— Да-да, — кивнул гость, нисколько не обидевшись. — Я понимаю ваши чувства. И я пришел вовсе не за этим. Видите ли, Андрей Андреевич, ваш отец освободился на несколько лет раньше меня. Освободившись, он разыскал мою семью — жену и сына. Разыскал и помог. Очень сильно помог. Так вот, Андрей Андреевич, я считаю, что сейчас пришел мой черед помочь вам.
— Помочь? Нам? — Андрей едва не рассмеялся. — Большое спасибо, но должен вас разочаровать. Мы не нуждаемся в помощи. Абсолютно.
— Да-да, я знаю, — все так же миролюбиво откликнулся Дмитрий Олегович. — У вас хорошая, интересная работа. И зарабатываете вы побольше многих. Однако… Что вы скажете, если я предложу вам работу, за которую заплачу… э-э… ну, скажем, пять тысяч долларов?
— В месяц? — угрюмо осведомился Андрей.
— Работа будет разовая, — объяснил Дмитрий Олегович. — Судя по тому, что я о вас знаю, займет она не больше трех-четырех дней. Работать сможете дома, по вечерам.
Андрей подозрительно посмотрел на гостя:
— А что нужно делать?
— Практически то же самое, что вы делаете каждый день на своей фирме. — Заметив недоверие в глазах Андрея, гость тут же поправился: — Ну почти то же самое. Имеется некий код, который вам нужно будет сломать. Всю необходимую аппаратуру я вам предоставлю.
— А что это за код? — спросил Андрей.
На губах Дмитрия Олеговича вновь появилась грустная улыбка.
— Об этом я вам не скажу. Исключительно для вашей же безопасности.
— Значит, работа опасная? — прищурился Андрей.
— Если будете делать только то, что от вас требуется, то нет. Андрей Андреевич, ну посудите сами, разве бы я стал подставлять сына человека, который помог в трудную минуту моей семье?
— Но ведь это криминал? — понизив голос, спросил Андрей.
Гость дернул уголком рта и пожал острыми плечами:
— Для кого как.
Некоторое время Андрей думал. Затем спросил:
— Деньги заплатите сразу?
— Разумеется, — кивнул Дмитрий Олегович. — Две тысячи получите прямо сейчас, еще три — сразу после выполнения работы. — Гость слегка склонил голову набок и спросил: — Ну так как? Вы согласны?
— Да, — кивнул Андрей. — Я согласен. Когда начинать?
— Сейчас, — сказал Дмитрий Олегович. — Аппаратура у меня в машине. Пойдемте, поможете перенести.
6
Как и предполагалось, работа заняла у Андрея три дня. За готовым «продуктом» приехал Дмитрий Олегович в сопровождении хмурого молодого человека, такого же высокого и такого же худого, как он сам.
Взглянув на экран компьютера, молодой человек повернулся к Дмитрию Олеговичу и сказал:
— Порядок. Он это сделал.
«Разумеется, сделал, — подумал Андрей. — А вы на что надеялись? Теперь посмотрим, заплатите вы мне денежки или нет». На случай, если бы гости отказались платить, за дверью у Андрея стоял новенький (еще попахивающий смазкой) топор. Разумеется, убивать Андрей никого не собирался, а вот немного попугать — это да, на это у Максимовича-младшего решимости бы хватило.
Однако пускать в ход топор не пришлось. Дмитрий Олегович расплатился сполна. Расплатился, потом показал на худого молодого человека и сказал:
— Познакомьтесь, Андрей, это мой сын.
— Грув, — сказал молодой человек и протянул Андрею длинную, худую руку.
— Это кличка? — осведомился Андрей, пожимая руку (пальцы у парня были сухие и холодные).
— Это то, как меня называют, — сказал Грув. — Либо так, либо никак.
«Грув так Грув. Мне-то какая, к лешему, разница?» — подумал Андрей. А вслух сказал:
— Хорошо, Грув. Приятно познакомиться.
— Я кое-что во всем этом смыслю, — сказал Грув, кивая подбородком в сторону монитора. — Неплохо сработано, Андрей. И так быстро.
— Три дня, — ответил Максимович. — Как и договаривались…
Парень улыбнулся (в отличие от отца, улыбка у него была вовсе не грустная, а, наоборот, задорная и дерзкая).
— Мы брали время по минимуму, чтобы испытать тебя, — сказал Грув. — У меня бы ушло на два-три дня больше.
— Значит, тебе есть чему поучиться, — ответил Андрей.
С этих пор Андрей Максимович стал постоянно работать с Дмитрием Олеговичем Янковским и его сыном по кличке Грув.
Впрочем, работа эта не была постоянной и даже не очень регулярной. Примерно раз в два-три месяца (и лишь изредка чаще) Дмитрий Олегович звонил Андрею и сообщал ему о том, что «есть возможность немного разжиться зеленью». Потом они встречались где-нибудь на нейтральной территории — чаще всего в кафе или в ресторане. Янковский вручал Андрею конверт из плотной бумаги.
Разобравшись с делами, они выпивали по рюмке коньяку и расходились, чтобы встретиться через несколько дней все в том же кафе. На этот раз Андрей передавал Дмитрию Олеговичу конверт с результатами своих трудов, а взамен получал еще один конвертик — маленький, но пухлый от банкнот.
Мать Андрея Максимовича ни о чем не догадывалась. Сын продолжал ходить на работу и приносить домой зарплату в конце каждого месяца. Так продолжалось полтора года.
Кончилось все так же внезапно, как и началось. Однажды Андрей, как и обычно, выполнил работу, сунул конверт в карман и пошел в ближайшее кафе, где Янковский назначил ему встречу.
Еще на подступах к кафе он заметил милицейскую машину и машину «скорой помощи». Подойдя ближе, Андрей увидел милицейское оцепление, а чуть позже и носилки с трупом худого, седоватого человека, которого два дюжих санитара запихивали в «скорую помощь».
Поняв, кто лежит на носилках, Андрей повернулся и, пробиваясь через толпу зевак, двинулся прочь. Домой он решил пока не возвращаться. Слава богу, мать уехала к деду с бабкой в Орел, поэтому за нее он мог не волноваться.
Сначала Андрей три часа слонялся по Москве, отдыхая на скамейках в скверах и дворах и отчаянно соображая, что же ему теперь делать.
На исходе третьего часа Андрей вдруг вспомнил, что конверт с выполненным заказом все еще лежит у него в кармане. Тогда он зашел за гаражи, поджег конверт, подождал, пока огонь не добрался до пальцев, бросил горящий конверт на асфальт и подождал, пока тот догорит.
«Все, — сказал себе Андрей, — больше нет никаких улик».
После этого он внезапно успокоился. Вернулся домой, попил чаю, выдернул из розетки телефонный шнур (он знал, что будет звонить Грув, и не хотел разговаривать с ним, пока не соберется с мыслями), затем лег в постель и уснул крепким сном младенца.
Утром он включил телефон в розетку, и уже спустя минуту тот отчаянно затрезвонил. Звонил Грув:
— Алло, Андрей, привет. Ты уже знаешь, что случилось?