Особое внимание привлекает личность Виктора Николаевича как классного руководителя. Он необычайно любил порядок во всем. В помещении класса было три ряда парт. Сидящие за партами в каждом ряду ученицы составляли звено, и в каждом звене Виктор Николаевич назначал звеньевую, которая должна была отвечать за порядок, опрятность, посещаемость. На каждом уроке звеньевые докладывали Виктору Николаевичу об отсутствующих ученицах и, если это было возможно, сообщали о причине отсутствия.
Сам Виктор Николаевич был хорошо осведомлен о материальном положении семей своих учениц. Мы жили в очень трудное послевоенное время. Было много неполных семей, многие отцы не вернулись с Великой Отечественной войны, а матери трудились с раннего утра до позднего вечера, не имея возможности уделять должное внимание детям. Виктор Николаевич посещал семьи своих учениц, особенно отстающих, знакомился с обстановкой, пытался, как мог, учитывать обстоятельства, смягчать требования, повторно вызывать на уроках, чтобы исправлять плохую оценку.
Наряду со строгостью к своим ученицам, Виктор Николаевич был внимателен и добр. Со временем, я думаю, он полюбил нас как своих детей. Начиная урок, он всегда был добродушен и произносил свое неизменное «Ну-с, начинаем...». Тогда сразу все замолкали и приступали к занятиям.
Он любил дарить нам подарки на дни рождения. Приходил домой неожиданно, приносил подарок и после непродолжительной беседы с родителями уходил, быстро прощаясь. Мне он подарил на четырнадцатилетие серебряную ложку, десертную. Я долго хранила этот подарок как реликвию, но теперь вот уже много лет постоянно пользуюсь ею и благодарю моего учителя за то, что он так удачно сделал выбор, чтобы оставить добрую память о себе.
Он любил делать подарки, но делал это незаметно, можно сказать, тайно, так, что никто, кроме получившего подарок, об этом не знал. Потом, когда мы уже повзрослели, стали встречаться после окончания школы, обнаружилось, что каждая из нас в свое время получила от Виктора Николаевича какой-нибудь приятный подарок. Он не только сам в тайне делал добрые дела, но и нас учил делать это не публично, незаметно для окружающих. Однажды в классе на уроке как-то зашел разговор о том, что у одной ученицы не было воротничка или белого передника, уж не помню, для какого праздника (мы носили форму, при которой на праздник нужно было надевать что-то белое). И вот одна девочка из достаточно обеспеченной семьи встала и при всех заявила, что у нее есть лишний белый воротничок (или передник), который она может подарить. Виктор Николаевич при этом сказал: «Если хочешь сделать добро, не следует оповещать об этом всех; нужно подойти к своей однокласснице и решить этот вопрос с ней вдвоем». Так он давал нам уроки этической грамоты.
Виктор Николаевич любил водить наш класс на прогулки по городу. Наша школа № 233 была расположена в пер. Антоненко, д. 8, в самом центре города, рядом с Мариинским дворцом и Исаакиевской площадью. В этом районе много прекрасных архитектурных ансамблей, зданий, памятников. И вот в свободное от уроков время мы вместе с Виктором Николаевичем, построившись парами в длинный ряд, шествовали по городу. Останавливались возле какого-либо памятника или здания. И Виктор Николаевич нам подробно рассказывал о времени его создания, его стиле, авторе-создателе. Так, с тех самых пор я запомнила, что многие здания в центре нашего города построены в стиле, называемом «александрийский ампир». Со временем я стала глубже интересоваться искусством, архитектурой и живописью, но первые уроки любви к ним мне дал Виктор Николаевич. Он очень любил наш город. Всю свою молодость он провел в Петербурге; здесь он учился в университете, жил, работал и хорошо знал город.
Виктор Николаевич очень много времени уделял внеклассной работе: прогулки по городу, походы всем классом в кино, занятия в литературном кружке и другие дела. Он жил своей работой, это было главное в его жизни. Мы были для него как семья.
