Некоторое время они говорили, показывая то на фургон, то на дом. Наконец человек в сером комбинезоне вернулся в дом.
Кацка пошел к дому Эбби.
— Что случилось? — торопливо спросила она, открыв ему дверь.
— Ничего.
— Кто этот водитель? Почему он меня преследовал?
— Он сказал, что знать ничего не знает.
Эбби пригласила Кацку в гостиную.
— Я же не слепая! Я уже видела этот фургон. На нашей улице.
Кацка вытащил записную книжку.
— Джон Догерти, тридцать шесть лет, житель Массачусетса. Дипломированный сантехник. Говорит, сегодня получил первый вызов на Брустер-стрит. Фургон принадлежит водопроводной компании района Бэк-Бей. Внутри полным-полно рабочих инструментов.
Кацка убрал книжку и невозмутимо посмотрел на Эбби. На его лице не отражалось никаких эмоций.
— Я была так уверена, — бормотала она. — Так уверена, что это тот самый фургон.
— Вы по-прежнему утверждаете, что фургон был?
— Да, черт побери! — крикнула она. — Был фургон!
Этот всплеск не смутил Кацку. Он лишь слегка поднял брови. Эбби усилием воли заставила себя успокоиться. Кацку эмоциями не проймешь. Он целиком состоял из разума и логики. Доктор Спок с полицейским жетоном.
— Мне ничего не кажется, — несколько успокоившись, сказала Эбби. — И я ничего не выдумываю.
— В следующий раз, когда у вас сложится впечатление, что вы видите тот фургон, постарайтесь записать его номер.
— Когда у меня… сложится впечатление?
— Я обязательно позвоню в эту водопроводную компанию и проверю слова Догерти. Но я почти уверен: он всего-навсего сантехник.
Кацка обвел глазами гостиную. В это время зазвонил телефон. Эбби будто не слышала.
— Вы не хотите поднимать трубку? — спросил Кацка.
— Пожалуйста, не уходите. Задержитесь еще ненадолго. Мне надо кое-что вам рассказать.
Рука Кацки уже лежала на дверной ручке. Он подождал, пока Эбби снимет трубку.
— Я слушаю.
— Доктор Ди Маттео? — послышался тихий знакомый голос.
Эбби выразительно посмотрела на Кацку. Тот понял: звонок заслуживает внимания.
— Да, миссис Восс.
— Я кое-что выяснила, — сказала Нина. — Не знаю, насколько это важно. Может, я все преувеличиваю.
Кацка оказался рядом с Эбби. Он подошел так быстро, что она едва заметила его перемещение. Он наклонился к трубке.
— И что вы узнали? — осторожно спросила Эбби.
— Я сделала несколько звонков. В банк, затем нашему бухгалтеру. Так вот, двадцать третьего сентября Виктор перевел деньги в одну бостонскую компанию. Она называется «Эмити корпорейшн».
— Вы уверены насчет даты?
— Да.
Двадцать третьего сентября. За день до пересадки сердца Нине Восс.
— Вам что-нибудь известно об «Эмити»? — спросила Эбби.
— Ничего. Виктор вообще не упоминал ее. Обычно, когда он переводит такие крупные суммы, он оговаривает их со мной…
Нина замолчала. В трубке слышались приглушенные голоса. Потом быстрое шарканье ног. Нина заговорила снова, уже тише и напряженнее.
— Я вынуждена прервать разговор.
— Вы сказали, ваш муж перевел крупную сумму. Насколько крупную?
Ответа не было. Эбби подумала, что Нина уже повесила трубку. Затем послышался шепот Нины:
— Пять миллионов. Он перечислил пять миллионов долларов.
Нина повесила трубку. Она слышала шаги Виктора, но, когда он вошел в спальню, не подняла головы.
— С кем ты говорила? — спросил он.
— С Синтией. Позвонила ей, чтобы поблагодарить за цветы.
— Что она тебе прислала на этот раз?
— Орхидеи.
Виктор мельком оглядел вазу на комоде.
— Да. Очень приятные цветы.
— Синтия говорит, они весной поедут в Грецию. Наверное, надоело путешествовать по Карибскому морю.
С какой легкостью она лгала мужу. Когда это началось? Когда они перестали говорить друг другу правду?
Он присел на кровать. Нина чувствовала его изучающий взгляд.
— Когда ты совсем поправишься, может, и мы съездим в Грецию, — сказал Виктор. — Возможно, даже с Синтией и Робертом. Ты бы не прочь поехать с ними?
Нина кивнула. Она смотрела на одеяло и свои тонкие, совсем костлявые пальцы.
«Я никогда не поправлюсь. Ни совсем, ни вообще. Мы оба это знаем».
Она спустила ноги на пол.
— Мне нужно в ванную.
— Тебе помочь?
— Нет, я сама справлюсь.
Встав, Нина почувствовала недомогание. У нее опять начала кружиться голова. Стоило встать на ноги или хотя бы слегка напрячься. Виктору она ничего не сказала, дожидаясь, когда приступ пройдет. Она медленно побрела в ванную.
Нина слышала, как Виктор поднял телефонную трубку.
Только сейчас, закрыв дверь, она вдруг поняла, что допустила ошибку. В памяти телефона хранился последний набранный номер. Виктору достаточно нажать кнопку повторного набора, и ее ложь откроется. Виктор часто проверял ее звонки. Он поймет, что она звонила вовсе не Синтии, а потом докопается, чей это номер. Снова Эбби Ди Маттео.
Нина стояла, прижавшись спиной к двери ванной, и вслушивалась. Виктор повесил трубку. Затем позвал ее:
— Нина!
Ее обдало новой волной слабости. Нина опустила голову, борясь с подступающей темнотой. Ноги ее не держали. Она чувствовала, как медленно сползает на пол.
Виктор постучал в дверь.
— Нина, мне нужно с тобой поговорить.
— Виктор, — прошептала она, зная, что он все равно ее не услышит.
Ее никто не услышит.
Нина лежала на полу ванной. У нее не было сил пошевелиться или позвать его.
Биение ее сердца походило на шелест крыльев бабочки.
— Наверное, мы ошиблись адресом, — сказала Эбби.
Они с Кацкой остановились на захудалой улице в районе Роксбери. Здесь располагались склады с зарешеченными окнами и мелкие фирмы, находящиеся на грани разорения. Единственным зданием, где вовсю кипела жизнь, был зал бодибилдинга в десятке ярдов от них. Из открытых окон доносился лязг и грохот атлетических снарядов, перемежаемый всплесками мужского смеха. К залу примыкало пустовавшее строение с вывеской «АРЕНДА». А к пустовавшему строению примыкало четырехэтажное здание из бурого песчаника. На его вывеске значилось:
ЭМИТИ КОРПОРЕЙШН