– Я хочу жениться на тебе. Я люблю тебя, Белла, и хочу, чтобы ты знала – это все по-настоящему.
Страх, надежда и неизвестность слишком долго переполняли ее. Она втянула воздух ртом и разрыдалась.
– Не плачь! – Он гладил ее плечи. – Эй, Белла, я не хотел довести тебя до слез!
Она почти улыбнулась, слыша в его голосе неподдельный ужас.
– Черт! – Он крепче обнял ее за плечи. – Это ведь закат? У меня не получился закат. Я время не рассчитал и…
– Замолчи про закат, – приказала Белла сквозь слезы, унимая рыдания. У нее сейчас были дела поважнее слез. – Скажи мне, почему ты любишь меня. Заставь меня поверить, что ты хочешь жениться на мне.
Он нежно посмотрел на нее. Провел пальцем по ее щеке и продолжил:
– Белла, до встречи с тобой моя жизнь была пустой, серой… монотонной.
Она покачала головой:
– У тебя есть отличная работа, в которой ты большой спец. Как же это может не радовать? Ты спал с множеством красивых женщин. Как это может быть скучным?
– Моя успешная карьера просто гарантирует безбедное существование. Это не имеет никакого отношения к самореализации или страсти. А женщины… – Он провел рукой по лицу. – Я к ним оставался равнодушен.
Доминик отдернул руку, глаза его горели напряженным блеском.
– А затем я встретил тебя и понял, что у тебя есть секрет. Я знал, твоя жизнь никогда не будет пустой и серой, бесконечно скучной. У меня было все, так? Почему я не мог тогда быть счастлив?
Сердце ее стучало очень сильно, и она была уверена, что Доминик слышит его биение.
– Тогда я решил понаблюдать за тобой, узнать тебя получше, чтобы разгадать, откуда ты берешь эту жизненную силу и почему все видишь в более ярких красках, чем я.
– Ты нашел ответ?
– Это и было одно из моих озарений.
– И?.. – Белла моргнула. Какая же ее тайна?
– Любовь, – нежно произнес он. – Ты не боишься любить. Ты так многих любишь, и это дает тебе и радость, и силу, и жизнь. И тут я понял, что всю жизнь пытался избегать любви, потому что никогда не знаешь, когда ее потеряешь, – старался не любить людей, чтобы не разочароваться.
Она протянула руку к его щеке.
– Доминик, – прошептала она.
Он так много потерял. Она не винила его за то, что он хотел оградить свое сердце.
– Я больше не хочу такой жизни, Белла. Когда я с тобой, мне никогда не бывает скучно. Может, грустно, но скучно – никогда. Ты делаешь мою жизнь ярче, чище, лучше. Я тебя люблю. Я никогда не думал, что смогу полюбить так… сильно. Пожалуйста, Белла, выходи за меня замуж. Будешь строить свою жизнь вместе со мной? Будешь моей навечно?
Ее сердце билось так сильно, что некоторое время она не могла говорить.
– Доминик, если я сейчас развернусь и уйду, что ты сделаешь? – наконец хрипло выдавила она.
Судорога пробежала по его лицу. Его боль отдавалась в ее душе, и она уже готова была сжалиться, но ей нужно было знать его ответ. Еще важнее этот ответ был для него самого.
Он сел, обхватил ноги руками.
– Я не буду обвинять тебя, Белла. Я так ужасно поступил с тобой. – Но внезапно его глаза вспыхнули. – Но я не повторю ошибок моего отца! Я не развалюсь. Он думал, что в отношениях с женщинами он может почерпнуть только силу и смысл. Ты показала мне, что это не так. Буду продолжать работать. Постараюсь не потерять друзей. Найду себе увлечения и посвящу себя им. – Он замолчал. – Ты сейчас уйдешь, Белла?
Ни за что! Она подвинулась к нему:
– Ты понимаешь, что это будет означать? Я захочу собаку.
– У нас будет две.
– Я хочу дом в пригороде.
– Большой, – согласился он, – чтобы было место детям. И недалеко от Марко, чтобы он мог в любое время навещать нас.
Сердце грозило вырваться у нее из груди.
– Мне не нужен муж, который по два или три месяца подряд не бывает дома.
– Я не оставлю тебя на два или три дня, не говоря уж о двух или трех месяцах. – Доминик покачал головой. – Мы построим ресторан твоей мечты. Ты и я.
Построим? Сердце ее просто парило.
– Ты умеешь готовить самую вкусную еду на свете, но ты не в состоянии создать реальную смету – ты вылетишь в трубу с таким бюджетом. Тут и понадоблюсь я. Я буду следить за бюджетом. Еще я могу выполнять роль радушного хозяина, когда надо. Плюс кто-то же должен присматривать за детьми, пока ты занята.
Белла приложила ладони к его лицу:
– Доминик, я хочу, чтобы ты был счастлив. Тебе не обязательно потакать всем моим желаниям. Я приму тебя любого. Мы найдем компромисс и…
– Я не хочу компромиссов, Белла. Я хочу того же, что и ты. Я хочу такую жизнь. С тобой.
– Доминик, – прошептала она. – Больше всего я хочу тебя. Да, я хочу быть твоей женой. Это самое большое счастье для меня.
Он улыбнулся. Улыбка эта появилась медленно, но была широкой и доброй, и у Беллы бешено забился пульс.
– Ты сказала «да». Ты сказала «да», – повторил он.
Она обнаружила, что смеется.
– Теперь тебе положено поцеловать меня.
Доминик обхватил ее за талию и привлек к себе. Его свободная рука приподняла ее подбородок и стала нежно гладить шею. На смену обалдевшей улыбке пришел лукавый взгляд.
– Любое твое желание, – промурлыкал он, прежде чем их губы слились в поцелуе, который Белла хотела продлить навечно.