– Легко. Замок-то ерундовый. Ты только постой пока на лестнице, посмотри, чтобы никто не заметил, – с этими словами Шилов достал из кармана отвертку и какую-то маленькую железяку вроде отмычки.
Поковырявшись в замке несколько минут, он без особого труда вскрыл его. Дверь, тихо скрипнув, приоткрылась.
Я почему-то сразу испугалась, как только поняла, что можно беспрепятственно проникнуть внутрь. Шилов уже сделал шаг в квартиру, но я остановила его.
– Костик, постой! – тихо сказала я.
– Что? – он посмотрел на меня.
– А вдруг там?.. – Я боялась предположить, что мы можем обнаружить внутри. – А вдруг его уже убрали после выполнения задания? – предположила я.
– Ты что, думаешь, что там может быть труп Соловьева? – спросил Шилов.
– А ты думаешь, нет?
– Ты пока постой здесь, а я сам сначала проверю. – Костик открыл дверь и вошел внутрь.
Я увидела, как он скрылся в глубине квартиры. Потом Костик снова показался на пороге.
– Заходи, – махнул мне Шилов, и я ступила за порог. – У тебя просто фантазия разыгралась. Никого здесь нет.
Костик прикрыл за нами входную дверь, чтобы не привлекать внимание соседей.
Мы оказались в полутемной пустой однокомнатной квартире. Шилов прошел в комнату и осмотрелся. Я тоже последовала за ним. Невооруженным взглядом было видно, что хозяева спешно отбыли куда-то, собрав все необходимое. В квартире царил беспорядок, какой бывает обычно, когда кто-то собирается уезжать. Дверцы шкафа были открыты, некоторые ящики выдвинуты. На столе разбросаны какие-то бумажки, газеты, полиэтиленовые пакеты, что-то еще…
– По-моему, мы опоздали, – проговорил Шилов, оглядывая пустую комнату.
– Он уехал, – подвела я итог нашему вторжению в квартиру Соловьева.
– Я поищу что-нибудь, раз уж мы все равно оказались здесь, – проговорил Костик и принялся со знанием дела обыскивать помещение.
Я стояла у двери и наблюдала за этой картиной.
– А что ты рассчитываешь здесь найти?
– Не знаю, но проверить все не помешает… – Шилов методично залезал во все ящики и заглядывал под мебель.
После нескольких минут безуспешных поисков Костик покачал головой.
– Похоже, ничего интересного здесь нет, – проговорил он.
– А ты что, надеялся найти тут письменный договор Соловьева с заказчиком на убийство Соколовского? – пошутила я. – Где теперь будем искать Михаила?
– Надо опросить соседей, – предложил Костик.
Я согласилась с предложением Шилова, тем более что других версий у нас все равно не было.
Выйдя из квартиры и прикрыв за собой дверь, Костик позвонил в соседнюю дверь. Через несколько секунд она распахнулась, и на пороге перед нами предстала молодая особа, одетая весьма вызывающе. Высокая белокурая девица с широко распахнутыми глазами и ярко накрашенным ртом была в полупрозрачном пеньюаре, едва прикрывавшем ее весьма пышные формы. Костик от такой неожиданности прямо-таки опешил и молча уставился на выпирающую в вырез халатика грудь соседки Соловьева. Девица, заметив его взгляд, самодовольно улыбнулась и произнесла:
– Здравствуйте, вы к кому?
Шилов немного пришел в себя от потрясения, но говорить, как я поняла, еще не мог. Тогда за дело взялась я – меня прелести девушки оставили равнодушной.
– Здравствуйте, мы к вашему соседу Соловьеву Михаилу. Вы не знаете, где он?
– Не знаю, – пожала плечами девушка и метнула быстрый взгляд на Костика, все еще находящегося в трансе от созерцания, скорее всего, силиконовых форм красотки. – А что, его нет дома?
– Нет, – немного раздраженно ответила я, подумав, что, если бы Михаил был дома, мы бы, наверное, не интересовались у нее его местонахождением.
– На работе, наверное, – снова пожала плечами девушка.
– Нет. На работе его нет. Он сегодня выходной, – проговорила я. – А вы не знаете, где он может быть?
– Может, у матери. – Девица прямо-таки пожирала своими голубыми глазищами ошалевшего Костика.
– А адрес ее вы не знаете? – Меня уже начала нервировать эта ситуация. Скорей бы закончить и уйти отсюда. Я неожиданно поймала себя на мысли, что испытываю небольшой приступ ревности по отношению к Шилову.
– Сейчас напишу, подождите. – Девица скрылась в глубине своей квартиры, умопомрачительно покачивая округлыми бедрами, отчего Костику, похоже, стало совсем худо.
Через пару минут она вернулась, неся в руке бумажку. Протянув ее Костику, она совершенно непотребно улыбнулась и жадно облизала языком пухлые чувственные губы.
– Спасибо, – произнесла я, дернув Шилова за рукав рубашки. – До свидания.
– До свидания, – улыбнулась силиконовая красотка и неожиданно спросила: – А что, ваш приятель глухонемой?
– Да, – резко сказала я и развернула Костика лицом к лестнице, потому что он, по всей видимости, совсем перестал руководить своими действиями.
Дверь девицы захлопнулась, и мы спустились вниз.
– Куда теперь? – спросил Костик, немного отойдя от шока.
– Что, понравилась? – подковырнула я Шилова.
– Кто? – Костик сделал вид, что не понял моего вопроса.
– Соседка Соловьева. – Я внимательно посмотрела на Шилова.
– Да нет. – Костик постарался придать своему голосу как можно больше равнодушия. – Обычная девушка.
– Да ладно, я же видела, как у тебя дыхание перехватило, когда она выделывалась перед тобой, – усмехнулась я.
– Да брось ты, – смутился Костик. – Что я, девушек сроду не видел?
– А ты ей понравился, – словно не слыша его слов, проговорила я, наблюдая реакцию Шилова.
Но Костик ничего не ответил на мой выпад, и мне вдруг стало стыдно. Я отвернулась к окну и замолчала.
– Поехали к матери Соловьева, – произнесла я, вытаскивая из кармана бумажку, на которой был записан адрес женщины. – Соколовая, сорок шесть. Знаешь, где это?
– Конечно, сейчас доедем, – отозвался Шилов.
Мы ехали в полном молчании, Костик ничего не говорил, я тоже молчала. Когда мы остановились у пятиэтажного кирпичного дома, где проживала мать Соловьева, ее имя соседка Михаила почему-то не удосужилась указать, я спросила:
– Ты пойдешь со мной?
– Если хочешь, – произнес Костик, и я поняла, что обидела его своими словами о том, насколько он был потрясен той девицей.
– Хочу, – заявила я и вышла из машины.
Мы поднялись на пятый этаж, и я сразу увидела дверь с цифрой двадцать восемь. Я решительно позвонила, и вскоре в коридоре услышала торопливые шаги.
– Кто там? – встревоженный женский голос явно принадлежал матери Соловьева.