно пришла мне в голову мысль. – Ведь, действительно, ее отъезд «в никуда» кажется несколько странным. Не исключено, что мне все-таки придется наведаться в этот славный городок!»
– Про детский дом она что-нибудь рассказывала? О своей жизни там? – полюбопытствовала я.
– Очень мало.
– Она не жаловалась ни на что? Может быть, кто-то ее там обижал?
– Нет, она вообще никогда не жаловалась. Она была очень позитивной.
– С другими студентками у нее не было конфликтов?
– Нет, к ней все нормально относились.
– Ну, и еще такой вопрос: с кем она общалась здесь, в Тарасове? Кроме Виталика? Может быть, у нее были подруги за пределами училища?
Наташа наморщила лоб:
– Мне кажется, не было. Правда, я считала, что мы с ней дружим. Как-то раз она мельком упомянула какую-то подругу, но я никогда ее не видела.
– Да? – ухватилась я за этот факт. – Что за подруга, как ее зовут, откуда она?
– Ой, я не помню… – протянула Крохалева. – Это уже давно было. Мне кажется, Марианна давно с ней не виделась, потому что никогда об этом не рассказывала. Она в основном с Виталиком встречалась, по вечерам. Или занималась. Она вообще любила учиться, я уже говорила. Вот, на фитнес пошла, а недавно диски притащила, с записями уроков испанского. Изучать, говорит, буду. Я чуть не упала! Говорю – а испанский-то тебе зачем? А она – интересно! Представляете?! У нас и от своих предметов голова пухнет. Одна латынь чего стоит! А тут – испанский!
– Одним словом, она была любознательной, прилежной, довольно-таки смелой, даже на грани авантюризма, умела постоять за себя, – принялась перечислять я качества, которыми можно было «наградить» Марианну.
– Да, пожалуй, так, – согласилась со мной Люда.
– А теперь – очень серьезный вопрос, девочки… – произнесла я, и девчонки сразу состроили серьезные лица. – Из-за чего Марианну могли убить?
Студентки молчали. Потом они вдруг наперебой принялись крутить головами и пожимать плечами:
– Не знаем… Не знаем… – посыпалось с разных сторон.
– А я думаю, что это как-то связано с ее прошлым! – вдруг сказала Люда, возвысив голос.
– Это еще почему? – удивленно воззрилась на нее Наташа.
– Потому что это – единственный правдоподобный вариант. Ну подумайте сами: кто из студентов мог ее убить? Зачем?.. Никто! Виталик? Вообще бред! А больше у нее и не было никого!
– Был еще фитнес-центр, – напомнил ей кто-то из девушек.
– Ну, это ерунда, – отмахнулась Люда. – Там-то она кому могла помешать? И чем? Даже если бы она и там подралась с кем-то, за это не травят ядом!
– Вы знаете, чем ее отравили? – я вгляделась в лица студенток.
– Нет, не знаем. Нам не сообщали, – ответила за всех Люда.
– И последний вопрос: вас никто не расспрашивал о Марианне сразу после ее смерти? Какой-нибудь посторонний человек, не из милиции?
– Нет, – был общий ответ.
– Хорошо. Красный «Рено» не появлялся возле училища или общежития?
Все девчонки опять ответили отрицательно.
– Ну что ж, девочки, спасибо за беседу, – слегка улыбнулась я. – Вы мне во многом помогли. Думаю, теперь расследование пойдет быстрее.
– Вы нам расскажете, кто ее убил, когда все закончится? – наивно спросила Наташа.
– Думаю, вам сообщат, – улыбнувшись чуть шире, сказала я и попрощалась со студентками.
* * *
Беседа с Анатолием Лебедевым немного прояснила ситуацию. Я поехала к нему сразу после посещения общежития, без звонка, наугад, так как не знала его номера телефона. Но Лебедев оказался дома. Стройный, довольно молодой еще мужчина, лет тридцати семи, с выразительными глазами, открыл мне дверь, как только я сказала в домофон, что пришла по поводу расследования обстоятельств смерти Марианны Новожиловой.
– Милиция вроде бы уже обо всем меня расспросила, – с порога сказал он.
– Я не из милиции, – не стала я скрывать. – Я частный детектив.
– Да? – брови Лебедева поднялись. – Вот уж не подумал бы, что смертью Марианны заинтересуется частный детектив! Она же одинокая совсем девушка… была.
– А вы откуда знаете? – прищурилась я.
– Так мы же работали вместе, – пожал он плечами. – Выдавалось время поболтать.
– Анатолий Дмитриевич, я все-таки попрошу вас запастись терпением и уделить мне время, – попросила я.