Вскоре его жена лежала раздетая на кровати рядом с ним. Наконец-то они станут одним целым!
Страстное желание до такой степени охватило Николаса, что его глаза заслезились, и он поспешно отвел взгляд.
— Ты создана только для меня! — Николас не собирался говорить это, но чувства захлестнули его.
Все тело Клэр горело, словно в огне. Она хотела Николаса. Хотела отдаться ему полностью, ни о чем не думая. Любить его телом, сердцем и душой.
Все остальные мысли перестали существовать для нее. Она в отчаянии протянула к нему руки.
— Люби меня.
— Я буду любить тебя до тех пор, пока ты не попросишь о пощаде, — он гладил ее талию, бедра.
— Я уже прошу о пощаде! — гортанно рассмеялась Клэр, желая только одного — чтобы Николас взял ее. — Я больше не могу ни о чем думать.
Он сладко улыбнулся, празднуя победу, и у нее внутри все задрожало.
Николас продолжал ласкать ее тело, и через некоторое время не осталось ни одного сантиметра кожи, которую он не исследовал. Его нежность контрастировала с ужасным шумом ливня за окном.
Клэр попыталась выбраться из водоворота эмоций, захлестнувшего ее, чтобы тоже доставить ему наслаждение, но Николас остановил ее.
— В следующий раз, — криво улыбнулся он. — Я хочу, чтобы тебе запомнилась эта ночь. Хочу, чтобы она была особенной. А я не смогу сдержаться, если ты будешь так меня ласкать.
Признание Николаса лишило Клэр остатков самообладания. Сломало ее. Всхлипнув, она выгнулась ему навстречу. Что бы он ни делал, это было прекрасно. Словно заклинание она умоляла его:
— О, Николас! Возьми меня!
Шторм прекратился, но их страсть бушевала. Любить Николаса было самым приятным, самым запоминающимся ощущением в ее жизни. Когда он излился в нее, она прижала его еще ближе к себе, всем телом дрожа от наслаждения. Слезы полились у нее из глаз.
Николас начал целовать щеки Клэр, слизывая соленые слезы. Хотя ему не хватало дыхания, он ласково улыбнулся ей.
— Спасибо тебе за самые незабываемые мгновения в моей жизни.
В этот момент сердце Клэр окончательно предало ее. Она поняла, что больше никогда не сможет быть прежней.
— И тебе спасибо, Николас!
Руки Клэр гладили спину и плечи Николаса. Ей хотелось сказать, что она любит его, но она не могла признаться в этом вслух. Всю силу своей любви она вложила в нежные прикосновения.
Они уснули в объятиях друг друга. Их тела так и остались переплетенными.
Как говорят, работа — это лучшее лекарство от разбитого сердца.
С самого утра Клэр сидела в своем кабинете и разбирала скопившиеся бумаги. Но никак не могла отвлечься от мыслей о Николасе.
Каждый раз, когда ее взгляд обращался к его пустому офису, она вспоминала, как они занимались любовью прошлой ночью. Каждый раз, когда капли дождя начинали стучать по окну, она вспоминала запах его кожи и тот особый ласковый взгляд, который словно говорил ей о любви…
Стоп! Она уже витает в мире фантазий, а ей это совсем не нужно.
Следует честно признать себе, что ее личная жизнь превратилась в кошмар. Иначе зачем бы она убежала из дома так рано утром. А теперь, вдобавок ко всему, ей предстоит разбираться с проблемами на работе. Николас, конечно, разозлится, когда выяснит о том, что случилось с делом Кемпбела, но он должен об этом узнать. И чем раньше, тем лучше.
Побарабанив пальцами по столу, Клэр с раздражением посмотрела на телефон. Еще час назад ей хотелось немного побыть наедине с собой до появления Николаса, но сейчас все изменилось. Клэр просто необходимо созвониться с ним, а он как назло не отвечает на звонки.
Клэр сняла трубку и попробовала позвонить еще раз. Включился автоответчик. Она повесила трубку, поскольку уже оставляла ему сообщение, и закрыла глаза.
Ты не должна была заниматься с ним любовью.
Великолепно! Ее совесть снова проснулась.
Хорошо. Я знаю, что совершила ошибку, но в дальнейшем буду держаться от Николаса подальше, пока не заплачу шантажисту. А затем я уйду.
В глубине души Клэр понимала, что все это пустые фантазии. Она больше не была уверена, сможет ли следовать своему плану.
Наконец в ее кабинет заглянул Николас.
— Зайди ко мне, Клэр, и расскажи об этой ситуации с Кемпбелом.
С этими словами он проследовал в свой офис, поставил портфель и сел в кресло.
— Ты получил мое сообщение? — спросила она, протягивая ему папку.
— Я был в ванной, когда ты звонила. Ты ушла очень рано. Я надеялся проснуться рядом с тобой сегодня. — Он посмотрел на папку. — Это тот самый доклад? Рассказывай, что случилось, пока я его просматриваю.
— Хорошо. — Клэр была рада углубиться в работу, надеясь избежать объяснений. — Ты помнишь Джона Гривза, который занимается этим проектом? Я позвонила и ему тоже, он скоро приедет. Я умолчала о том, что произошло, просто сказала, что ты немедленно хочешь его видеть.
Николас кивнул.
— Джон проверял все системы в конце прошлой недели и составил подробный отчет, в котором говорилось, что все готово к эксплуатации.
— К сожалению, его данные ошибочны, — сказала Клэр. — Сначала все было хорошо. Неприятности начались, когда компания Кемпбела перевела систему в режим безопасности. Неполадки пошли одна за другой.
— Почему они не связались с нами? Почему наши люди не решили эту проблему?
— Кемпбелы сказали, что связались напрямую с Джоном, а наша служба безопасности… — Клэр замолчала.
Брови Николаса сошлись на переносице.
— Да?
— Службе безопасности было приказано докладывать только Джону Гривзу.
Николас нажал кнопку на своем столе.
— Джон, — мягко проговорил он. — Рад, что ты уже тут. Зайди ко мне, пожалуйста. Да, прямо сейчас.
Клэр собралась уходить.
— Кстати, — остановил ее Николас. — Нам с тобой тоже надо будет побеседовать. — Заметив, что она вздрогнула, он лениво улыбнулся и продолжил: — Но тебе придется подождать, пока я не закончу с работой.
— Тогда я займусь делами, — как можно спокойнее заявила она.
После ночи любви Клэр была не готова обсуждать с ним их отношения. Благодаря Николасу она познала истинное наслаждение. И сохранит память об этом на всю жизнь, когда настанет пора неизбежного расставания. Эта мысль едва не разбила ей сердце.
Клэр старалась казаться сильной, но на самом деле она была полностью разбита…
Джон Гривз пробыл в кабинете у Николаса почти час, но Клэр так и не удалось успокоиться. Ее мысли путались, она никак не могла прийти к решению, как ей поступать.