— А кто такая Тамара? — заинтересовалась Лариса.
— Это сестра моя старшая. Она одинокая совсем, к детям моим очень привязана. Нянчилась с ними всеми, когда они маленькими были, да и теперь приходит часто. Одной-то скучно, сами знаете…
— У нее своя квартира?
— Да, от бабушки досталась. А мне — родительская, после того как они умерли. Николай сразу после свадьбы хотел наши квартиры обменять на одну большую, но я почему-то отказалась, и мы жили у меня. А потом Николай стал заниматься бизнесом, это уже в девяностые годы, в гору пошел, тогда мы уже мою квартиру продали и купили другую, в элитном доме. А свою — она пустовала все время — Николай Варе завещал. Он их с Алешей усыновил сразу после свадьбы, а потом у нас Наташа родилась, ей сейчас восемнадцать лет. Алеше двадцать два, а Варе двадцать пять.
— А чем все-таки они занимаются?
— Варя работает в библиотеке, она же мало что может, сами понимаете… Алеша в этом году юридический заканчивает, место ему уже подобрали для работы. Об этом же заранее нужно заботиться, так ведь? А Наташа только первый год учится, в экономическом. И еще дома работает, тексты на компьютере перепечатывает. Наташа у нас такая умница!
— А отношения в вашей семье какие? Между детьми, между ними и вашим мужем?
— Дети между собой хорошо дружат, особенно Алеша с Наташей. С Николаем тоже все в порядке было, с Алешей он вообще больше всех возился, да и тот с ним даже ближе, чем со мной, — Алеша тянулся к нему, сами понимаете, мужчины. Он же совсем маленькими их с Варей усыновил — Алеше два годика было, а Варе пять. А с Наташей вообще никаких проблем никогда не возникало, я же говорю, она у нас просто золото.
— Людмила Николаевна, — тщательно подбирая слова, сказала Лариса, — а как вы сами думаете, почему так получилось в вашей семье, что после стольких лет счастливого брака ваш муж завел любовницу? Причем связь между ними, как я поняла, длительная.
— Ох, да мужчин разве поймешь! — помрачнела Голованова. — У них другая психология, сами понимаете. Хотя я думаю, что тут бизнес его виноват. Николай уставать стал, нервничал много, настроение часто плохое… Вот, наверное, и захотелось развеяться. А потом, мужчинам вечно чего-то в жене не хватает, сами знаете.
— Вы знаете, как зовут ту женщину? — спросила Лариса.
— Знаю, — неохотно ответила Людмила Николаевна. — Даша.
— А фамилию не знаете?
— Кольцова. А вам это зачем?
— Мне необходимо с ней встретиться. Кстати, вы в милиции сказали о ее существовании?
— Нет, что вы! Это же просто позор! Зачем это выносить на свет божий? — всплеснула руками Людмила Николаевна.
— Я думаю, что это вы напрасно, — нахмурив брови, заметила Лариса. — Сообщить в подобной ситуации о существовании этой женщины просто необходимо. Хорошо, что вы рассказали об этом мне. И в дальнейшем я вас попрошу ничего от меня не скрывать, если вы хотите, чтобы я нашла убийцу вашего мужа. Эта Даша Кольцова по-прежнему живет в вашей квартире?
— Да, я не успела этим заняться, но собираюсь сегодня же! Теперь-то я сделаю все, чтобы она ее покинула. — Людмила Николаевна взволнованно сцепила руки.
— Сделать это вам, я думаю, будет несложно, если только с ней не составлен официальный договор на определенный срок на проживание в вашей квартире.
— После смерти Николая он должен быть расторгнут, — возразила Голованова. — Ведь теперь квартира принадлежит Варе. А она уж точно не захочет терпеть там эту Дашу.
