— Я же сказала, я ищу его и Ведрина.
— Михеева можешь не искать, — отозвался Леха и, чему-то усмехнувшись, добавил: — Его уже небось черви сожрали.
— То есть как это?
— Да убили его вроде как… — заикнулся он и тут же притих, поняв, что ляпнул лишнего. Но было уже поздно, я намеревалась вытрясти из него все, что только он знал.
— Говоришь, убили. А кто? — начала сверлить я его своим взглядом.
— А я почем знаю? — попробовал отмахнуться тот.
— Но ты же сам только что сказал, — не сдавалась я.
— Мало ли чего я говорю! Кажется мне так, что теперь-то… — нахмурился парень и попытался отвернуться от меня.
— И кто же, как тебе кажется, его убил? — подойдя поближе, опять задала я вопрос.
— Не знаю! — резче и грубее повторил он свой ответ.
— И все же? Я вас ни в чем не подозреваю, просто спрашиваю.
— Ну, может, Вано, — неопределенно произнес парень.
— Да он, наверняка! — подтвердил его слова Моряк. — Только у него причина на то была.
— Какая? — осторожно спросила я.
— А какая обычно бывает причина? Он же за его Танькой бегал, вот мужики и не поделили ее. — Моряк засмеялся, и к нему тут же присоединились и остальные.
Я немного растерялась от столь неожиданной реакции, но все же переспросила:
— Вы хотите сказать, что Вано ухаживал за Татьяной Галкиной?
— Ухаживал? — Смех разразился еще сильнее. — Да трахал он ее! — дополнил ответ Моряка Леха. — А Михей злился.
— Во-во, — продолжил Моряк, — мож, они подрались, а Вано-то сильнее… Так что лежит теперь где-нибудь Михей и гложут его черви… — Моряк взял со стола бутылку, наполнил свой «стакан» до краев, с силой выдохнул воздух из легких и употребил всю эту жидкость. Остальные моментально замолчали и занялись каждый своим делом, демонстрируя, что разговор для них исчерпан.
Я помялась на месте, решая, спрашивать мужиков еще о чем-нибудь или нет. Мне ведь необходимо было теперь узнать, где живет тот Вано. Хотя это я могла сделать и за пределами заведения. Еще раз посмотрев на посетителей кабака, которые отворачивались от меня и наверняка не выдали бы Вано, я решила, что поинтересуюсь этим у тетки Натальи, а потому сразу направилась за калитку. Пока шла, в голове витали самые разные мысли.
«Итак, пропавший Иван Михеев был знаком с Ведриным, с которым, как выяснилось, они вместе пили. Но ни тому, ни другому друг друга убивать вроде бы было ни к чему. Стало быть, исчезновение обоих может быть и совершенно не связано между собой. В таком случае следует рассмотреть каждое из происшествий отдельно. Начну с Михеева. Если верить словам его дружков, убить его мог некто Вано, какой-то житель гор, забредший в нашу Россию. Этот самый Вано спал с сожительницей Михеева, и это, естественно, не могло его не злить. Иван мог пойти к обидчику с претензиями, между ними завязалась ссора, и Вано, который вроде бы гораздо сильнее физически, не рассчитал сил и случайно убил его. Затем, не желая попадать в тюрьму, закопал где-нибудь, в лесу например, тело и теперь в ус не дует, радуясь тому, что никто не ищет мужика. Точнее, никто не искал до моего здесь появления. Что ж, следует поговорить с этим Вано. Посмотрим, какие отмазки он лепить станет».
Я приблизилась к кусту, под которым стояла моя обувь. Взяв босоножки в руку, я медленно направилась в сторону реки. Прежде чем обуться, мне необходимо было помыть ноги, на которые налипли песчинки и листва.
Я подошла к воде. Мальчонка продолжал рыбачить. Теперь у него в баночке было гораздо больше рыбешек. Они прямо-таки кишмя кишели в воде, стараясь выпрыгнуть из посудины на волю.
— Мам, ты куда? Купаться? — крикнул парнишка куда-то мне за спину.
Я оглянулась. Оказывается, обращался он к Натали, вышедшей из «кафе» вместе с парнем, с которым она возлежала в гамаке. Сейчас они направлялись в сторону кустов по тропинке.
— Мам, и я с тобой! — воскликнул юный рыбак, бросил свою удочку прямо там, где рыбачил, и быстро засеменил за парочкой.
Надо же, эта пьяница-синюшка — его мать.
Натали, не отвечая на вопросы сына, хихикая, продвигалась в сторону пляжа. Пытаясь все время обнять женщину за плечи, за ней брел ее спутник. Она снова и снова хихикала, игриво вырывалась из его объятий и продолжала путь. Парня, похоже, меньше всего интересовало купание. О его настоящих намерениях можно было легко догадаться, кинув только взгляд на большие семейные трусы, в которые он был сейчас облачен. Другая одежда была оставлена в «кафе». Натали была одета столь же легко — в простенькую короткую юбочку и бюстгальтер непонятного цвета.
Мальчонка, не подозревая о намерениях взрослых, добежал до кустов, в которых скрылись его родительница со своим дружком, и исчез. Но буквально через пару секунд он, опустив низко голову, как ошпаренный выскочил из кустов, молча подбежал к своей удочке, поднял ее с земли и снова стал закидывать в речку. Похоже, увиденная им в кустах картина отбила у него желание купаться. Его маманя, не обращая внимания на сына, да и вообще на всех и вся, справляла свою сексуальную нужду с очередным ухажером прямо там, где она, эта нужда, ее застала.
Я, не сразу сориентировавшись в подобной обстановке, испытывая неловкость за горе-родительницу, попыталась заговорить с мальчонкой:
— Ты… Ты сколько уже рыбок наловил?
Мальчонка поднял голову, презрительно посмотрел в мою сторону, бросил свою удочку на берегу и молча побрел в сторону «кафе». Я почувствовала себя страшно неуютно. В эту минуту паренек презирал всех взрослых, еще не осознавая до конца, за что. В его немилость, по стечению обстоятельств, попала в данный момент и я.
«Интересно, сколько еще таких обездоленных, лишенных родительской любви детей бродит по белу свету? — задалась я вопросом. — Что за детство у них! Что они видят, кроме постоянной пьяной мамашиной или папашиной физиономии и пошлости? И как только земля носит вот таких родителей! Но, к сожалению, не в моих силах это исправить».
Я направилась в сторону окраины села. Вечерние сумерки уже опускались на землю. Мне необходимо было добраться до наступления ночи в «гостиницу», чтобы узнать у тетки Натальи, где живет Вано, заодно перекусить, а там уж, возможно, и наведаться сразу к этому ловеласу, запавшему на столь мерзкую личность, какой, на мой взгляд, является Танька Курилка. Вспомнив о последней, я невольно поморщилась, даже не представляя себе, как вообще мужчина может смотреть на это чучело, да еще и спать с ним. Но, видимо, мне этого не понять. Ломать зря голову я не собиралась, а потому затолкнула непрошеные мысли подальше, в дальний уголок головного мозга.
* * *
Добравшись до своей комнатенки, я наспех приготовила несколько бутербродов из тех продуктов, что сообразила прихватить с собой еще из дома, и, устроившись поудобнее на постели, приготовилась начать их уплетать. В соседней комнате что-то зашуршало, а затем раздались женские голоса: к тетке Наталье явились подруги — обсудить сегодняшние новости, как это обычно бывает в селах. Сейчас они наверняка опять начнут «гонять чаи» и перемывать всем косточки.