Оставшись наконец одна, я первым делом позвонила Гарику и описала сложившуюся ситуацию. Как профессионал, он оценил ее очень положительно. Но не преминул добавить:
— Я надеюсь, Танюша, что ты не увлечешься всерьез этим пижоном? Ты же знаешь, я очень ревнив! И не забудь про свое обещание.
— Конечно-конечно, Гарик, ночь в объятиях, ну и так далее, я помню.
Потом он доложил, что его наблюдатели все еще на посту, хотя до сих пор ничего подозрительного замечено не было. Я предположила, что та история с Тусей спугнула неизвестного, проникшего в сад. На этом мы простились до связи.
Я улеглась в постель и начала обдумывать сложившуюся ситуацию. Насколько искренен был со мной Алексеев? Боюсь, что не очень. Из информации Гарика и со слов Завадского следовало, что в Тарасов «мой магнат» приехал в связи со скандальной историей и потерей занимаемого поста. Сам же он приводил совершенно другую причину. Очень трогательную, благородную и, в общем, вполне убедительную. Если не знать всего остального. Но, с другой стороны, Алексеев коренной москвич. Скандал замять ему как-то удалось. Если не по названной им причине, то зачем еще ему забиваться в провинцию? Это пока непонятно. Однако неискренность все же налицо. Значит, нельзя вполне доверять и трогательной истории о том, что он пытается спасти свою жену. Хотя Завадский говорил, что Алексеев жену обожал. Снова ничего не понятно, темный лес. Я вспомнила про письма в потайном ящике бюро. Если это действительно любовная переписка, причем относящаяся к последнему времени, она сможет многое прояснить. У меня вдруг начался такой зуд, что я поняла, что должна немедленно прочесть эти письма. Иначе я просто не буду знать, как завтра себя вести. И я решила рискнуть — влезть в кабинет Максима среди ночи. Его спальня располагалась в достаточном удалении от кабинета. Кроме того, на первом этаже находилась гостевая комната, где ночевал Виталий, если оставался. Но сегодня его не было. Это уменьшало мой риск. Итак, надо дождаться, пока заснет Максим.
Было уже около часа ночи, когда я снова оделась и тихонько спустилась на первый этаж. Ни в кабинете Алексеева, ни в его спальне свет уже не горел. Прекрасно. Я через черный ход вышла в сад, пробралась в свою подсобку, взяла отмычки и специальный потайной фонарик (его свет узко направлен и не рассеивается по комнате, значит, не будет замечен через окно) и вновь вернулась в дом. Надеюсь, сегодня больше неожиданностей не возникнет. Несколько секунд — и я уже в кабинете. Вот знакомый ящик бюро, дырочка в середине цветка, щелчок, легкое движение пальцев — тайник открыт. Я, сгорая от нетерпения, схватила письма. Их оказалось всего три. Скудновато для излияния чувств. Перевернув конверты, я осветила их фонариком. Опаньки! Вот это да! Письма, адресованные Алексееву М.Л., обратного адреса нет. Были указаны лишь инициалы — Д.А. Дора Алексеева? Тайная переписка с собственной женой? Очень любопытно! Я вынула листок из первого конверта. К моему удивлению, письмо состояло всего из трех предложений и подписи:
«Оставь меня в покое. Ты просто смешон! Не целую.
Дора».
В следующем конверте опять была краткая записка:
«Даже и не пытайся. Не забывай, что я кое-что о тебе знаю. И если ты думаешь, что я не смогу за себя постоять, то глубоко ошибаешься!»
Я вынула и третье письмо. Оно оказалось чуть длиннее и значительно более содержательным:
«Мой милый самоуверенный Макс, ты не учитываешь одной вещи. У меня есть кое-какие средства и связи. И мне не составило большого труда раздобыть один любопытный документ. Думаю, ты понимаешь, о чем речь. Если я обнародую его, тебе не поздоровится. Поэтому говорю еще раз — оставь меня. Да, кстати, если надумаешь развестись — буду очень тебе признательна. Ведь, как ты помнишь, согласно брачному контракту, мне в этом случае отойдет половина твоего имущества. Бай, беби! Дора».
