Подъехав к особняку Филатовых на расстояние устойчивого приема сигналов с моих «жучков», я включила аппаратуру. «Так и есть — голос Корнеева, — обрадовалась я. — Интересно, зачем он приехал?»
— Так что такое случилось? — удивлялся одновременно со мной Борис Андреевич. — Давненько ты меня не приглашал в гости, обычно сам заезжал…
— В общем-то, ничего особенного, — увиливал от ответа Филатов, видимо, выжидая время.
Ничего не значащие фразы о погоде и детях я решила не брать во внимание, но зато сразу же напрягла слух, как только услышала, что речь зашла о картинах.
— Помнишь, ты мне давно обещал показать шедевр Филиппа? Где он сейчас? Очень хотелось бы посмотреть, — возбужденно говорил Корнеев, шагая по комнате. — Ты же знаешь, в жизни часто, а у нас в стране особенно часто, художников начинают ценить только после смерти, так что, возможно, звездный час Туманова пробил как раз сейчас… Хотя я всегда считал его очень способным.
— Понимаешь, картину Алина куда-то засунула, — начал неуверенно лгать Филатов. — Я тебе ее потом покажу как-нибудь, а сейчас ты мне скажи, тебя кто-нибудь в последнее время обо мне спрашивал? И кого из журналистов ты посылал к Алинке?
Я замерла, представив, как мило сейчас распишет Корнеев наш с ним разговор. «Или не расскажет?» — мелькнуло у меня в голове.
— Ты кого имеешь в виду? — услышала я удивленный голос Бориса. — С тех пор, как ты мою галерею преобразил, меня каждый встречный-поперечный о тебе и твоей фирме расспрашивает. Конечно, больше дизайнером интересуются, но и тобой тоже. А хорошего журналиста я пока не нашел, через месяц приедет из командировки один человек, я обязательно их с Алиной познакомлю.
Филатов тяжело вздохнул, а я с облегчением выдохнула: оказывается, Корнеев вовсе не так прост, как я думала. «Ну, чего ему стоило рассказать о том, что приходила к нему на днях какая-то Таня Иванова и сначала обвиняла его во всех смертных грехах, а потом очень основательно интересовалась небезызвестным директором строительной фирмы? Почему Борис все-таки умолчал о моем визите к нему и в дом Филатовых тоже?» — продолжала удивляться я, пока успокоенный Филатов разговаривал со своим гостем на совсем другую тему.
Вскоре Корнеев вышел на улицу, и я хотела было сначала ехать за ним, но потом передумала. Меня насторожило, что приветливая хозяйка дома даже не вышла к гостю, поэтому решила послушать еще немного. И уже через две минуты я явилась свидетельницей «очаровательной» семейной сцены.
— Ну, слава богу, что она хотя бы не от Бориса! — метался по комнате и орал Филатов. — Вот только не пойму, откуда тогда она вообще могла узнать, что мы ждем кого-нибудь из газеты? Ты хотя бы фамилию этой твоей Тани запомнила, когда водила ее по всем комнатам и картины показывала?
Далее по тексту шли слова и словосочетания, которые редко находят свое место в художественной литературе, но довольно часто встречаются в разговорном языке строителей. Филатов явно нервничал, а мне только этого и надо было: в таком состоянии человек обычно совершает массу нелепых ошибок.
В любом случае, рассуждала я, этот след приведет меня к убийце Филиппа. Вообще-то я уже расставила для себя некоторые приоритеты, но голословно, не имея на руках веских доказательств, обвинять человека в тяжком преступлении было не в моих правилах, поэтому все мои предположения еще требовали тщательной проверки.
Из разговора Корнеева и Филатова я поняла, что они вроде бы были не просто знакомыми, а друзьями. «Хотя в наше время не сразу и поймешь, кто тебе „друг, товарищ и брат“, а кто горло перегрызет в следующий момент», — немного пофилософствовала я.
Так как Алина ничего не отвечала на обвинения мужа, я испугалась, в состоянии ли она говорить. Даже моих скудных познаний в психологии было достаточно, чтобы установить зависимость между ростом человека и его агрессивностью, — чувствующий свою ущербность человек часто вымещает на окружающих свои комплексы. Конечно, не всегда это выражается в форме физического насилия, но, имея многолетнюю практику в раскрытии противоправных действий, я уже ничему не удивлялась.
— Откуда я могла знать, что она никакая не журналистка? — всхлипнула Алина, и у меня отлегло от сердца. — Борис же обещал…
— Слушай, ты меня с каждым днем удивляешь все больше! — взорвался Филатов. — Ну, возомнила ты себя великой художницей — я Бориса попросил тебе рекламу организовать, и он даже пообещал. Но ты хотя бы могла сама ему, сразу, как эта девица заявилась, позвонить и спросить, кого он прислал?
Видимо, у Алины не нашлось ответа, поэтому Николай еще раз выругался и, громко хлопнув дверью, вышел. «Не знаю, по каким причинам заключался этот брак, — размышляла я, достав сигарету, — но счастливыми супругами Филатовых можно назвать с большой натяжкой. Конечно, Алина красивая, а он — преуспевающий бизнесмен, и вместе они, наверное, неплохо смотрятся, но… Стоит ли такое „семейное счастье“ затраченных усилий?»
Тут мне в голову пришло сразу несколько интересных вопросов. Например — с каких пор дела Филатова пошли в гору и когда он обзавелся влиятельными друзьями? Может быть, ему в этом кто-нибудь помог? Или он сам такой умный? Я стала медленно прокручивать в голове все, что знаю об этом человеке с самого начала. Может быть, я не обратила внимания на что-то очень важное?
Неожиданно мой сотовый телефон напомнил о своем присутствии настойчивыми трелями.
— Таня, я из папиного кабинета звоню. Мы поговорили, но… Боюсь, я мало что запомнила, — замялась Юлька. — Лучше он сам тебе все объяснит…
Едва я успела сообразить, что сейчас буду разговаривать лично с заместителем главы администрации, как услышала в трубке приятный мужской голос.
— Здравствуйте, Татьяна Александровна, я о вас много слышал. Юлия рассказала мне о ваших затруднениях, и я готов передать вам некоторую информацию. Давайте-ка встретимся минут через двадцать в парке, там и поговорим…
Выжимая из «девятки» предельную скорость, я потратила на путь до места назначенного рандеву всего восемнадцать минут. А спустя еще полчаса моя голова уже была полна новой информации, которую мне любезно предоставил Вячеслав Владимирович Калинин. Времени для спокойных раздумий было маловато, поэтому я, поблагодарив Юльку и ее отца за сотрудничество, снова направилась было к дому Филатова.
«Как же я сразу не поняла! — ругала я себя, остановившись на полдороге и заглушив мотор. — Конечно, не Калинин первый ему помог — у заместителя главы и без Филатова дел достаточно. Скорее всего, криминальный авторитет какой-нибудь дал старт Николаю… Например, хозяин ресторана, голос которого я слышала, когда вместе с Марусей под лестницей пряталась…»
Вспомнив о своей добровольной помощнице, я связала с ее именем и еще кое-что: она же мне только сегодня сообщила, что уволенные из «ГОСта» Вася с Серегой работают теперь в «Оресте». «Что-то подозрительно много дорог ведет именно к этому заведению», — задумалась я над цепью странных совпадений и, не медля ни секунды, развернула машину по направлению к центру города, на ходу набирая по сотовому номер телефона Маруси.