«Почему я сейчас беспокоюсь об этом?» — удивилась Дженни.
Все дело в том сне, повторяющемся сне о прикосновении к плоти, о том, как ее пальцы скользят по щеке, уху, волосам. Теперь она видела этот сон практически каждую ночь. И всегда одно и то же. Тяжелый аромат сосны, чье-то присутствие, прикосновение, а затем - тихий вздох. И каждый раз, как Дженни включала свет, комната оказывалась пустой.
Если бы она только могла с кем-нибудь поговорить... Но с кем? Доктор Элмендорф предложит ей отправиться к психиатру. Наверняка. «То, что нужно Грэнит-Плейс, — подумала она. — Что будут копаться в мозгах у женщины из семьи Крюгер».
Еще не было десяти, когда зазвонил телефон. Дженни быстро подняла трубку:
— Алло.
Трубка молчала. Нет, Дженни что-то расслышала. Не дыхание, но что-то другое.
— Алло, — она почувствовала, что начинает дрожать.
— Дженни, — прошептал голос.
— Кто это?
— Дженни, ты одна?
— Кто это?
— С тобой очередной дружок из Нью-Йорка, Дженни? Ему нравится плавать?
— О чем вы говорите?
И тут голос точно взорвался: визг, крик, то ли смех, то ли плач, голос невозможно было узнать:
— Шлюха. Убийца. Убирайся из постели Каролины. Убирайся немедленно.
Дженни с грохотом опустила трубку. «О боже, помоги мне». Она прижала ладони к щекам, чувствуя, как дергается в нервном тике глаз. «О боже».
Зазвонил телефон. «Не сниму трубку. Не сниму».
Четыре звонка, пять, шесть. Телефон умолк. Снова зазвонил. «Эрих», — подумала она. Уже одиннадцатый час. Дженни схватила трубку.
— Дженни, — обеспокоенно позвал Эрих, — в чем дело? Я позвонил несколько минут назад, а линия была занята. Потом никто не взял трубку. Что случилось? Кто звонил?
— Не знаю. Просто голос, — ее собственный голос был на грани истерики.
— Ты вроде расстроена. Кто бы там ни звонил, что он тебе сказал?
— Я... не разобрала слова.
Дженни не могла рассказать ему.
— Ясно. — После долгого молчания Эрих покорно произнес: — Сейчас мы не станем это обсуждать.
— То есть как это - не станем? — Потрясенная Дженни расслышала визгливые нотки в собственном голосе. Она говорит точь-в-точь как звонивший. — Я хочу обсудить это. Послушай, что мне сказали.
Всхлипывая, она повторила ему разговор.
— Кто мог меня так обвинить? Кто меня так сильно ненавидит?
— Родная, пожалуйста, успокойся.
— Эрих, кто?
— Милая, подумай. Конечно же, Руни.
— Но почему?Я нравлюсь Руни.
— Возможно, ты ей нравишься, но Каролину она любила.Она хочет вернуть Каролину, а когда на Руни находит, она считает тебя самозванкой. Дорогая, я тебя предупреждал насчет нее. Дженни, не плачь, пожалуйста. Все будет хорошо. Я о тебе позабочусь. Я всегда буду заботиться о тебе.
В какой-то момент этой долгой, бессонной ночи у Дженни начались боли. Возникла резь в животе, а потом боль то отпускала, то возобновлялась. В восемь часов Дженни позвонила доктору Элмендорфу.
— Вам лучше приехать, — сказал он.
Клайд ранним утром отправился на аукцион скотa и забрал Руни с собой, Просить Джо подвезти ее Дженни не решалась. На ферме было еще полдюжины мужчин - работники, которые приезжали утром, а вечером отправлялись по домам. Дженни знала их в лицо и по именам, но Эрих всегда предупреждал ее «не сближаться» с ними.
Дженни не хотелось просить об услуге кого-то из них. Позвонив Марку, она все объяснила.
