Федерал еще раз давал понять: скрыть или хотя бы отретушировать свои ошибки — не удастся. «Мертвый рай» — это не наружка. Здесь глаза Кожина повсюду.
Ладно, впереди еще самое интересное. Начало Славкиного трека Денис поймал безошибочно.
И с первых же кадров понял, почему Ткач так упорно избегал командной работы. Видимо, парень просто не хотел шокировать коллег. А эту звериную, ничем не оправданную жестокость надо было видеть. Надо было видеть, как снова и снова мертвый гвардеец, повинуясь командам спятившего оператора, добивает агонизирующих и неподвижных уже противников. Как размазывает по асфальту и бетонным стенам неподатливое человеческое тело. Как рвет то, что осталось от врага, на части. Как ломает, мнет, кромсает, топчет. Заточка, руки, ноги — в дело шло все. И главным в этом деле был не результат — процесс.
Да, надо было видеть это. Раньше надо было.
Денис устало прикрыл глаза. Перед мысленным взором возник образ Славки, с остервенением лупящего по несчастному «Делиту». Глаза пришлось открыть. А на экране — очередная сцена уличной бойни. Да уж, Славик отрывался на полную катушку.
Он еще не опустошился, не выплеснул ненависть, как Денис и Юлька. Наоборот, парень заводился все сильнее. С каждым разом. Ну кто бы мог подумать, что робкому Славке так не хватает адреналинчика. Хотя только ли в адреналине дело?
Денис помотал головой — болела-таки зараза.
Включил ускоренный просмотр. Если Кожин думает, что он, как прилежный школьник, изучит каждый кадр предложенного «учебного пособия», то пошел тогда этот Кожин куда подальше…
На экране убийства и кровь слились в одно сплошное мельтешение. Денис снова закрыл глаза. Так кино шло быстрее. И легче.
* * *
Иногда он все же смотрел. Пытался смотреть. Иногда наобум останавливал жуткий калейдоскоп. Потом гнал видео дальше. На максимальной скорости.
Стоп! Вот оно! Славкин «рабочий материал», кровь на асфальте и двенадцать трупов! Отмотав запись чуть назад, Денис пересчитал группу Волков. Так и есть: в начале схватки было пятнадцать оргов. Пят-над-цать! Ушло сразу три свидетеля. Проморгал Славик. Нездоровая страсть к убийствам оказалась сильнее осторожности.
Денис закрыл файл. Все, что нужно было знать, он уже знал. Три Волка собственными глазами видели в деле неуязвимого убийцу-зомби. И наверняка не только эти трое. Наверняка спятивший от вида крови Славка упускал и других свидетелей. Нужно только внимательно просмотреть запись на третьем треке. Но такого желания у Дениса не возникало.
Он включил голосовую коммуникационную программу.
— Славка, ты ублюдок и идиот!
Дипломатическая связь работала как часы.
— Мне жаль, День. Правда… — Ответ прозвучал не сразу.
Чувство вины? Нет, скорее имитация. И не самая убедительная. Голос у Ткача глухой. Речь — заторможенная. Как у наркомана. Наслаждается записью! Кайфует, гад! Сейчас говорить с ним — без толку!
— Проспись, — посоветовал Денис. — Потом пообщаемся. Больше нам твои ошибки не нужны.
— Считай, что уже сплю.
Как же! Спит он! Пока не досмотрит кино до конца — не ляжет.
Зато Юла задремала прямо перед включенным компьютером. Так она сама сказала. И, судя по сонному голосу, — не врала.
— …Извини, что разбудил.
— Ничего, День, все равно надо как-то доползти до кровати.
— Ну счастливого пути. Кстати, рад, что ты так быстро просмотрела запись.
— Да ни хрена я не смотрела — сил нет. Понадеялась, что ты свяжешься и все объяснишь.
Дениса всегда умиляло умение Юлы ненавязчиво перекладывать свою работу на чужие плечи. Ладно, плевать. Главное, он сам сможет наконец спокойно уснуть. И будет спать много-много часов подряд. Столько, сколько позволит им Кожин.
Головная боль постепенно отпускала. И отпустила…
Денису снились мельтешащие кровавые пятна в ускоренном просмотре. Очень необычный, очень странный сон.
Бросок. Мимо. И эта заточка, тоже ударившись о стену, скатилась в яму. Хлюпнула, сгинула в черной жиже. Вроде бы запас железных прутьев у оргов иссяк. Но вот ненависти хватит еще надолго. Ненависти и тупого злого ерничества.
— Ими-ими, татор-татор… — Голос в наушниках звучал мерзопакостный, насмешливый.
Денис приглушил звук.
В последние дни он слышал от оргов только предсмертные вопли и хрипы. Правда, реже, чем раньше. Группировщики осторожничали: не шатаются больше по ночному городу в открытую пьяными обколотыми ватагами. Теперь приходится выслеживать и уничтожать немногочисленные шустрые отряды. Вот как этот, например…
Гоняться за мелкими стайками Волков втроем — все равно что палить из гаубицы по воробьям. Вот и уходили в свободный поиск по соседним секторам. Каждый — сам по себе. Каждый вкалывал на износ, и, как правило, за ночь удача улыбалась хоть кому-то из операторов.
«Рабочий материал» шел в атаку. Клацала «Делитом» клавиатура. Динамики взрывались криком умирающего. Если, конечно, орг, попавший в зону поражения, успевал вскрикнуть. И новые баллы потихоньку капали в общий актив операторской группы. И Кожин пока не высказывал недовольства.
Этой ночью удача улыбнулась Юльке. Так ей казалось, когда Юла гнала своего жмура за пятеркой нарушителей. Дело происходило в запутанном лабиринте многоэтажных трущоб. Возле Трассы. Неподалеку от новой служебной квартиры Дениса. Моросил ленивый осенний дождик.
«Рабочий материал», преследуя беглецов, вбежал в узкую арку с обшарпанными стенами и…
И с вскрытым асфальтом.
И после этого Юла обратилась за помощью. Воззвала. На грани истерики.
— …Ими-ими, татор-татор. — Человек в маске и камуфляже паясничал буквально в нескольких шагах от Денисового мертвеца. Еще четверо прохаживались под аркой. Дразнили!
Пустячок: всего пять человек. «Делит», «Делит», «Делит», «Делит» и еще раз «Делит». И все. И грозные группировщики станут мертвыми группировщиками. Так бы оно и было, вне всякого сомнения. Если бы не одно обстоятельство. Замаскированная яма, с водицей на дне и оплывшими, осыпающимися отвесными стенками. Яма, в которую уже ухнул Юлькин жмур.
Волчья яма — тупой, но безотказный со времен охоты на мамонтов прием. Только эта — по-особому волчья. Не потому что для волков, а потому что вырыли ее Волки. Орги Ростовска. Грамотно вырыли.
Денис привел к злополучной яме своего жмура первым. Славка задерживался. Как всегда, блин!
Ну и привел. Ну и что? Остановил на краю провала, появившегося меж двумя фундаментами за одну ночь. А дальше?
Можно попытаться перепрыгнуть препятствие и броситься… бросить убийцу-зомби на врага. Соблазн велик. Но слишком уж спокойны группировщики на той стороне, слишком вызывающе себя ведут. Сами провоцируют на атаку. Значит, спрятаны тут, в тесном проходе и другие сюрпризы. Ямы или ловушки похитрее. И не обойдешь ведь опасную арку! И справа и слева — дома и ограды. Сплошняком, непрерывной линией.