– Будь она жива, вряд ли одобрила бы его, – вздохнул он. – Но увы, моя жена умерла… А вот я собираюсь спасти Холл.
– Странно, что вы не женились на другой богатой наследнице.
Он пожал плечами:
– А я и собирался, но мне показалось, что моя избранница не очень-то ладит со своими родителями. Между тем, как вы понимаете, человек в моем положении должен быть абсолютно уверен, что получит хорошее приданое. Ошибка оказалась бы роковой.
При свете тонкого лунного серпа Каролина устало взглянула на него:
– И тут подвернулась герцогиня Лорка со своим соблазнительным предложением. И вы приняли его.
– Да, хотя и не сразу. Я не моряк, и мне не по душе заниматься пиратством.
– Я сразу это поняла…
«К тому же вы явно не годитесь для этого занятия, – могла бы прибавить она. – Ибо позволили себе высадиться на пустынном берегу и отослали за мыс и баркас, и корабль. Келлз никогда бы так не поступил».
– Это нетрудно понять. – Он подвинулся к ней, и его глаза блеснули.
– Келлз. – Она неохотно вымолвила это единственное названное им имя. Он хотел опустить ее на черный песок рядом с собой, но Каролина оттолкнула его. – Я не хочу называть вас Келлзом, когда мы одни. Каково ваше настоящее имя?
– Вы не знаете его. – Англичанин поднялся, серебристый свет месяца освещал его. – Позвольте представиться. – Он поклонился. – Я Робин Тирелл, маркиз Солтенхэм.
Каролина онемела от изумления. Так вот кто он! Маркиз Ребы!
Этот беспутный обаятельный человек, только что поклонившийся ей, – тот, кто обвенчался с Ребой на Флит-стрит и покинул ее в переулке Висящей шпаги. Покинул Ребу, как, кстати, и Келлз ее самое, ради очаровательной герцогини Лорки.
Он встревожился:
– Надеюсь, мой титул не испугал вас, миледи? Только тут Каролина опомнилась.
– Ваш титул не испугал меня. Однако… я слышала ваше имя еще в Лондоне.
Он рассмеялся.
– Вероятно, вам рассказывали о моем беспутстве?
– Возможно. – Каролина решила собраться с мыслями. Какая разница, кто он, важно одно – Робин все еще любовник герцогини Лорки. Та отняла его у Ребы точно так же, как похитила у нее Келлза. Реба, убеждала себя, Каролина, обрадовалась бы поражению герцогини. В сущности, она мстит и за Ребу.
Каролина перевела разговор на выкуп:
– Пятьдесят тысяч дублонов вы можете поделить, но как быть с ожерельем? Вы что, разделите его надвое?
– Разделить его нельзя, потому что в нем один большой рубин, а к нему подобраны и другие камни.
– Значит, вы не сломаете его?
– Нет.
– Тогда, вероятно, герцогиня постарается продать его. «Купить такое украшение может только особа из королевской семьи», – подумала она.
Он переступил с ноги на ногу.
– Таково было ее предложение.
– Но ведь она одурачит вас. Женщина, устроившая похищение своего мужа, едва ли заслуживает доверия.
Он опустился на песок возле Каролины.
– А что бы вы сделали на моем месте? Попытались бы продать ожерелье, а заодно и «Верную Мэри» на Тортуге?
Сам того не зная, Робин представил ей случай, которого она давно ждала: заговорил о Тортуге.
Теперь наконец-то он угодит в ее западню.
– Всякий разумный человек посоветует вам ничего не продавать на Тортуге, – отозвалась Каролина. – На борту вашего корабля есть человек, выдающий себя на Ларса Линдстрома, а настоящий Ларе живет в доме Келлза на Тортуге. Если он не убьет вас, то это сделает Кэти, которая любит его. Возможно, вы отделаетесь только ранами, но сомневаюсь, что доктор Коттер согласится перевязать их, узнав, что кто-то на вашем корабле назвался его именем.
Девушка внимательно наблюдала за Робином, уверенная, что ее слова обескуражат его.
– На Тортуге, однако, хорошо знают Серебряную Русалку. Она может зайти на судне в залив Кайона и договориться о продаже «Верной Мэри». Или о продаже ожерелья. Все поверят ей, если она сообщит, будто капитан Келлз болен какой-то заразной болезнью, поэтому его друзьям лучше не появляться на борту «Морского волка». Разумеется, – беззаботно добавила она, – вам придется держать свое судно подальше от берега, поскольку вблизи оно мало походит на настоящего «Морского волка».
– Откуда вы знаете? – удивился он. Ее серебристые глаза сверкнули.
– Ни один из тех, кто побывал на «Морском волке», никогда не спутает капитанскую каюту с вашей. Знайте же, что Келлз и его дамы пьют вино из золотых инкрустированных драгоценными каменьями кубков. Подсвечники на его столе также золотые. На корабле установлены навигационные приборы. Так вот, что бы вы там ни говорили, дорогой Робин, Келлз отлично разбирается в навигационном деле. Занавески в его каюте ярко-красные, переборки украшены резьбой, а кормовые окна больше, чем у вас на корабле. Хотите, я опишу вам дом Келлза на Тортуге.
Он совершенно растерялся.
– Неужели вы бывали на Тортуге? И на «Морском волке»? – Робин тихо выругался. – Мне следовало давно понять, что вы и есть Серебряная Русалка.
– Да, я Серебряная Русалка. Миссис Кристабел Уиллинг к вашим услугам. – Она не сказала, что ее настоящее имя Каролина Лайтфут. На Тортуге этого не знают, стало быть, и ему незачем сообщать об этом.
Робин долго смотрел на нее, затем, опустившись на песок, расхохотался:
– Да это же потрясающая удача! В тот самый момент, когда мне так нужна Серебряная Русалка, она оказывается в моих руках!
– Ваша удача всецело зависит от меня, – холодно заметила Каролина. Ее полупрозрачная рубашка затрепетала от морского ветра. Она встала и обхватила голову своими стройными руками, чтобы он отчетливее видел ее груди, так восхищавшие его.
Лежа на песке, он перевел взгляд с розовых сосков, просвечивающих сквозь тонкую ткань, на ее прелестное лицо. Каролина насмешливо взирала на него.
– Вы что-то хотите сказать?
– Если я, рискуя жизнью, отправлюсь на Тортугу – а риск очень велик, поскольку мне приходится помогать человеку, выдающему себя за Келлза, – могу я надеяться, что по возвращении не обнаружу в своей постели жену испанского Посла? Только при этом условии я готова рисковать.
– Вы о герцогине? – В его глазах засветилось понимание, и он откинулся на спину с удовлетворенным видом. – Ну с ней-то, полагаю, не возникнет особых проблем. – Робин поднялся.
– В самом деле? – Ее брови взметнулись.
– Я променял бы дюжину таких герцогинь на одну-единственную – из серебра и света. – Робин произнес это так, что ее сердце дрогнуло. Она почти поверила ему. – Так вы жена Келлза? – недоверчиво осведомился он.