«Да. Вряд ли он захочет, чтобы его опрометчивый поступок ранил его жену, — нехотя согласился Хэмиш. — Так на это посмотрит половина городка».
«Двойные стандарты существовали всегда, — ответил Ратлидж. — Фиону сразу объявили шлюхой, едва зародились первые подозрения, но никто не упрекнет мужчину, у которого есть незаконнорожденный ребенок».
Все казалось правдоподобным.
Но для того, чтобы арестовать подозреваемого, нужны доказательства, а не домыслы.
Служа в Скотленд-Ярде первый год, Ратлидж с удивлением понял: если улики кажутся вескими и стройными, они не всегда указывают на истину.
«Первым делом необходимо выяснить все, что только можно, о Сэнди Холдене. Гибсону придется заняться его прошлым из Лондона. Начать с армии и его истории болезни… А мне пока нужен очень хороший предлог для того, чтобы снова нанести визит прокурору!»
Ратлидж позвонил в Лондон и велел сержанту выяснить, где был и что делал некий Александер Холден с конца 1915 года.
— Особенно меня интересует, когда и в течение каких периодов времени он находился в Англии. Возможно, следы майора Александера приведут вас в госпиталь в поместье Саксуолд. Может быть, речь идет о разных людях, но, скорее всего, мы имеем дело с одним и тем же человеком.
Старший суперинтендент Боулс, заранее радуясь тому, что Ратлидж, возможно, разгадал тайну Элинор Грей, воскликнул:
— Молодец!
— Мы пока не можем утверждать, что Холден в чем-то виновен. Мы не можем найти следов мисс Грей после весны тысяча девятьсот шестнадцатого года. Даже если он в самом деле довез ее до Шотландии, он мог расстаться с ней где угодно, от Бервика до Джон-о-Гротс. И она тогда могла быть жива. Если мать ребенка — Элинор Грей, той весной она не умерла!
— Тогда допросите его, выясните, что ему известно. Уж для этого у вас есть основания, так?
Ратлидж подумал: если Александер пережил турецкий плен, он расскажет только то, что хочет, и больше ничего.
Приехав в Джедборо, Ратлидж столкнулся с прокурором-фискалом у дверей его кабинета. Удивленный прокурор любезно посторонился со словами:
— Инспектор… что привело вас сюда?
— Сэр, найдется у вас минутка? Дело довольно важное.
— Вам удалось что-нибудь выяснить по тому списку, который я вам дал? — Бернс нехотя развернулся и повел Ратлиджа к себе в кабинет. Проходя мимо приемной, он попросил клерка принести им чаю. — Я как раз собирался пить чай. — Устроившись за столом, он жестом пригласил Ратлиджа сесть напротив и осведомился: — Итак… в чем дело?
— Я уже довольно давно ищу человека, который привез в Шотландию Элинор Грей. Связать ее с Фионой Макдоналд мне пока так и не удалось.
— Старина, ведь нашлась брошь. По-моему, этого достаточно!
— Брошь доказывает, что обвиняемая имеет какое-то отношение к останкам, найденным в Гленко. К сожалению, она ничего не говорит нам о том, чьи там кости.
— Рост и возраст совпадают, кроме того, примерно подходит и время смерти. Мы знаем, что Элинор Грей пропала весной шестнадцатого года. И вы же сами говорите: весьма возможно, что весной шестнадцатого года она приехала в Шотландию. Чтобы дождаться здесь родов, наверное, пересидеть в таком месте, где она не увидит никого из друзей и родных.
— Да. Надеюсь, мне удастся проверить, где она была и что делала до и после родов… — Ратлидж помолчал. — Если этот ребенок — внук леди Мод Грей, дело имеет далеко идущие последствия. Для нее. И для поверенных, которые ведут дела ее дочери. Леди Мод… — Он замялся. — Леди Мод обладает существенным влиянием и обширными связями.
— Да, действительно. — Клерк принес чай, тарелку с сэндвичами и пачку печенья. Ратлидж взял чашку и сэндвич. Бернс продолжил: — Я уже подумал над тем, что обвинительный приговор на суде наверняка установит происхождение мальчика. Это одна из причин того, что я пока разрешил ему остаться там, где он сейчас находится.
— А я пока проверяю ваш список. У вашего сына есть друзья здесь, в Джедборо? Возможно, мне придется добавить одно или два имени.
— Первые двое из моего списка были местными. Как я вам сказал еще тогда, они погибли и вряд ли чем-то вам помогут.
— У вашего сына имелись знакомые в Данкаррике?
— Робби учился в Харроу, до самой войны большинство его друзей были либо оттуда, либо представляли юридические круги. Пару раз он ездил в Данкаррик, но я не помню, чтобы там у него были друзья… Гораздо больше друзей в Данкаррике у меня. Но я, естественно, сразу сказал бы вам, если бы что-то вспомнил!
Хэмиш согласился с Ратлиджем: если прокурор не лжет, Холден не сказал ему, что был знаком с Робом Бернсом в Лондоне.
Доев сэндвич, Ратлидж с благодарностью взял второй. Они были маленькими, но очень вкусными. Прокурор уже съел оба своих сэндвича и вскрыл пачку печенья. Сейчас Ратлидж испортит ему аппетит…
Он мысленно слышал голос Фионы: «Отец обычный человек. Самый… заурядный человек…»
Хэмиш пытался его остановить, но Ратлидж произнес вслух:
— Должен признаться… вот какая мысль пришла мне в голову. Если Элинор Грей ждала ребенка, возможно, его отцом был ваш сын. А если суд отнесется к Фионе Макдоналд снисходительно… она назовет имя отца. У меня сильные подозрения — она знает, кто он. Перед смертью Элинор доверилась ей.
Прокурор мрачно насупился:
— Если у моего сына был роман с такой женщиной, как Элинор Грей, вряд ли его устроила бы тайная интрижка. Робби приехал бы прямо ко мне и к леди Мод и недвусмысленно заявил бы о своих намерениях! Он поступил бы как честный человек!
— Простите меня, сэр, за прямоту. Вы не были на фронте. Воевали в основном молодые люди, которые по необходимости или из страха совершали вещи, немыслимые для них до тысяча девятьсот четырнадцатого года. Они любили, где и когда могли, понимая, что завтра их могут убить. Если бы ваш сын мог уладить свои дела до возвращения во Францию, не сомневаюсь, он бы так и поступил. Элинор очень хотела учиться на врача. Возможно, она попросила его подождать…
— Нелепая чушь! — воскликнул прокурор, испепеляя его взглядом. — Не желаю больше об этом слышать! Мой сын еще носил траур по умершей невесте…
«Ты нажил себе врага, — заметил Хэмиш. — Очень неразумно…»
— Вот, по-моему, еще одна причина подождать, — ответил Ратлидж, делая вид, что не слышит Хэмиша, но тут же пошел на попятный: — Я вовсе не пытаюсь убедить вас в справедливости моих умозаключений. Друзья вашего сына уверяют, что он любил Элинор Грей так же сильно, как она любила его. Мне говорили об этом его сослуживцы, им он не стал бы лгать о своих чувствах. Элинор и ее мать поссорились незадолго до ее исчезновения. Судя по времени, это было уже после того, как ваш сын вернулся на фронт, но до его гибели. Может быть, Элинор сказала леди Мод, что хочет выйти замуж за провинциального юриста, а не за представителя высшего общества… Сама леди Мод наотрез отказывается говорить о ссоре с дочерью.