– Ты раздел меня, а я ничего не помню. Наверное, тебе это понравилось. Я плохо чувствую себя. Можно мне чего-нибудь попить?
– Еще шампанского? Вчера это был твой любимый напиток.
Селене застонала:
– Только не шампанское. Воды. Можно мне воды? Я даже готова напиться из бассейна, мне все равно. Дай мне все что угодно, кроме шампанского.
Стефан взял телефон и позвонил на кухню. Селене тем временем глубже зарылась в подушки, словно маленький сонный котенок. Она была невероятно мила. Он слегка нахмурился, осознав, что раньше никогда не использовал такое определение. Простыня сползла, и он, не сумев сдержаться, прикоснулся к руке девушки. Селене задрожала, тем не менее не покинула кровать. Она осталась такой же доверчивой, как и вчера. Безумно раздраженный этим фактом, Стефан поднялся и надел трусы и джинсы:
– Я посоветовал бы тебе принять холодный душ.
– Ужасный совет. – Селене поморщилась, когда он застегнул молнию. – Не мог бы ты вести себя потише? У меня болит голова.
Она все еще в его постели, в его доме и полностью доверяет ему.
Стефан открыл дверь, забрал у прислуги поднос, кивнул в знак благодарности и поспешил закрыть дверь. Не привыкший заботиться о ком-либо, он налил ледяной воды в бокал и подал его Селене.
«Беги, – призывал его голос разума. – Уходи отсюда, пока это возможно».
Селене с сомнением взглянула на бокал:
– Я не уверена, что испытываю жажду. У меня болит живот.
– У тебя обезвоживание. Поэтому тебе нужно попить, а потом что-нибудь съесть.
– Не смей говорить мне о еде.
Немного помедлив, Стефан сел на край кровати, притянул Селене к себе на колени, обнимая ее обнаженные плечи. Всячески стараясь не обращать внимания на то, какая нежная у нее кожа, он поднес к губам девушки бокал:
– Пей, и тебе станет лучше.
Он не должен был привозить ее сюда. Это ошибка.
– Я чувствую себя ужасно. И я ненавижу тебя за то, что ты, похоже, полон энергии. – Бокал она не взяла, и Стефан сам напоил ее. – Спасибо, ты очень добр.
Добр… Это слово совершенно ему не подходило. Стефан ощутил раздражение. Пора разрушить ее представления о нем как о боге.
– Ты лежишь голая в моей постели и не помнишь ничего о прошлой ночи.
– Я знаю, и я просто в бешенстве.
Стефан немного расслабился. Так-то лучше.
– Хорошо. Ты должна быть в бешенстве оттого, что я воспользовался тобой.
– О нет, я зла не на тебя, а на себя. Ты предупреждал меня, что не стоит пить. Я не послушалась. Это моя ошибка. А ты был просто восхитителен.
– Это я тебя раздел.
– Мне бы было некомфортно спать в платье, я благодарна тебе.
Стефан всю жизнь разрушал женские иллюзии, но сегодня у него ничего не получалось. Он решил поменять тактику:
– Это была великолепная ночь. Теперь мне знаком каждый дюйм твоего тела, а тебе… – пробормотал он, – каждый дюйм моего.
Селене сделала еще один маленький глоток:
– Правда?
– Правда. Ты была такой податливой. И невероятно смелой. Когда ты предложила мне привязать тебя к кровати, признаться, я был удивлен. Я не предполагал, что ты, будучи невинной, позволишь мужчине властвовать над тобой.
Стефан предполагал, что Селене будет шокирована, однако она улыбнулась:
– Что бы ты ни захотел попробовать, я на все согласна.
Его раздражение усилилось.
– Мой бог, я-то думал, что ты так ведешь себя, потому что пьяна, но теперь вижу, что это не так. Будь осторожнее.
– Я могу быть осторожной, когда надо. Просто я не чувствую, что должна быть осторожной с тобой.
– Ты должна злиться на меня.
– Я и злюсь. Только на себя – за то, что испортила особенную ночь. Ты мог бы оставить меня на пляже, чтобы кто-нибудь воспользовался моим бедственным состоянием.
– Тобой воспользовался я.
– Нет, это не так. И я должна просить у тебя прощения за то, что сначала приставала к тебе, а потом уснула. Сложно назвать это ответственным поведением. А ты был очень заботлив, лежал всю ночь без сна рядом со мной, неудовлетворенный, сдерживая себя, потому что это противоречит твоим моральным принципам.
Почему она постоянно ставит его в тупик своими ответами?
– Селене, у меня нет никаких моральных принципов.
– Если это так, почему мы не занимались сексом?
– Ты уверена, что не занимались?
– Я, может, неопытна, но не совсем дура. Я бы почувствовала, если бы у нас был секс. К тому же ты так не поступил бы.
– Прекрати делать из меня героя.
– Ты мог воспользоваться мной, но не стал. Ты мог бросить меня на пляже, однако принес в спальню.
– Я принес тебя в свою постель.
– И не прикоснулся ко мне.
Сила влечения между ними была невероятной. Она разрушала самоконтроль Стефана. Он уже не понимал, кого защищает: себя или Селене.
– Я просто сделал тебе одолжение.
– Ты не способен на одолжения, и это делает меня особенной. – Они какое-то время молчали, потом девушка посмотрела на Стефана с нежностью, которая чуть не сокрушила его. – Ты прав. Мне стоит принять душ. Это поможет мне проснуться и снова почувствовать себя человеком. – Селене отпустила его руку, встала, постояла немного, пытаясь обрести равновесие, и отправилась в ванную. Голая.
Стефан разрывался между двумя желаниями: снова уложить ее в постель или накинуть на нее простыню.
– Тебе стоит что-нибудь надеть, – наконец посоветовал он.
– А какой в этом смысл? Ты меня раздел. Значит, все уже видел.
Селене стояла под душем, ощущая, как холодная вода омывает ее тело. После того как она выпила стакан воды и приняла таблетку, ей стало гораздо лучше. Мысль о том, что она испортила самую лучшую ночь в своей жизни, мучила ее. Селене безумно жалела, что Стефан не оправдал свою дурную репутацию, иначе она не стояла бы сейчас одна в душе, полная разочарований. Вода попала ей в глаза. Зажмурившись, девушка выключила воду и потянулась за полотенцем, но вместо полотенца ее рука нащупала крепкую мужскую грудь. Селене поспешно открыла глаза. То, что она увидела, заставило ее затрепетать. Во взгляде Стефана не было ничего приличного, ничего нежного. Он излучал только чистую мужскую сексуальность. И был обнажен.
– Тебе стоило запереть дверь, Селене.
У нее что-то перевернулось в животе.
– Я не видела в этом необходимости.
– Не видела? – Он обхватил ее за шею, глядя ей в глаза, и притянул к себе. – Тебе нужно быть более осторожной.