– А вот так!

И Стас достал из шкафа паяльник и помахал им перед носом непрошеного визитера. Глаза того стали огромными, и он пронзительно заверещал:

– Не надо, не надо! Вы что? Неужели пойдете на это?

– Легко, – пообещал Стас и включил паяльник в розетку.

Паяльник потихоньку нагревался. Стас с улыбкой посматривал то на паяльник, то на перепуганного гостя. Наконец температура нагрева, видимо, устроила Стаса, и он взял паяльник в руки. Очевидно, незваный гость не думал, что Дьяченко всерьез вознамерится осуществить свои угрозы, потому что по-прежнему молчал. Стас поднес паяльник к его брюкам и прижал. Ткань начала оплавляться. И тут сидевший в кресле человек в ужасе принялся вопить:

– Перестаньте! Перестаньте, вы… Вы изверг! Я все расскажу.

– Вот так-то лучше, – не откладывая паяльника, только чуть отодвигая его, сказал Стас. – А то сам меня убить хотел и меня же извергом называет. Рассказывай давай!

Через пятнадцать минут он уже знал все, что его интересовало.

– Прекрасно! – изрек он. – Значит, теперь продолжаем заседание. Командовать парадом отныне буду я сам!

Глава 6

«Степь да степь кругом…» Такие мысли невольно навевала дорога, протянувшаяся серой лентой по правому берегу Волги. Дорогу оживляли только поезда, видневшиеся на параллельных железнодорожных путях. Населенных пунктов попадалось мало, природа явно не отличалась живописностью, повсюду в основном тянулись поля. Сентябрьское солнце слепило глаза. Одним словом, путь откровенно не радовал.

О том, что город-герой приближается, Лариса поняла еще километров за пятьдесят. Сначала это была черная точка на горизонте, потом она начала увеличиваться в размерах и превратилась в эдакого оловянного солдатика, стоявшего на верху холма, затем появились очертания меча, а потом и вовсе стало понятно, что это не оловянный солдатик, а памятник Родина-мать.

Въехав в город и осведомившись у местных жителей, где находится искомая улица, Лариса поняла, что ехать нужно еще километров тридцать, потому что Козловы проживали в южной части города, почти около начала Волго-Донского канала. А сам город был вытянут эдакой изогнутой селедкой вдоль Волги.

Лариса миновала многочисленное количество кварталов с однотипной жилой застройкой, пока не остановилась около ничем не отличавшейся от других многоэтажки с номером двадцать шесть.

Поднявшись на пятый этаж, она позвонила в дверь. Открыла ей Валентина Павловна и с удивлением уставилась на Ларису.

– Здравствуйте, – первой проговорила женщина, узнав ее. – Что, еще что-то случилось?

– Нет, просто мне необходимо с вами поговорить, – сообщила Лариса.

– Проходите, – просто сказала та, пропуская Котову в квартиру.

Тут было сумрачно – зеркала завешаны черным, шторы задвинуты, на столике стоял портрет Олега Козлова с черной траурной ленточкой. Перед ним одиноко горела свеча.

– Садитесь, – пригласила Валентина Павловна Ларису на старенький диван под зеленым покрывалом. Николая Семеновича, похоже, дома не было. – А вы что же, из Тарасова приехали?

– Да, – кивнула Лариса. – Мне необходимо выяснить все, что можно, про Олега. Каким он был, с кем дружил, где работал… все это поможет вычислить убийцу, понимаете?

– Понимаю, – со вздохом согласилась женщина. – Да только это уж не поможет, сына-то нам этот паразит не вернет!

– И тем не менее найти его обязательно нужно, – твердо сказала Лариса. – Так что давайте с вами просто поговорим. Вы мне рассказывайте про сына, а я буду слушать и кое-что записывать.

– Ой, да с чего начинать-то? – растерялась женщина.

– Ну, что за человек был ваш сын, что у него был за характер? Что он любил, о чем мечтал, чего хотел в жизни?

– Он у нас хороший был, – сразу же сказала Валентина Павловна. – Непьющий почти. Курил, правда. Ну, сейчас все курят, что уж тут… А вот муж у меня никогда не курил, ни по молодости, ни сейчас. Да… Так вот, школу он окончил и в училище пошел, потом электриком работал на заводе… Ну, а как на заводах платить перестали, он оттуда и ушел. В фирмы разные устраивался, да они все позакрывались одна за другой. Вот три года назад в мастерскую устроился, нормально работал, да по знакомым еще ходил кому что починить. У него руки-то золотые были! А потом жаловаться стал, что платят мало. А где больше-то найдешь? Мы вон с отцом всю жизнь вкалывали, да так ничего толком и не заработали! Я Олегу и говорила, чего ты высовываешься? Не жили богато, как говорится, нечего и начинать. Они, деньги-то, до добра никогда не доводят! Вот, погнался за длинным рублем – и на тебе! О-о-ох!

Валентина Павловна покачала головой и потянулась за флакончиком с каплями, стоявшим на столике. Приняв лекарство, отдышалась и сказала:

– Давайте я чайку поставлю, вы ж с дороги небось. Да и накормлю вас заодно.

Лариса стала отказываться, но Валентина Павловна была непреклонна:

– Покушаете, Олега помянете… У нас с поминок вон все осталось, за неделю не съесть. А вы голодная, к тому же убийцу сына ищете, как же можно отказываться?

Ларисе пришлось согласиться, и женщины переместились на кухню. Пока Валентина Павловна доставала из холодильника холодные закуски и разогревала обед, Лариса задала следующий вопрос:

– А все-таки, Валентина Павловна, за каким длинным рублем он погнался? Может быть, хоть намекал, что за работа его ждет в Тарасове?

– Ничегошеньки не говорил, – категорически покачала головой женщина. – Он, если говорить не захочет, из него ничем не вытянешь. Я уж выпытывала-выпытывала, отца к нему подсылала – один ответ: отстаньте, я без вас все знаю, все нормально будет! А вышло-то наоборот, ненормально. Вообще черт знает как! Ну, давайте помянем.

Она поставила на стол бутылку водки, но Лариса пить отказалась, сказав, что она за рулем и ей сегодня предстоит еще масса поездок. Женщина повздыхала, но сама тоже пить не стала, накладывая Ларисе в тарелку еду.

– Меня, Валентина Павловна, интересует еще вот что. С кем дружил ваш сын? С кем проводил время?

– Да он в основном на работе был, – сообщила мать Козлова. – Допоздна, бывало, задерживался, а то и в выходные. Нет, были у него, конечно, друзья… Вот Стасик, например. Только не люблю я его, – покачала она головой.

– Почему?

– Да он… несерьезный какой-то. Толком не работает нигде, все шалберничает… Тоже о больших деньгах мечтает. А сам на родительской шее сидит.

– А откуда ваш сын с ним знаком?

– Да в одном дворе росли. Потом они переехали, видеться реже стали… Он, правда, давно к нам не заходил.

– А девушка у вашего сына была?

– Такой, чтоб серьезно чего, не было, – со вздохом поведала Валентина Павловна. – Ходил к каким-то… Придет, бывало, а от него духами женскими пахнет. Я уж сколько ему говорила – женись, женись, четвертый десяток ведь пошел! Мне уж и самой внуков хочется, на пенсию год назад вышла, так я бы с ними нянчилась, помогала… Нет, не собирался жениться. И подружки все у него были, думаю, так, шала-бала… Он и домой-то никого не приводил, знал, не люблю я, чтобы не поймешь кто…