Вот это находка! Признаться, ничего подобного я даже не могла представить. Выходит, жена Алексеева по каким-то причинам хочет порвать с ним. Настолько сильно хочет, что даже готова пойти на шантаж, лишь бы он оставил ее в покое. Что все это значит? Вырисовывались два варианта. Если Алексеев не лгал мне, то Дора употребляла наркотики и пыталась избежать лечения, к которому принуждал ее муж. Тогда все слова о шантаже могли быть чистым бредом. Да и весь тон последнего письма и неровный прерывистый почерк свидетельствовали о том, что оно вряд ли было написано в состоянии трезвого ума и душевного равновесия. Но, с другой стороны, вполне достоверным мог быть и противоположный вариант. Женщина узнала что-то о махинациях своего мужа и решила уйти от него. Пыталась даже защитить себя, пригрозив сообщить все, что ей известно. Но Алексееву удалось найти ее и упрятать в клинику. Недаром он упомянул, что Дора может пробыть там неопределенно долгое время. Где же правда?
Я вложила письма в конверты. Взглянула на штемпели — все три письма были отправлены из Москвы, но из разных почтовых отделений. Дора явно хотела скрыться от мужа, боялась, как бы он не вычислил по штемпелю район, в котором она проживает. Я положила письма обратно в ящик, так же, как они и лежали, закрыла бюро и потихоньку ретировалась из кабинета к себе в комнату. Надо было все обдумать. Итак, у меня существует две версии того, каким образом Дора оказалась в клинике. И я не смогу понять, какая из них верна, пока не найду Дору и не поговорю с ней. Не исключено, что она нуждается в помощи. Вообще, к чему вся эта история с «подложной» женой? Почему Алексееву так сильно требуется, чтобы кто-то играл ее роль? Откровенно говоря, та версия, которую он столь горячо и убедительно мне сегодня втирал, не выдерживает никакой критики. К чему такая срочность? Всегда можно дать какое-то вразумительное объяснение. Ну приболела его супруга, или дела задержали ее в Москве еще на пару недель. Да мало ли может быть причин ее отсутствия. А за это время он мог бы, не торопясь, найти подходящую кандидатку, актрису какую-нибудь например. И что бы он делал, если бы по чистой случайности не наткнулся на меня в ванной? Что-то во всем этом меня настораживает. Надо же, еще несколько часов назад я упивалась своей женской победой над Максимом Леонидовичем, а теперь моя единственная мысль — следует с ним держать ухо востро.
У меня вдруг возникла и еще одна идея. Из второго письма явственно следует, что его жена хочет развода с ним. А в этом случае он потеряет половину своего имущества. Совершенно ясно, что он этого не желает. Но ведь теоретически у Доры есть возможность добиться развода через суд, без его согласия. Суд ему тоже абсолютно не нужен — это действительно даст повод потрепать его имя. Кроме того, Дора может добиваться развода путем шантажа. Ведь недаром же она упомянула о разводе именно рядом с угрозами и намеками на какой-то документ, имеющийся у нее. Алексееву удалось запихнуть жену в клинику. Но у него есть опасения, что она сбежит оттуда или подкупит кого-нибудь из персонала, чтобы обнародовать имеющийся у нее компромат. И шантаж, и развод — это все очень серьезные для него неприятности. Не задумал ли он вообще убрать Дору? А чтобы все было шито-крыто, использовать в качестве ширмы какую-нибудь наивную доверчивую женщину вроде меня — ведь он такой меня считает. Убить жену, избавиться от трупа. Но делать вид, что вот она, Дора, — появляется на всех тусовках. При таком раскладе становится понятно, почему он уехал из Москвы, где ее знают многие. Есть одна только неувязка — ведь у Доры должны быть родственники. Рано или поздно они могут пожелать увидеться с ней. Как он выкрутится? Но человек, который мог придумать первую часть плана, наверняка тщательно обдумал и все последствия. Ведь я-то ничего не знаю о его жене.