«Может быть, я смогу им помочь хоть чем-то», — подумала она, подсознательно желая одобрения и похвалы от мужа.
— Баб Клав, — обратилась Альбина к старушке, — вы, когда работу закончите, не подойдете ко мне в раздевалку?
— Так я уж у тебя убралась! — сообщила старушка.
— Да я не для этого. Я поговорить с вами хочу. Насчет Кати. Вы, кажется, часто с ней разговаривали.
— Ах, насчет Кати, — снова вздохнула баба Клава. — Подойду, конечно. А ты что ж, Альбинка, хочешь дознаться, кто их убил, что ли?
— Да не то чтобы дознаться… — замялась Альбина. — Вы, может быть, не знаете, но этим делом занимается мой муж…
— Ах вот оно что, — проговорила баба Клава и добавила, понизив голос: — Слыхала я, как эта язва Сорокина тебя чуть под монастырь не подвела. Вот гадина! Я тебе, Альбина, больше скажу, да только не здесь. Я кое-что видела и слышала, только говорить никому не стала. Не знаю, поможет тебе это или нет, но только, думаю я, дело серьезное.
— Хорошо, — с радостью согласилась Альбина. — Я вас буду ждать у себя. У меня сегодня только одно занятие, так что через полтора часа я освобожусь. Заодно кофе попьем.
— Да я кофе-то не пью, чайку бы вот — другое дело. С Катюшей мы тоже часто чай пили.
— Чайку так чайку, — не стала спорить Альбина. — Только вы уж придите обязательно.
— Непременно, — заверила ее старушка.
Поднимаясь по лестнице, Альбина столкнулась с Ромкой Крестовцевым. Он поднял на нее удивленные глаза.
— Альбина? Тебя выпустили?
— Выпустили, — не без удивления подтвердила Альбина.
— Совсем или под залог?
— Совсем. Подчистую. Экспертиза доказала, что я ни при чем.
— Ну, поздравляю, — протянул Ромка. — А кто же Наташку-то убил?
— А ты что, был уверен, что это я, что ли? — усмехнулась Альбина.
— Да нет, что ты, — смутился Ромка. — Это я так. Что же теперь с расследованием будет?
— А что с расследованием? Милиция ведет, как полагается. Только я эту гадину, из-за которой мне столько нервов попортили, раньше их на чистую воду выведу! — неожиданно пообещала Альбина, видимо, подбодренная разговором с бабой Клавой и уже ощущавшая себя великим сыщиком.
— Ты про Ленку? — вскинул он брови.
— При чем тут Ленка? — удивилась Альбина, в свою очередь.
— Ну, она же тебя как бы заложила… Я думал, гадина — это ты про нее.
— Да нет, — улыбнулась Альбина. — Это я про убийцу.
— Ты что же, сама надеешься убийцу найти? — скептически хмыкнул Ромка. — Да еще раньше милиции?
— Нет, конечно, — поостыла Альбина. — Просто хочу мужу помочь. Хоть чем-то.
— А ты уверена, что он вообще будет рад такой помощи? — прищурился Крестовцев.
— Не знаю, — со вздохом пожала Альбина плечами.
— Смотри, а то как бы хуже не сделала, — предупредил Роман.
— Да уж постараюсь! — отмахнулась Карташова.
— Ну, успехов тебе! — с сомнением качая головой, пожелал Ромка. — Ладно, пока!
— Ты что, уходишь уже?
— У меня после обеда занятия, — сказал Ромка.
— А что же ты сейчас тут делаешь?
— Меня Руслан вызывал.
— Зачем?
— Он всех вызывает по одному и предупреждает, чтобы не трепались насчет этого дела. Говорят, ему от Лехи сорокинского влетело здорово, хотя понятно, что Руслан не виноват, что Наташка здесь умерла. Но Леху тоже можно понять — если по городу пойдут слухи, наша репутация резко упадет, а кому это надо? Даже нам с тобой это не надо. Кстати, думаю, что Руслан и тебя обязательно вызовет.
— Пусть вызывает, — ответила Альбина. — Мы с ним всегда общий язык находили.
— Ну давай, удачи тебе, я побежал, — и Ромка помчался по лестнице вниз.
До начала занятий у Альбины оставалось еще двадцать минут, и она решила не дожидаться вызова от Руслана, а зайти к нему сама. Поднявшись к его кабинету, Альбина постучала.
— Да, — послышался хрипловатый голос шефа.
— Здравствуй, Руслан. Можно? — Альбина остановилась на пороге.
— А, Альбина, заходи…
Он сидел за своим столом в большом мягком кресле, как всегда, щеголеватый — летний костюм, светлая рубашка. И все же Альбина заметила, что вид у директора «Мегаспорта» был не столь безупречен.
Во-первых, он осунулся, во-вторых, был небрит, чего никогда не позволял себе раньше. Это сразу делало его старше на несколько лет. Глаза у Руслана были воспалены.
Перед ним стояла початая бутылка коньяка, и чувствовалось, что Руслан Юрьевич пьет уже не первый день. Это весьма озадачило Альбину, которая знала своего директора как убежденного трезвенника, ратующего за здоровый образ жизни.
— Как дела, Руслан? — тихо спросила она, усаживаясь в кресло напротив.
— Ай, не спрашивай, Альбина! — махнул он рукой. — Хреновые дела, сама, что ли, не знаешь?
— Ну, я-то как раз хорошо знаю, — усмехнувшись, ответила Карташова.
Про себя она отметила легкий кавказский акцент в речи Руслана Краснова, который проявлялся у него только в минуты волнения и расстройства.
— Извини, — проговорил Руслан, наливая себе коньяк. — Изнервничался я совсем. Рад, что у тебя все в порядке. Мне звонили, говорили, что ты ни при чем, да я так и думал. Все эта стерва мелкая, дочь шакала! — выругался он, и Альбина поняла, что он имеет в виду Сорокину.
— Руслан, — серьезно сказала она. — Ленка, конечно, сплетница известная, но она в тот день жаловалась мне на тебя…
— Она всю жизнь жалуется! — он снова махнул рукой и опрокинул в рот рюмку с коньяком. — Все ей кто-то виноват! На жизнь жалуется, а сама как сыр в масле катается! Паразитка она и больше никто.
— Руслан, — тихо продолжала Альбина, — она говорила, что ты устроил ей настоящую выволочку и даже грозился уволить. И всем обещал урезать ставки. Мне бы хотелось знать, чем это вызвано. Я работаю здесь не первый год, мы всегда прекрасно ладили с тобой и твоей супругой, и если это касается всех, то думаю, что я имею право знать, что происходит.
Руслан некоторое время молчал, потом спросил, показывая на бутылку коньяка:
— Будешь?
— Нет, что ты, спасибо, — вежливо отказалась Альбина, поражаясь в душе, что Руслан предложил ей выпить перед началом занятий. Хотя, с другой стороны, ее это подбодрило: значит, последующая беседа пройдет в неформальной обстановке, значит, Руслан настроен поговорить с ней откровенно.
— Я просто устал, Альбина, — словно оправдываясь, развел руками Руслан. — Я тебе все объясню. Что касается того, чтобы урезать вам ставки, и повального увольнения, то это выдумки той крокодилицы. А ее я наказал за дело, и она знает, за какое!