Машка поинтересовалась:
– Жора, а цыгане еще не приехали?
– Какие цыгане?
Жора подошел к бару, налил себе порцию виски и, не обращая на нас никакого внимания, осушил стакан до дна.
– Как какие? Самые лучшие цыгане Москвы и Московской области, – дрогнувшим голосом напомнила Машка. – Вернее, даже самые лучшие в России.
– Ах, цыгане! Сейчас приедут. Они уже в пути. Если не приедут, то пешком к нам придут.
– Как это?
– Или прилетят на ковре-самолете! – Жора посмотрел на часы и рассмеялся. – Девочки, да расслабьтесь вы! Будут вам и цыгане, и фейерверк, и всё, что только вы пожелаете. Я обещал вам праздник, я вам его и устрою.
Взяв за руку, Жора попытался поднять меня с дивана, но я почувствовала опасность и оттолкнула его.
– В чем дело? – изменился в лице Жора.
– Действительно, в чем дело? – спросила я. – Что ты от меня хочешь?
– Чтобы ты поднялась со мной на второй этаж, в спальню, – пошатываясь, заявил раскрасневшийся Жора.
– Куда?
– В спальню.
– Зачем?
– Лиза, ты такая большая, а ведешь себя как первоклассница. Чем, по-твоему, девушка должна заниматься с мужчиной в спальне?
– А мы так не договаривались, – только и смогла сказать я.
– А как мы договаривались?! – рассмеялся Жора. – Дорогуши мои, надеюсь, вы понимаете, что попали к плохим людям, и если вы будете вести себя хорошо, то останетесь живы. – Эта фраза была произнесена с металлом в голосе.
– Что?
– Будьте благоразумны. С вами не шутят и шутить не собираются. – Голос Жоры звучал цинично. – Пошли, Лизок, дашь мне разочек, а то я сгораю от желания. Не люблю, когда меня так долго водят за нос. Я к динамо не привык.
Не успела я и рта открыть, как в комнату вошел охранник.
– Жорик, ты зачем баб сюда привел? Мы же их в подвал кидаем. На черта они здесь расселись?!
– Успеем еще. Али посмотреть на новеньких только утром приедет.
– И что ты этим хочешь сказать?
– А то, что до утра времени вагон и маленькая тележка. Ты же сам видел, что мне эти бабы не так просто дались. Пришлось жрачки да выпивки набрать, романтика разыграть, молодость вспомнить, потанцевать, цыган этим дурам пообещать да полет на частном самолете. Я же всегда знал, что бабы ведутся на деньги. Вот эти дурищи-то и рты пораскрывали, и уши поразвесили. Прежде чем Али заберет этих девок к себе на растерзание, я могу развлечься с этой, в красной кофте. – Он ткнул в меня пальцем. – Имею на это полное право: я их черт знает сколько времени кадрил. До утра времени много. Я забираю Красную Кофточку, а ты бери себе вторую. Только сильно ее не мочаль. Нужно, чтобы они к утру товарно выглядели. Развлечемся, надеюсь, ты не против?
– Ты же знаешь, я не сплю с бабами, которых ты привозишь.
– Ну, ты у нас человек семейный, а я холостой. У меня с этим проще.
– Дело не в том, что я семейный, а в том, что у меня есть принципы, и я этих принципов придерживаюсь.
Я молча смотрела то на Жору, то на двухметрового мужчину, пытаясь понять, что происходит и куда мы с Машкой на самом деле попали.
– Жора, я ничего не понимаю… – Мне казалось, что сердце того и гляди выпрыгнет из моей груди.
– Действительно, – чуть слышно произнесла Машка. – Объясните нам, куда мы попали? Какой еще Али? Какой подвал? Жора, ты кто?
– Жора, объясни девочкам, кто ты. – Охранник отвратительно хихикнул. – Расскажи девчушкам о своем бурном прошлом сутенера. А то они до сих пор считают, что ты нефтяной магнат.
– Санек, да ну их! Рассказывать им еще… Я уже и так на них столько времени потратил, устал всякие байки придумывать. Секса хочу! Безудержного секса! Красная Кофточка, ты мне поможешь?
– Кто он? – спросила я у охранника, наливающего себе виски.
– Бывший сутенер. Любитель красивых Красных Кофточек, а ныне – профессиональный вербовщик девушек.
– Вербовщик?! – переглянулись мы с Машкой. – А для чего он их вербует?
– Для борделя, который содержит человек по имени Али. Кстати, сейчас мы находимся на его загородной даче.
– Это не Жорин дом?
– У Жорика только квартира гостиничного типа на окраине. Так что, девочки, вляпались вы по полной программе.
– Это просто кошмар… – прошептала Машка и дрожащим голосом обратилась к мужчинам: – Ребята, это просто недоразумение! Видимо, мы немного выпили и сами не поняли, куда и зачем едем. У меня свадьба скоро. Нам в бордель совсем не нужно. Вы отпустите нас от греха подальше. Мы сейчас уйдем и забудем все как страшный сон.
– Да кто ж вас отпустит-то?
– Как это? – еще больше растерялась Машка.
– Так это. Кто сюда попадает, тот на свободу уже выбраться вряд ли сможет. Жора свою работу выполнил просто великолепно. А дальше ваша судьба зависит только от Али.
– А почему кто-то должен решать за меня мою судьбу? – заморгала я то ли от нервного тика, то ли оттого, что смогла осознать ужас всей ситуации. – Я вещь, что ли? Ребята, а между прочим, в Уголовном кодексе есть статья о похищении людей.
– Ты меня статьей не пугай. – От недовольства Жора даже поежился. – Вас никто не похищал. Сами приехали.
– Так мы ж не в бордель собирались!
– А в бордель только таким способом и попадают. Туда по собственному желанию редко кто едет.
Выпив еще виски, Жора полез в тумбочку и достал пистолет.
– Красная Кофточка, пошли на второй этаж. Сделай приятное дяде, а завтра Али тебя на своем частном самолете, полном цыган, покатает по нашему подвалу.
Охранник покрутил пальцем у виска и усмехнулся:
– Жорик, давай этих лохушек до утра в подвал посадим. Нам еще тут только трупов не хватало. Ты зачем пушку достал?
– А ее шлепну, если она мне не даст. – Жора сделал паузу, чтобы посмотреть, какое впечатление произвели его слова. – Я что, зря ее столько времени умасливал?
Я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног.
– Жора, дай нам, пожалуйста, уйти. Мы больше никогда в жизни не поедем домой к незнакомому мужчине. Просто немного выпили. Убери пистолет! Это не приведет ни к чему хорошему, – попыталась уговорить я Жору.
– Если ты сейчас же не пойдешь в спальню, я разнесу тебе голову.
Я посмотрела на еле стоящего на ногах пьяного Жору и ощутила весь ужас ситуации. Я встала с дивана, тихо спросила, где находится спальня, и пошла в том направлении, которое указал мне Жора. Машка сидела ни жива ни мертва и боялась пикнуть хоть слово.
Как только мы зашли в спальню и Жора закрыл за нами дверь, я повернулась к нему.