— Ты не мог бы?..
— Без проблем, — тут же ответил Марк. — Если ты не против подождать до конца рабочего дня, тогда я отвезу тебя обратно. Или, еще лучше, мой папа отвезет. Он только приехал из Флориды. Почти все лето проведет со мной.
Люк Гарретт, отец Марка. Дженни не терпелось познакомиться с ним.
Марк заехал за ней в четверть десятого. Утро было теплое, с легким туманом. День будет жарким. Подойдя к шкафу, Дженни поняла, что вся новая одежда, которую Эрих купил ей после свадьбы, была для прохладной погоды. Пришлось перевернуть вверх дном шкаф, чтобы найти летний хлопковый костюм, купленный в прошлом году в Нью-Йорке. Одевшись, она вновь ощутила себя собой. Платье-костюм в розовую клетку было от «Альберта Капраро», она купила его на сезонной распродаже. Мягкая широкая юбка лишь немного жала в талии, а блузон скрывал худобу.
Автомобилем Марка оказался «крайслер»-универсал. На заднем сиденье - брошенная сумка, рядом - несколько книг. В машине царил уютный беспорядок.
Впервые Дженни очутилась по-настоящему наедине с Марком. «Наверняка животные инстинктивно чувствуют, что если он рядом, то все станет лучше», — подумала она и сказала ему об этом.
Марк взглянул на нее:
— Хотелось бы верить. И, надеюсь, Элмендорф оказывает на тебя такое же влияние. Он хороший врач, Дженни. Можешь доверять ему.
— Я доверяю.
Они ехали по раскисшей дороге, ведущей мимо фермы к Грэнит-Плейс. «Акры земли Крюгеров, — размышляла Дженни. — Пасущиеся стада. Призовой скот Крюгеров. А я и в самом деле воображала симпатичный фермерский дом и несколько кукурузных полей. Я ничего не понимала».
— Не знаю, слышала ли ты о том, что Джо переезжает обратно к матери, — промолвил Марк.
— Эрих рассказал.
— Так лучше для него. Мод - умная женщина. Эта семья грешит алкоголизмом. А Джо она станет держать в ежовых рукавицах.
— Я думала, ее брат начал пить из-за того несчастного случая.
— Не знаю. Я слышал, как отец обсуждал это с Джоном Крюгером. Джон всегда говорил, что в тот день Джош Бразерс выпил. Может, несчастный случай был для него отмазкой, чтобы перестать скрывать пьянство.
— Простит ли меня когда-нибудь Эрих за все эти сплетни? Они убивают наш брак.
Дженни сама не ожидала, что задаст этот вопрос. Он прозвучал сухо и безжизненно. Осмелится ли она рассказать Марку о телефонном звонке и о том, как отозвался на это Эрих?
— Дженни...
Помолчав, Марк заговорил. Дженни уже заметила, что, когда Марк особенно сосредотачивался на своих словах, его голос становится ниже.
— Дженни, я не могу тебе описать, насколько другим человеком Эрих стал с того дня, как вернулся сюда после знакомства с тобой. Он всегда был одиночкой. Проводил уйму времени в той хижине. Теперь мы, конечно, понимаем, из-за чего. Но все равно... представь. Сомневаюсь, что, когда Эрих был ребенком, Джон Крюгер хотя бы раз поцеловал его. А Каролина была из тех людей, кто сгребает тебя в охапку, обнимает, когда ты заходишь, ерошит тебе волосы, когда говорит с тобой. Здешние люди не такие. Мы не проявляем эмоции внешне. Как ты знаешь, Каролина была наполовину итальянкой. Помню, отец поддразнивал ее за эту средиземноморскую теплоту. Можешь представить, каково было Эриху, когда она собралась бросить его? Неудивительно, что он так расстроился из-за твоего бывшего мужа. Дай ему время. Сплетни утихнут. Людям будет что помусолить к следующему месяцу.