Нам со временем стало известно также, что в годы блокады Ленинграда Виктор Николаевич в тяжелом состоянии, находясь в крайней степени дистрофии, был эвакуирован. Несколько лет он провел на Алтае и в Киргизии, работал там в школе, училище, институте. Он потерял своих близких, лишился квартиры и, вернувшись в Ленинград, вынужден был вести тяжелую жизнь одинокого человека. Надо сказать, что все свои трудности он мужественно переносил. Всегда был аккуратно одет, хорошо причесан, его лицо было тщательно выбрито. Но главное, он всегда сохранял бодрость духа и умел поддерживать других. Когда он шел по школьному коридору, то можно было слышать, как он тихо напевал себе в усы какую-нибудь бодрящую мелодию. Таким и показал его артист Сергей Юрский, снявшийся в фильме «Республика ШКИД» в роли Викниксора.
В конце седьмого класса, весной 1951 года, произошло наше официальное расставание с Виктором Николаевичем. Был прощальный вечер, было коллективное фотографирование на ступенях Исаакиевского собора. Мы завершали неполное среднее образование и переходили в старшие классы. Виктор Николаевич отдавал предпочтение работе с детьми в возрасте от 11 до 14 лет. Он считал, что это тот самый возраст, в течение которого совершается формирование личности человека со всеми особенностями его интеллекта, памяти, нравственного начала. И он был большим мастером своего дела. Он очень упорно и кропотливо, отдавая все свои знания и умение, формировал личности своих учеников.
По окончании седьмого класса наши встречи с Виктором Николаевичем не прекратились, хотя и стали редкими. Он продолжал работать в нашей школе еще несколько лет и при встречах всегда проявлял радость и, бывало расспрашивал об учебных делах. Но самым приятным было то, что с 1952 года он стал приглашать нас, наиболее близких ему по духу учениц, на свой день рождения 26 ноября. Эти праздники для нас продолжались и по окончании школы, когда я уже была студенткой Ленинградского университета. Мы уже, не ожидая приглашения, 26 ноября собирались группой из 3-4 человек, покупали небольшой подарок и обязательно торт и направлялись на Садовую улицу, где в очень небольшой, скромной, но с хорошим вкусом обставленной комнате был красиво накрыт стол и нас ждал наш дорогой Виктор Николаевич. Это были редкие, но очень приятные вечера, во время которых шло взволнованное и доверительное общение с учителем. Он любил рассказывать нам о своих учениках, об их успехах. Ему было уже далеко за 70 лет, а он оставался по-прежнему бодрым и жизнерадостным. На этих встречах Виктор Николаевич сумел нам преподать еще и правила хорошего тона за столом.
Ушел Виктор Николаевич от нас совершенно неожиданно, его жизнь трагически оборвалась осенью 1960 года. Но в нашей памяти, памяти его учениц, он остался навсегда живым.
Виктор Николаевич широко известен в основном как Викниксор, заведующий школой им. Достоевского, называемой «Республика ШКИД». В период руководства этой школой для трудновоспитуемых подростков Виктор Николаевич из петроградской шпаны послереволюционного периода воспитал нормальных, нашедших себе место в жизни людей, среди которых наиболее известен детский писатель А. И. Пантелеев.
Но мало кто знает, что среди его воспитанников были и мы, послевоенные ленинградские девочки, пережившие блокаду, голод, разруху, трудное детство. Мы были счастливы с нашим учителем, любили его. Среди окончивших наш класс есть доктор и кандидаты наук, инженеры, врачи, преподаватели школ. Думаю, что мы вполне оправдали надежды нашего учителя. Основы знаний и нравственного чувства, заложенные им, продолжают оставаться в нас до сих пор. Я считаю, что мне необычайно повезло в жизни, что именно в нашу школу и в наш класс в мои юные годы пришел такой педагог, как Виктор Николаевич Сорока-Росинский. Все, что он смог вложить в меня и многих моих соучениц, не пропало, а сохранилось до сих пор и, несомненно, претерпело свое развитие, так как им был указан путь. А путь этот - приобретение знаний, расширение интересов, получение хорошей профессии. Тогда, в те далекие школьные годы мы были еще слишком юны и не могли по достоинству оценить значение этого человека в нашей жизни.