Поставив одно колено на пол, Макс подцепил край ее бикини и сдернул трусики вниз по ногам. Она ухватила его за плечи, выходя из купальника, ее прикосновение было горячим и твердым.

Треугольник черных волос манил его. Он должен попробовать ее. Золотистую кожу, сладкое средоточие ее возбуждения…

В нежной ласке Макс провел ладонями от бедер вниз, к стопам. Обхватив пальцами лодыжки, побудил ее поставить ноги шире.

— Макс… — выдохнула она.

Руки его заскользили вверх, на этот раз по внутренней стороне бедер, ладонями лаская теплую, гладкую кожу. Он заставлял себя продвигаться медленно.

Она была горячей, влажной и готовой для него. Ладони судорожно обхватили голову Макса.

Макс наслаждался каждым стоном Даны. А когда колени ее подогнулись, поддержал ее. Он поцеловал нежную кожу между ног и взглянул на девушку. Персиковый румянец окрасил щеки Даны, а губы покраснели и припухли.

Глаза ее медленно приоткрылись и отыскали его глаза.

— Макс, я хочу тебя.

Он стиснул зубы от огненного взрыва желания. Оно ударило его, опалило, голова закружилась. Откинув покрывало, Макс уложил Дану на кровать, ласками заставив раздвинуть длинные, совершенные ноги. Ему хотелось всласть попировать на ней, обласкать от кончиков пальцев до мочек ушей, не торопясь, заставляя ее вскрикивать снова и снова.

Как он может так хотеть Дану, когда у него не было ни одной сексуальной мысли в отношении нее до того поцелуя?

Отмахнувшись от этого вопроса, Макс приготовился действовать медленно, контролировать свою страсть и сохранять трезвую голову, как было всегда, но тут она обвила его шею рукой, притягивая для поцелуя, и в то же время обхватила ногой, прижимая к себе. Неторопливость и здравомыслие исчезли как дым.

Он погрузился в глубины рта и в горячее женское лоно одновременно. Страсть охватила его, и стон наслаждения вырвался из груди. Инстинкт взял свое. Он не мог замедлить ни движения языка, ни бедер. Обуздать себя оказалось не так-то легко, и это было рискованно.

Макс сражался с вожделением, обуявшим его, силясь сосредоточиться на ее наслаждении. Это ради нее, ради того, чтобы удержать ее подальше от постели Льюиса. Но разрази его гром, если в этот момент ему было дело до скрытых мотивов!

Он сделал круговое движение бедрами. Она прервала поцелуй.

— К-как х-хорошо.

Ее задыхающиеся, прерывистые слова побудили его повторить маневр еще и еще, пока она не выгнулась дугой и не начала царапать ногтями его спину. Она куснула его в плечо — еще один нежный любовный укус, — и это стало последней каплей. Он достиг точки, из которой нет возврата. Толчки его стали сильнее, глубже, быстрее. Снова и снова. Ее стоны и вскрики еще больше распаляли его.

Макс почувствовал, что Дана напряглась, услышал, как у нее перехватило дыхание. Оргазм волнами прошел по ней, тело сжалось вокруг его плоти, а из легких вырвался сексуальный стон. Его собственное освобождение накатывало снова и снова, покуда он не выдохся. Легкие горели. Мышцы рук задрожали, и он рухнул на нее. Потребовалось несколько секунд, чтобы восстановить силы и подняться с ее влажного тела.

Глаза ее оставались закрытыми, но именно улыбка, приподнявшая уголки ее губ, кольнула его прямо в сердце. Он наклонился и нежно прижался к ее рту своим.

Что за чертовщина?

В следующую секунду он скатился с нее на кровать. Постель пахла Даной. Даной и горячим сексом.

Почему он поцеловал ее так? Он не склонен к нежным жестам. Секс есть секс. Животный. Примитивный. Удовлетворение потребности. Никакие эмоции не нужны и нежелательны.

Но, черт возьми, ему хотелось спросить ее о той улыбке. Если она означает то, что он подумал, значит, для нее это было больше чем просто физическое освобождение, и тогда он должен предостеречь ее. Это всего лишь временно. Он больше никогда не женится.

Но если он предостережет ее и она обидится, тогда его честность может вызвать проблемы. Во-первых, она может уйти. Во-вторых, может надуться и не разговаривать с ним — как иногда делала Карен. В-третьих, гнев может погнать ее назад к Льюису. Ни один из этих вариантов не поможет ему закончить «Честь» вовремя.

Поэтому остается только надеяться, что она эмоционально не привяжется к нему. Счастливый конец хорош для фильмов, но в реальной жизни ему нет места.

Глава шестая

Дана не могла перестать улыбаться. Она лежала на спине, закрыв глаза. Макс лежал рядом. Дана слышала его частое дыхание, чувствовала жар его тела. Она глубоко вдохнула головокружительный аромат их любви.

Занятия с ним любовью превзошли все ее фантазии. Она была так счастлива, что они, наконец, сделали этот шаг!

Матрас прогнулся. Девушка открыла отяжелевшие веки вовремя, чтобы увидеть, как Макс поднимается с кровати. Она с упоением созерцала его широкие плечи, тугие ягодицы и длинные мускулистые ноги, когда он наклонился, чтобы поднять плавки с пола.

Он скрылся в смежной ванной, не оглянувшись. Что-то было не так. Дана списала это на неловкость «первого раза».

Что ей делать? Одеться? Она встала с кровати и подняла свой купальник, когда Макс вернулся, одетый в плавки.

Его взгляд прошелся по ней, задержавшись на груди, которая моментально напряглась. Глаза скользнули по ее талии, бедрам, ногам. Она увидела в них с трудом подавляемую страсть, но также осторожность.

Ее пальцы стиснули ткань купальника. Неожиданная волна неуверенности вызвала у нее желание прикрыться. Он встречался с самыми красивыми в мире женщинами. Как она может с ними сравниться? Она ведь даже не блондинка…

— Я собираюсь еще поплавать и пообедать перед тем, как вернуться к работе. Приготовить на двоих?

Дана удивленно заморгала. Он никогда не предлагал что-либо приготовить для нее, и то, что он сделал это сейчас, наполнило ее необычайным теплом.

— Я могу сделать ланч, — сказала она.

— Я сам справлюсь. А ты пока прими душ или… что там женщины делают… после секса.

Секс. Она бы предпочла, чтобы он назвал это любовью…

— Я могу поплавать с тобой в бассейне, а потом мы вместе приготовим еду.

— Я буду плавать на время. — Он развернулся на пятках и вышел через двери в патио.

Сбитая с толку, Дана проводила его взглядом. Неужели Макс жалеет о том, что произошло?

Как он может сожалеть, когда это лучшее из того, что когда-либо было с ней?

И что будет дальше? Для нее-то все изменилось. У нее больше нет желания уходить от Макса и выигрывать пари. Она хочет завоевать его сердце.

Лишь жужжание электронного оборудования нарушало тишину комнаты.

Дана сидела за своим столом в домашнем кабинете Макса и пыталась сконцентрироваться на работе. Она не настолько глупа, чтобы тешить себя иллюзией, будто Макс влюблен в нее. Его сдержанное поведение во время ланча доказало это. Не было ни нежных улыбок, ни горячих взглядов, обещающих, что позже они вновь займутся любовью.