Я кивнула, и мы прошли в центр зала. Его руки мягко легли мне на талию, я поместила свои ладони на его широкие плечи и мы стали раскачиваться в медленном танце. Постепенно Кирилл стал прижимать меня к себе все ближе и ближе, так что я даже стала чувствовать его тяжелое дыхание. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от зачастивших в сознании неприятных мыслей, я спросила:
— О чем ты сейчас думаешь?
— Думаю, что ты очень красивая, — глядя мне в глаза, ответил Кирилл. — Очень.
Я улыбнулась уголком губ и напрямик спросила:
— Мечтаешь со мной переспать?
Кирилл не отвел глаз, хотя я ожидала, что моя прямолинейность его немного смутит и остудит, сразу расставив все точки над «и». Но нет, он только еще сильнее прижал меня к себе и прошептал в самое ухо:
— Об этом наверняка мечтают все мужчины, которым ты встречалась на пути. Не стану отрицать, я тоже не железный. Но мне ты нравишься еще и просто как человек, с которым можно поговорить по душам… Я вообще, кажется, нашел в тебе свою вторую половину, Оля. По крайней мере, я так чувствую. А ты? — он посмотрел мне прямо в глаза, от чего у меня тут же засосало под ложечкой, как когда-то, в студенческие годы, когда я в прямом смысле слова играла с мужчинами, как кошка с мышью.
Я с трудом сглотнула скопившуюся слюну, но ничего не сказала. А Аникин продолжил:
— Ты необыкновенная. Не такая, как другие. Я очень благодарен твоей несносной подружке, что она познакомила нас. Она подарила мне счастье, она подарила мне тебя. Оля, я… я, кажется, влюблен.
— Влюблен или все же кажется? — с трудом выдавила из себя я.
— Влюблен, — притянул меня к себе он. — Я сгораю от страсти, от переполняющих меня чувств. Я…
— Ты просто перегрелся на солнце. Вон оно сегодня какое было, — решила обернуть я все в шутку.
Меня вообще напрягали все эти беседы о любви, в которую я пока еще почему-то не особенно верила. Я могла признать физическое тяготение друг к другу, но любовь, да еще и спустя пару дней, — нет, это явное преувеличение. И почему только мужчины так стремятся разыграть нас? Мне было бы куда приятнее, если бы он честно сказал, что хочет со мной переспать без всех этих лишних прелюдий. Так, по крайней мере, все было бы сразу ясно, и никаких тебе обязательств, никакого спроса. Может быть, я бы даже согласилась.
— Ты не веришь мне? — обиженно надулся Кирилл.
— Увы, — повела плечами я. — Принцев в нашем мире не существует, и не стоит их из себя разыгрывать. Сегодня другое время.
— А если бы я сделал тебе предложение? — не отступал Кирилл.
— Я бы отказала, — не задумываясь, ответила я.
— Но почему? Я же совершенно искренен, — Аникин удивленно посмотрел мне в лицо.
— Я не привыкла верить словам, — развела руками я и тут же, но уже с усмешкой, добавила: — Видимо, это все от просмотра сериала про мисс Марпл.
Кирилл ничего не ответил, но как-то слегка сразу замкнулся в себе, даже задумался. К тому же, он сразу перевел наш разговор на другую, совершенно нейтральную тему и тянул его до тех самых пор, пока не вернулись Маринка с Николаем и мы вновь не сели за стол. Маринка вновь с сияющей улыбкой на устах, что указывало на то, что она чувствует себя замечательно, напомнила нам про кино. Но я сразу пресекла самый вероятный ответ мужчин, сказав:
— Не думаю, что стоит туда идти. И ты, и я, мы очень устали. Да и ребятам наверняка тоже хочется немного отдохнуть. Давайте лучше отложим это мероприятие до завтра.
— Что ж, девушки, как пожелаете, — не стал спорить с нами Кирилл, а Николай только лишь согласно закивал.
Маринку же мои слова явно не устроили, и она вознамерилась было что-то сказать, но я торопливо ущипнула ее за ногу и смерила строгим взглядом. Губки моей подруженьки тотчас свернулись в обиженный бантик, но, по крайней мере, ничего не выдали.
Просидев в кафе еще несколько минут, мы стали собираться домой. Ребята помогли нам облачиться в куртки и, как и полагается услужливым кавалерам, проводили до моего подъезда. Когда мы наконец распрощались и наши новые знакомые покинули площадку у двери в мою квартиру, Маринка легонько ткнула меня локтем в бок и спросила:
— Ты зачем обидела парня?
— Я его не обижала, — открывая дверь, ответила ей я.
— Ну да, не обижала. Он тебе признание в любви сделал, а в ответ…
— А ты откуда об этом знаешь? — удивленно переспросила я. — Он что, сказал?
— Да нет, он-то не скажет. Но я же и сама не слепая.
— Ну да, — усмехнулась я недоверчиво, и только тогда Маринка честно призналась:
— Он сказал Кольке. Просил у него совета.
— А, ну тогда все ясно, — равнодушно протянула я и прошла в квартиру.
— Ну что тебе ясно, что? — не унималась Широкова. — Тут такая удача, а ты что делаешь? Или слишком много тебе в последнее время мужики предложений руки и сердца делали?
— Немного, но зато более искренне, — падая в кресло, парировала я.
— Ой-ой, надо же, искренне. Много ты понимаешь, — выдала моя помошница. — Нет, Ольга, ты неисправима. Ты безнадежная старая дева.
Я схватила лежащую рядом со мной думочку и запустила ее в эту чересчур разговорчивую особу. Маринка поймала подушку, тяжело вздохнула и тоже села, мечтательно проговорив:
— А вот если бы мне кто предложил такое, я бы сразу согласилась.
— Не раздумывая, — добавила я тише.
* * *
Спала этой ночью я довольно плохо. В голове все время крутились какие-то дурные мысли, которые я даже толком и не запомнила. Снилось что-то с Бабенковой в главной роли. Одним словом, утром меня ожидала головная боль.
С трудом поднявшись с постели, если так вообще можно назвать матрас, лежащий прямо на полу, я не стала пока трогать Маринку, а сразу направилась в кухню, чтобы сделать кофе. Выпив две чашки, немного пришла в норму и сразу почувствовала себя человеком. Пора было будить Широкову и собираться на работу. Не дело начальнице опаздывать. Но Широкова, как и всегда, вставать не желала, ворча себе под нос что-то о том, что я вечно обламываю ей весь кайф.
— Я тебе и еще кое-что пообломаю, если ты сейчас же не встанешь, — пригрозила я ей. — Давай поднимайся, мы и так опаздываем.
— Черт бы побрал эту работу, — перевернулась на спину Маринка. — И кто только слово такое вообще придумал?!
Продолжая ворчать и проклинать всех на свете, Широкова поднялась и поплелась в ванную. Пока она там приводила себя в порядок, я успела одеться и даже позвонила Виктору, попросив, чтобы по пути в редакцию он захватил с собой и нас. В общем, пока Маринка одевалась, пила кофе и красилась, наше такси успело прибыть и начало призывно сигналить под окнами. Вырвав у Широковой из рук лак, которым она взялась покрывать свои ногти, я буквально схватила ее за руку и поволокла вон из квартиры.