— Чтобы просто пробиться к нам, потребуется ОЧЕНЬ много времени, — подвел итог приятель. — А что можем сделать мы, пока нас не завалило?
— Мало, — покачала головой я. — Мы можем обследовать шахту отделенным сознанием. Но это лучше Лютику. А вот помочь или пробиться к живым, если кто-то еще жив… я даже не знаю. Лють, попробуй, а? Посмотри что и как. Я пока купол держу, Эвину по башке досталось, Лерг светит… Да и вообще ты у нас умница.
— А ты — подлиза и вредина, — огрызнулся друг. Но глаза прикрыл.
— Долго он будет… смотреть? — поинтересовался гном.
— Не знаю, — пожала я плечами. — Но пока он будет заниматься разведкой, предлагаю всем осмотреть друг друга. Аптечка есть. И жалеть ее не стоит. Мало ли что. Все должны быть в форме.
— Например, что? — удивился один из шахтеров. — Нам надо просто немного подождать — и нас обязательно спасут!
Я чуть слюной не подавилась! Ну, поражает меня наивность некоторых людей. Наповал.
— Немного — это сколько? Учтите, как только Лютик придет в себя — мы начнем отсюда выбираться.
— А я против. Нас обязательно спасут! Надо только дождаться! — заявил тот же шахтер.
— Когда именно нас спасут? — уточнила я. — По времени, пожалуйста. А то можем и не дождаться.
— Нападение на шахту — это беспрецедентный случай! — заметил Тёрн. Я сверкнула на него глазами. Он забавляется, а этот дурак все всерьез примет.
— Извини. Но ведь все равно мы поступим, как ты скажешь.
Не извиню. Из принципа!
— А я буду жаловаться!
Я фыркнула. Фраза, произнесенная с характерным акцентом и интонацией «знаменитого укротителя», сняла напряжение. Конечно, сделаем, как я скажу. Но убедить этого умника надо сейчас, чтобы не вляпаться всем, и потом, выбираясь отсюда, мы должны действовать слаженно, а не размышлизмами страдать!
— Хорошо. Кто нас должен спасти и когда?
— Ну… маги!
— А мы тебе — кто?
— Вы же еще учитесь! Вам еще расти и расти до магов!
Я бы влепила этому умнику по ушам, но — что толку? Почему-то все так думают. Маг — это седобородый старец. На худой конец — мужчина лет за пятьдесят по виду. Ведьма — не меньше тридцати-сорока. Тот факт, что даже я могу загримироваться под старую каргу, оставаясь девчонкой, в расчет не принимается. Как и то, что магия — это дар. И по-другому тут не скажешь.
Это как пение. Да, с тренировками будет получаться лучше и красивее. Но иногда на подмостки выходит мальчишка и поет так, что слезы на глаза наворачиваются. Без учителей. Безо всего. Это — его дар. После обучения он станет лучше. Безусловно. Отшлифованнее. Но то, что было вначале, — оно и будет.
Дар.
А другого хоть всю жизнь из консерватории не выпускай — не поможет.
Так и у нас. Может, мы и мелкие. Но уж точно талантливее разных Буздюков, которые — якобы — будут нас спасать.
Что я и высказала, не выбирая выражений. На несколько секунд спор прервался, а потом Вердер заметил:
— Ну не один же Буздюк там маг!
Я сдвинула брови:
— Раньше — да. У Сансана в команде кто был по земле?
— Ирто и Канек, замечательные ребята, — вздохнул гном. — А откуда вы знаете, что…
— Не знаю. Но это одна из схем боевой десятки. Два по воде, два по земле, два по воздуху, два по огню, лекарь и бестиолог.
— Вот оно как?
— Ну да. Подбирают более-менее равноценных магов, а на долю руководителя достается самое сложное — мирить тех, кто сцепился, и обеспечивать взаимодействие.
— А у вас…
— А у нас пока ученическая пятерка.
— В два раза меньше?
— Примерно так. Вернемся к нашим спасателям. Кто нас должен спасти? Кто вами занимался с момента гибели команды Тафида?
— Буздюк.
— Та-ак… И все?
— Да.
— Вот и считайте сами. Пока он сюда доберется. Пока разберется. Он же не маг земли. Он — бестиолог.
— Бестиолух, — фыркнул Эвин.
— То есть существо здесь бесполезное. Что-то я тут ни одной скальной химеры или горной виверны не вижу. А вы?
— Они тут не водятся.
— Именно! Он будет здесь бесполезен.
— А кто полезен?
— Конечно, мы сами.
— А справитесь?
— А что — есть выбор? Господа, спасение утопающих — дело лап самих утопающих.
Тот самый «сомневающийся» пожал плечами.
— Давайте дождемся, посмотрим, что узнал ваш парень, — и решим?
Я пожала плечами.
— Это — безусловно. Но вообще-то мы все равно будем выбираться сами. И если кто-то хочет остаться здесь — пожалуйста.
— Вы так просто оставите здесь человека? — поинтересовался гном.
Тёрн положил руку мне на плечо.
— Доверься мне.
— Хорошо.
Его величество выпрямился. Прищелкнул пальцами, снимая иллюзию. На голове тускло блеснула в свете пульсара древняя корона.
— Я Эйверрел Эстреллан эн-те-Арриерра, правитель Элвариона. Поэтому я воспользуюсь своим правом приказывать. УМ Ель — моя подданная. Ее команда, таким образом, тоже подчиняется мне. И я могу отдать им приказ. А они — выполнят его.
Брови Лерга поползли вверх. Но приятель промолчал. Пока. А элвар надменно скривил губы. Это ж надо — он и так умеет!
— А еще я ушами шевелить могу…
— А крестиком вышивать?
— Мы — талантливые!
— И мой приказ таков. Господа УМы, вы должны приложить все усилия для спасения тех, кто решится последовать вашему плану. Остальных — оставить, как балласт. Если человек не желает шевелиться ради спасения своей жизни — значит, он просто самоубийца. И надо спасать тех, кто желает жить. Я ясно выразился?
— Более чем. Разрешите исполнять, ваше величество?
— Разрабатывайте план нашего спасения, УМ Ель. Мы верим в вас.
Прозвучало это так торжественно, что я едва удержалась от хрюканья. Хотя я и монархистка. Абсолютная. Оно и понятно — здесь, в мире магии, не найти ни одной демократии. Всюду короли. И живут! Прекрасно живут! И историю исчисляют тысячелетиями! Второй сотней тысячелетий, блин! И все это время история оставалась неизменной! А у нас, в мире техники? Бардак, одним словом!
И вообще один король — это выгоднее, чем все парламенты мира, вместе взятые и где поглубже утопленные. Почему? Потому что это — его государство, его хозяйство. В его интересах, чтобы оно было сильным, ухоженным, уютным. А для всяких там депутатов — это всего лишь временная кормушка. Вот и воруют…