— Тогда я попрошу вас не выгонять ее до того момента, пока я с ней не встречусь. А сделать это я постараюсь прямо сегодня, после нашего разговора. До вечера у меня будет время, — посмотрев на часы, сказала Лариса. — А теперь мне нужны от вас еще кое-какие сведения. Во-первых, адрес квартиры, где живет пока Даша Кольцова. Во-вторых, адрес вашего первого мужа, и в-третьих, адрес и телефон Константина Ярцева и фирмы «Недвижимость для вас».
Пока Людмила Николаевна записывала для Ларисы адреса, та задала ей еще один вопрос:
— А ваши дети знают про эту Дашу?
— Нет-нет, что вы! — удивленно подняла голову от листка Голованова. — Откуда же?
— А насчет того, что квартира достается Варе и, следовательно, она может жить отдельно, они не высказывали недовольства? Все-таки они все уже взрослые, молодежь любит отделяться от родителей.
— Ни Алеша, ни Наташа никогда ни о чем подобном не говорили. К тому же они оба вполне могут снимать квартиру, средства легко это позволяют. А если возникнет необходимость, то и купить. Но мы всегда жили так дружно, что они не заговаривали об этом. Кроме Вари. Но ее тоже можно понять — она самая старшая, ей ведь и замуж нужно выходить…
— А что, есть кандидатура? — поинтересовалась Лариса.
— Да… — замялась Людмила Николаевна. — Вроде есть. Правда, не очень он нам нравится, так, ни рыба ни мясо… Историк какой-то полунищий. Николай его альфонсом называл. Но… — Голованова вздохнула, разведя руками. — Ничего не поделаешь, лишь бы ей нравился. Девочка же больная, ей и так трудно жениха найти. Вот вам адреса, тут и наш есть, и телефон тоже. Вы ведь позвоните мне, как только что-то узнаете?
— Непременно, — взяв протянутый Головановой листок с адресами, заверила ее Лариса. — Я вас только попрошу еще об одном. Когда приедете домой, позвоните Константину Ярцеву и предупредите о моем визите, а то вдруг он не захочет со мной говорить. Кстати, кто знает о том, что вы решили нанять меня для расследования?
— Пока никто. Я даже не успела никому рассказать. Как только Эвелина сказала про вас, я сразу к ней помчалась, — ответила Голованова.
— Понятно. Ну, у меня пока вопросов больше нет, — сказала Лариса.
Людмила Николаевна снова вздохнула и поднялась. Она поблагодарила Эвелину и Ларису и пошла в прихожую. Горская с озабоченными видом пошла ее провожать. Когда она вернулась, Лариса уже была готова к укладке волос. От предложенного Эвелиной пресловутого «кабаре» она отказалась сразу же, как только увидела изображение этого «нового слова в парикмахерском искусстве» на фотографии, и попросила просто оставить волосы распущенными, придав им нарочитую легкую небрежность. Пока шел процесс, Эвелина вовсю старалась словесно дополнить картину отношений в семье Головановых. Лариса же продумывала предстоящий разговор с Дарьей Кольцовой и попутно размышляла, исходя из предварительных сведений, над тем, кому помешал Николай Голованов.
Во-первых, Константин Ярцев — он находился с Головановым в вечер убийства, встреча происходила в довольно удаленном от города месте, у них были общие дела… Но тут же возникала масса контраргументов.
Если Константин действительно задумал убить Голованова, то позаботился бы о том, чтобы никто не знал о его встрече с ним на даче. А об этом знала Людмила и, возможно, многие другие люди. Затем, на даче ничто не говорит о присутствии там третьего лица. А Ярцев в случае собственной виновности должен был постараться представить все так, что там после него был кто-то еще. Если, конечно, он не полный идиот, во что Ларисе совсем не верилось. И наконец, общие дела еще не говорят о том, что Голованов ему мешал. Людмила же утверждала, что разногласий между ними не было. Правда, это всего лишь мнение Людмилы, она могла и не знать о чем-то. Одним словом, ситуация должна стать яснее только после разговора с Ярцевым.