Анна нажала кнопку звонка и отступила. На входной двери были витражные стекла, два уже потрескались. Прошло несколько минут, прежде чем дверь открылась и живое воплощение миссис Дэнвер [5] высунулось наружу. Одета она была в черную креповую юбку и шерстяной свитер, поверх которого был накинут халат домработницы в линялых цветочках, на ногах были темные чулки и закрытые туфли. Серо-стального цвета волосы сразу напомнили Анне «Ребекку» Дафны Дюморье, поскольку уложены они были в старомодную прическу сороковых — валики по обе стороны головы. У женщины были тонкие поджатые губы и маленькие круглые холодные глазки.
— Вы из полиции?
— Да, я детектив-инспектор Анна Тревис. Вы миссис Хьюз? — Она предъявила удостоверение.
— Да. Входите, пожалуйста. — Женщина открыла дверь пошире.
Анна ступила в холодный и неуютный холл. Создавалось впечатление, что дом этот застрял в прошлом. На стенах, обитых темной тканью, висели старые, порыжелые фотографии, стекло на тяжелых канделябрах было окрашено в горчично-желтый и зеленый. Отчетливо пахло нафталином.
— Следуйте за мной. Миссис Пеннел ожидает вас, но, возможно, она уснула.
Миссис Хьюз провела Анну вверх по лестнице, мимо некоего худосочного растения, что стояло на специальном постаменте на фоне темно-зеленых бархатных занавесей.
— Вы давно работаете у миссис Пеннел? — поинтересовалась Анна.
— Да, двенадцать лет. Здесь была и другая прислуга, но все они не задерживались надолго. Сейчас у нас работает только уборщица.
Миссис Хьюз остановилась на просторной лестничной площадке, где стояли кресло-туалет и ходунки, подняла руку:
— Одну минуту.
Она прошествовала к двери, что находилась в дальнем конце площадки.
— Флоренс, к вам пришла одна леди. Флоренс.
Ответа Анна не слышала.
— Я вам тут еще понадоблюсь? — спросила миссис Хьюз.
— Нет, не хочу доставлять вам беспокойство.
— У нее на двери есть звонок. Позвоните, когда соберетесь уходить. Я подожду внизу.
— Спасибо.
— Не за что. Я буду на кухне.
Анна закрыла за собой дверь, поскольку чувствовала, что миссис Хьюз остановилась в нерешительности. Она совсем не походила на миссис Дэнвер — пока что она была вполне любезна и предупредительна.
— Миссис Пеннел? — спросила Анна, ступив в комнату.
Здесь не было так однообразно уныло, как во всем доме. Стены были цвета зеленого яблока, ковролин — темно-зеленый, а занавеси — с цветочным узором. В комнате помещался массивный резной шкаф и буфет в том же стиле с наклонным зеркалом вверху, а также кровать со столбиками и драпированным пологом в цвет стен. По углам комнаты стояли растения в больших кашпо. Анна предположила, что они искусственные, поскольку жара в комнате была невыносимой. В мраморном камине горел электрический, включенный на максимум. Старинные батареи центрального отопления шли практически по всем стенам и, добавляя жару, вовсю обогревали комнату. На стульях и столиках лежали стопки журналов. Бутылки с водой, склянки с лекарствами и флаконы духов заполняли пространство перед серебряными рамками с фотографиями на каминной полке и трюмо.
Рядом с камином стояла софа с обивкой в цветочек и нагромождением диванных подушек. Откинувшись назад, на ней отдыхала невероятно колоритная старушенция с белоснежной косой, уложенной вокруг головы. Одета она была в нейлоновую ночную сорочку и вязаную розовую домашнюю кофту. Ресницы ее были густо накрашены, щеки нарумянены, на губах розовела помада.
— Миссис Пеннел? — приблизилась к ней Анна.
— Привет, милочка. — Лак на ногтях у миссис Пеннел был подобран в тон помады; многочисленные бриллиантовые кольца унизывали ее отекшие подагрические пальцы, на запястье красовался крупный браслет. Она похлопала по бархатному стулу возле себя и улыбнулась. — Садитесь, милочка. Вам предложили что-нибудь выпить?
Анна почувствовала, что уже вспотела, — температура в комнате была под 80 градусов по Фаренгейту.
— Нет, благодарю. Вы не возражаете, если я разденусь?
— У меня в кабинете есть немного джина с тоником.
— Мне и так хорошо, спасибо.
— Если вы желаете кофе или чаю, надо позвонить миссис Хьюз. У меня тут где-то есть чайник, но я не знаю, где он. Есть еще несколько чайных чашек, но их забрали вниз на кухню и так и не вернули назад. Хотите что-нибудь выпить?
Миссис Пеннел, похоже, была туга на ухо. Анна наклонилась к ней поближе и сказала громче:
— Нет, благодарю.
Миссис Пеннел прищурилась и затеребила свою кофту:
— Вы из социальной службы?
Довольно скоро Анне удалось-таки донести до миссис Пеннел информацию о том, что она приехала расспросить ее о девушке по имени Луиза. Старушка как будто не знала этого имени и не выказала никакой реакции, когда Тревис сообщила, что нашла ее адрес на старом ярлычке на чемодане. Анне пришлось нелегко. Миссис Пеннел то и дело откидывалась назад и закрывала глаза — слышит она ее или нет, трудно было понять.
— Миссис Пеннел, Луиза была убита.
Никакой реакции.
— Она ваша родственница?
Никакой реакции.
Анна тронула руку в кольцах:
— Миссис Пеннел, вы меня слышите?
Накрашенные ресницы затрепетали.
— Это напечатано во всех газетах. Не могли бы вы взглянуть на эту фотографию и сказать, знаете ли вы эту девушку? — Анна извлекла из папки фотографию. — Это Луиза Пеннел.
Миссис Пеннел уселась ровнее, надела очки и уставилась на фотографию.
— Кто это? — спросила она.
— Луиза Пеннел, — повторила Анна погромче.
— Это дочка Рэймонда?
— Кто такой Рэймонд?
— Мой сын. Вон он там, — указала она на ряд фотографий.
Там были снимки Флоренс в разных театральных костюмах и два фото молодого темноволосого мужчины в военной форме, которого Анна уже видела в Луизином альбоме.
— Это ваш сын?
— Он женился на ужасной женщине, на парикмахерше. Он умер от приступа аппендицита, и, если б у нее были мозги, она вызвала бы «скорую», но она позволила ему умереть. Я могла бы им помочь, если б знала, что у них финансовые трудности, но она вообще со мной не разговаривала. Хизер — вот как ее звали. Хизер!
Анна села и снова показала фотографию хозяйке дома:
— Луиза когда-нибудь приезжала повидаться с вами?
Миссис Пеннел дернула за кофту и отвернулась: