Я осторожно вышла из машины и последовала за ним, стараясь держаться на удаленном расстоянии и не попадаться парню на глаза. Он шел спортивным шагом, будто маршировал, минут через двадцать поднялся по ступенькам ветхого деревянного дома на улице Чернышевского. Продолжать следовать за ним было бы неосмотрительно, поэтому я быстро вернулась в машину, подкатила к близлежащему переулку и сидела в ней, всматриваясь в темные окна дома, где скрылся Дмитрий.
На протяжении нескольких минут ни одно из окон не загоралось. Затем на верхнем этаже все-таки вспыхнул тусклый свет. Посчитав это благоприятным знаком, я вышла из машины и направилась к деревянному дому. Осторожно открыв дверь, я вгляделась в темноту и, вздохнув, смело шагнула вперед. Половицы в доме до того жутко скрипели, что я невольно подумала, не водятся ли здесь привидения. По крайней мере обстановка для них более чем подходящая.
Я поднялась к квартире, в которой, судя по моим ориентировочным расчетам, горел свет. Я собралась с духом, дотронулась до пистолета, надежно спрятанного в сумке, и постучала. Дверь отворили через несколько секунд, будто хозяин этой берлоги ждал посетителя.
— Извините за беспокойство, — пролепетала я ласковым голосом, решив прикинуться безвредной тихоней. — Вы Шарапов Дмитрий?
— Допустим, — приятным тенором ответил мужчина и как нарочно повернулся так, чтобы свет из комнаты падал на его левую щеку со шрамами.
— Вот и хорошо, а я к вам пришла. Вот уж не думала, что удастся застать…
— Откуда вам известно мое имя?
— Я в «Клубничке» вас видела, там и имя узнала. Вы так потрясающе танцевали, — с явным восхищением похвалила я своего собеседника. К сожалению, моя лесть не произвела на него положительного впечатления.
— И что с того? Многие меня видят, что же мне теперь, устраивать приемные дни для особо озабоченных дамочек? — неожиданно резким тоном осведомился Шарапов.
Похоже, я ошиблась в оценке его характера. Он казался мне покорителем женских сердец, а вовсе не женоненавистником, но сейчас поведение его соответствовало как раз этому типу мужчин. И как, спрашивается, с таким разговаривать? Хорошо, что при мне «жучок» имеется, в случае чего смогу оставить его в квартире. Главное — добиться, чтобы он меня пропустил внутрь.
— Вы только не смейтесь, пожалуйста, над моей маленькой просьбой, — проблеяла я, сообразив, каким образом пройти в квартиру Шарапова. — Дело в том, что у моей мамы навязчивая идея выдать меня замуж в ближайшее время. Во избежание этого неприятного для меня события я хотела успокоить ее, показав своего жениха. Я думала… вы согласитесь… немного помочь мне.
— С чего вы решили, что я соглашусь играть роль жениха за семейным ужином?
— Просто я…
— Девушка, уже ночь на дворе, и вам лучше отправиться домой. Ищите неприятностей на свою голову с другими людьми. И учтите, интимных услуг я не оказываю даже за деньги.
— У меня безвыходное положение… Ведь я прошу о таком пустяке, — тихим голосом продолжила я, неудержимо клонясь в сторону. Надеюсь, я не разучилась падать в обмороки.
В последний момент Шарапов все-таки подхватил меня, не дав упасть перед своей дверью, и громко чертыхнулся. Естественно, ему ничего не оставалось, как отнести мое внезапно ослабевшее тело в освещенную комнату и положить меня на диванчик. Попытку упасть я провела весьма удачно, и сумка осталась в моих руках, чему я очень обрадовалась, когда после бесплодных попыток привести меня в чувство, состоящих в активном похлопывании по щекам, Шарапов отправился на кухню, очевидно, за стаканом воды.
Я тут же осторожно приоткрыла глаза и осмотрела комнату. Драгоценные секунды проходили, но мне удалось быстро достать из сумки подслушивающее устройство и прицепить его ко дну диванчика. В следующее мгновение я приняла прежнюю позу.
Шарапов на самом деле принес стакан воды и брызнул ею мне в лицо. Следуя собственному сценарию, я постепенно стала приходить в себя: сначала затрепетали ресницы, потом я открыла глаза, озадаченно нахмурила брови и села на диванчике.
— Со мной что-то произошло? — тоненьким голоском спросила я, продолжая прикидываться дурочкой.
— Вы упали в обморок, — недовольно ответил Шарапов.
— Ах, извините, у меня и в мыслях не было оскорбить вас своим предложением, — созналась я, уставившись в пол. — Я сожалею…
— Одного раза извиниться вполне достаточно. Теперь не могли бы вы уйти? — раздраженно произнес мужчина.
Мне пришлось в спешном порядке, рассыпаясь в извинениях, уйти из квартиры Шарапова. Да уж, не повезло мне с ним. Я и не предполагала, что он окажется настолько грубым человеком. Даже на порог не хотел пускать. С Викторией Казаченко он наверняка не ведет себя, как первобытный дикарь. С таким характером ему не стриптизером быть, а охранником при каком-нибудь «новом русском».
Впрочем, жаловаться мне не стоит — «жучок» благополучно установлен, и остается только послушать, чем живет господин Шарапов вне рабочего времени. Для этого я вышла из дома и, устроившись в машине, отъехала на небольшое расстояние. Затем сразу же достала из сумки наушники и нацепила их.
В комнате, где я только что находилась, не раздавалось даже шороха, будто Шарапова там и вовсе не было. Тишина стояла примерно в течение часа, по истечении которого раздался телефонный звонок.
Мне отлично было слышно, как Шарапов передвигается по квартире и как он отвечает на задаваемые собеседником вопросы. Суть их беседы сводилась к одному — свидание. Мне удалось узнать о месте свидания и времени. Судя по интонациям, Шарапов беседовал с женщиной, к которой он питает довольно серьезные чувства. Чем черт не шутит, может быть, он разговаривал с Викторией?
Поскольку встречу они назначили на завтрашний полдень, то не имело смысла бодрствовать целую ночь напролет, в ущерб собственному здоровью, как я уже готова была сделать поначалу. Пожалуй, отправлюсь-ка я домой и высплюсь хорошенько перед решающим моментом. Как бы не пропустить что-нибудь важное при встрече Шарапова с загадочной женщиной!
— Что день грядущий нам готовит? — спросила я саму себя и тут же кинулась к гадальным «костям», валявшимся в сумке. Совсем я про них забыла, забегалась по делам и долгое время не обращалась к ним за советом. Зато сейчас был самый подходящий момент.
Конечно, Шарапов идеально подходит на роль убийцы. Стоит только припомнить его недовольство моим посещением, чтобы понять, что в гневе этот человек способен на многое. Вроде бы зачем так бурно реагировать на появление какой-то безнадежно влюбленной дурочки на пороге твоего жилища? Улыбнулся бы разок. Так нет, он упорно строил из себя Бармалея.
Так что мне сейчас не помешает совет гадальных «косточек» относительно возможной причастности Шарапова к смерти Кузьмы Филипповича. Вдруг все мои подозрения надуманы?
Раскрыв мешочек с гадальными «костями», я прошептала свой вопрос, потрясла «кости» в ладонях и бросила их на тумбочку в коридоре.