— Таня, вам надо присесть, зачем вы встали? Отдохните, на сегодня неприятности, я надеюсь, закончились.
Тут я вскипела:
— А для вас это что — мелкие неприятности? Вас часто так вот грабят? Почему вы не вызвали милицию?
— Танечка, я не могу этого сказать: мне нужно обо всем подумать, — более мягким тоном сказал Денисов.
— Эти двое вскрыли сейф.
— Да. Я посмотрел, пока вы были… в прихожей. — Денисов слегка замялся, ощущая, видимо, неловкость от того, что, после того как вылез из-под стола, бросился в первую очередь к сейфу, а не ко мне на выручку. Впрочем, он — клиент, он не обязан подставлять свою голову под пули и даже под рукоятки пистолетов.
— Что-нибудь пропало?
— Пока я не уверен, что могу об этом говорить. Не знаю, насколько это серьезно.
— Я знаю, насколько это серьезно. Чтобы вскрыть ваш сейф, нужен профессионал — это немалые деньги, и он к тому же не станет рисковать по мелочам. И вооружены эти двое были так, как будто банк грабить собрались. Похоже, им очень понадобилась ваша «несерьезная» вещь.
Я присела в кресло и приложила к затылку лед. Несмотря на боль, у меня внутри что-то свербело — это азарт детектива, натолкнувшегося на интересное дело. Вскрытый сейф — это не дурацкая кассета. Здесь есть чем потешить свою профессиональную гордость. Не откладывая в долгий ящик, я предложила:
— Виктор Вениаминович, раз уж вы так решительно настроены против милиции, может, поручите расследовать это ограбление мне? Два дела по цене одного, — позволила я себе пошутить.
Однако Денисов не обратил внимания на мой юмор. Он был бледен и серьезен. Нервозность его куда-то улетучилась, и голос стал жестким, как вчера по телефону.
— Я пока не уверен, что мне следует кого-либо посвящать в эту проблему. Мне надо разобраться во всем самому.
Увидев, как сильно изменилось мое выражение лица (я и не пыталась это скрыть — слишком много тайн, а с детективом надо как с врачом — рассказывать все), он добавил более мягко:
— Обещаю обо всем хорошенько подумать и в случае необходимости за помощью обратиться именно к вам.
Ну спасибо! Утешает меня, словно ребенка, которому не досталась конфета. Я совсем обозлилась.
— Интересно, сколько вы думали, прежде чем обратились ко мне с той дурацкой кассетой. — Что же это делается, откровенно хамлю клиенту.
Да к черту все! Пошел бы Денисов со всеми своими деньгами куда подальше. Меня чуть не убили, а он: «Забудь, Танюшенька, ничего серьезного».
— Это разные вещи, Таня, — кассета, из-за которой может поболеть голова, и бандиты, которые могут освободить от этой головы. Я все-таки надеюсь, что кассета — всего лишь чья-то глупость, но мне нужно знать, кто этот шутник.
Я была в бешенстве, но постаралась взять себя в руки. Ничего не поделаешь: клиент всегда прав.
— Что вы думаете о кандидатуре Соколова? — спросила я уже спокойным тоном.
Виктор Вениаминович рассмеялся:
— Да нет, что вы. Конечно, он большой шутник и балагур, но эта шутка не в его духе. Обычно вкус и чувство меры ему не изменяют.
Время, отведенное на нашу операцию, подходило к концу. Мне пора было собираться.
— Так что же, шантажисты так и не перезвонили? — спохватилась я. Денисов ответил:
— Был еще один телефонный звонок, когда я переносил вас из прихожей в кабинет. Я опять не успел подойти к телефону. Но в этом не было смысла: вы были без чувств.
Это что, упрек? Ничего себе! Хотя по сути он прав: со своей задачей я не справилась. Но обстоятельства были вполне форсмажорные. Однако мне показалось, вернее это было совершенно точно, что мысли Денисова в настоящий момент больше заняты ограбленным сейфом. Что же там такое было, что он не желает даже меня привлечь к расследованию?
Я стала собирать свои вещи и раздумывать над происшедшим. Наверняка эти звонки с тишиной в трубке никакого отношения к кассете не имеют. Больше похоже на то, что это звонили грабители, выясняли, есть ли кто дома. Трубку мы не взяли, света не включали. Возможно, они даже знали, что чета Денисовых собиралась в театр. Они все рассчитали, кроме одного: Виктору Вениаминовичу пришло в голову остаться дома и притащить сюда меня. Роковое совпадение для грабителей. Хотя что это я? Роковым оно чуть не стало для меня, а грабители преспокойно сделали свое дело и ушли. Я даже лиц их не видела.
Я рискнула поинтересоваться:
— Вы можете хотя бы мне сказать, кто-нибудь знал, что вы собирались сегодня пойти с супругой в театр?
К моему удивлению, Денисов ответил довольно исчерпывающе, — видимо, и сам думал о том же:
— Я купил билеты две недели назад. Анна могла кому-то сказать. И вообще, мы обычно вечерами в выходные не сидим дома. То в театр идем, то на презентацию или еще куда-нибудь. Но так получилось, что весь последний месяц у меня было много работы и мы никуда не выбирались — я сильно уставал. Наверное, эти люди знают наш образ жизни, не случайно они звонили и молчали именно вечерами в выходные. Караулили подходящий момент.
Ход наших мыслей полностью совпадал. Но я решила не быть назойливой и не предлагать больше свои услуги. Отойдет от шока и надумает сам.
Однако любопытно, как пройдет встреча Денисова с женой и насколько откровенен он будет с ней. Поэтому, укладывая технику, я незаметно вытащила из своей сумки маленький подслушивающий аппарат, жучок. А проходя через зал, я сделала вид, что у меня закружилась голова, и присела на диван. Мне хватило нескольких секунд, чтобы прикрепить жучок снизу дивана. Денисов ничего не заметил. Он сказал взволнованно:
— Танечка, я отвезу вас домой. В таком состоянии за руль машины не садятся.
В действительности у меня было уже вполне нормальное самочувствие.
— Спасибо, Виктор Вениаминович, я уже в порядке, все прошло. Я справлюсь сама.
— Позвольте хотя бы вызвать вам такси.
— Нет, нет. Все действительно хорошо. Плохо то, что не удалось засечь шантажистов.
— Вы знаете, Таня, я подумал, что они, видимо, не совсем глупые люди и не стали бы звонить с домашнего телефона или с сотового. Вероятнее всего — из автомата. И вряд ли это что-либо нам дало. Только отвлекло бы вас на бесплодные поиски.
В общем, я и сама уже так думала.
— Ладно, Виктор Вениаминович, мы, по крайней мере, попытались что-то сделать. Теперь моя задача сузилась — надо срочно искать девушку с кассеты. Этим я завтра и займусь.
На том и порешили.
Виктор Вениаминович проводил меня до машины:
— Всего хорошего, Татьяна, звоните, если будет информация. Мне жаль, что вы подверглись в моем доме такой непредвиденной опасности. Но вы очень рисковый человек.
Я не поняла по его тону: расценивать это как комплимент или как упрек. Поэтому скупо попрощалась: