— Тогда поднимайся с этого чертова стула, отправляйся домой и прочти отчет о следствии по делу. Читай его так, как если бы этот мальчуган был для тебя посторонним.
Тон его голоса был суровым и безжалостным, Тео больше не улыбался, но Джек знал, что эти слова произнес друг. Джек поднялся и положил на стойку пятерку, чтобы расплатиться за них обоих.
— Эй, — сказал Тео. — Я не шутил.
— Я знаю.
— Я имею в виду счет, гений. До тех пор, пока к тебе не вернется чувство юмора, я беру с тебя двойную плату, помнишь?
Джек достал портмоне и бросил на стойку еще одну банкноту.
— Благодарю за преподанный урок, — со смешком бросил он.
Но, протискиваясь сквозь шумную толпу к выходу, слыша вокруг бессвязные обрывки бессмысленных разговоров, он не мог не думать о том, чем был вызван этот принужденный смех, и улыбка его увяла.
Ему очень хотелось, чтобы Тео оказался прав. Он молил Господа о том, чтобы все происходящее показалось ему смешным.
На следующий день, после полудня, Джек поднялся на пятый этаж конторы прокурора округа в нижнем Майами. Он провел большую часть ночи, изучая отчет СКР ВМФ, который оставила ему Линдси Харт. Джеку еще никогда не доводилось держать в руках отчет о следствии по делу, составленный Службой криминальных расследований Военно-Морского флота, но он ничем не отличался от сотен других полицейских отчетов, с которыми ему приходилось иметь дело, с одним-единственным исключением: здесь явно поработала рука цензора. Казалось, что на каждой странице были вычеркнуты какие-то сведения — иногда весь параграф, иногда свидетельские показания целиком; очевидно, командование сочло их слишком опасными для глаз штатских.
Первой мыслью Джека было, что СКР ВМФ хотела утаить информацию от Линдси, поскольку ее подозревали в убийстве. Однако, позвонив приятелю в военно-юридическом управлении, занимавшемуся делами резервистов, он узнал, что это было обычным делом, когда семья погибшего военнослужащего получала отредактированные следственные отчеты. Даже в тех случаях, когда смерть наступила по причинам, не связанным с военными действиями — будь то убийство, самоубийство или несчастный случай, — оставшиеся в живых наследники далеко не всегда имели право узнать, что именно делал их любимый в момент гибели, с кем разговаривал или даже что он написал в своем дневнике за несколько часов до того, как девятимиллиметровая пуля разнесла ему череп. Конечно же, у военных зачастую возникала юридически обоснованная необходимость соблюдать секретность, особенно в таких местах, как Гуантанамо, единственной оставшейся базе США на территории коммунистов. Но работа требовала от Джека здорового скептицизма.
— Джек, надеюсь, ты понимаешь, что я не стремился выглядеть умником, разговаривая с тобой по телефону? Я вправду не имею никакого отношения к этому делу Харт.
Джерри Шафетц сидел за своим столом, закинув руки за голову. Джек сотни раз видел его в этой позе в те времена, когда Джерри был его начальником. Тогда они обычно работали до позднего вечера, обсуждая все на свете: начиная с того, в каких свитерах «Дельфины из Майами» выиграли больше футбольных матчей — цвета морской волны или в белых, и заканчивая тем, сумеет ли дожить до суда их главный свидетель по делу, если не включить его в федеральную программу защиты свидетелей. Джек иногда скучал по старым временам, прекрасно, впрочем, понимая, что, даже если бы он остался, все пошло бы совсем по-другому. Джерри поднялся по служебной лестнице до должности первого заместителя прокурора округа, и спор с ним теперь доставлял намного меньше удовольствия, поскольку ныне он знал все.
— Дело находится здесь, в Майами. Я прав? — поинтересовался Джек.
Джерри хранил молчание. Джек сказал:
— Послушай, это не тайна, что Линдси Харт — гражданское лицо и она не может предстать перед военным трибуналом. Она родом из Майами, поэтому нетрудно вычислить, не создавая никакой угрозы национальной безопасности, что если ей предъявят обвинение в убийстве мужа, то сделают это именно здесь, в Южном округе Флориды.
Со стороны Джерри не последовало никакой реакции.
Уголки губ Джека изогнулись в улыбке.
— Да ладно тебе, Джерри. Неужели ты не можешь сказать мне даже этого?
— Я могу сказать тебе следующее: теоретически ты можешь быть прав.
— Хорошо. Тогда, рассуждая теоретически, ты мог бы передать от меня послание прокурору, назначенному для этого дела. Я прочел отчет СКР ВМФ. То есть то, что они называют отчетом. Ровно половина необходимой информации в нем отсутствует.
— Собственно говоря, миссис Харт крупно повезло, что она вообще увидела хоть какой-то отчет.
— Что ты имеешь в виду?
— Агентству или соответствующей службе может потребоваться по меньшей мере шесть месяцев, чтобы подготовить окончательный отчет. Эти же подсуетились намного быстрее. Твоя клиентка должна быть довольна.
Джек улыбнулся про себя. Именно так он и думал: первый заместитель действительно знал все.
— Теоретически она — не моя клиентка, — заметил Джек. — Во всяком случае, пока. Как я говорил тебе по телефону, я еще не решил, стоит ли мне браться за ее дело.
— Откуда тебе знать, что дело вообще будет?
— В Службе криминальных расследований ВМФ пришли к выводу, что ее муж был убит.
— Я имею в виду — дело против нее.
Джек оценивающе взглянул на него.
— Ты хочешь сказать…
— Я ничего не хочу тебе сказать. Мне показалось, что я дал ясно это понять с самого начала.
— Ладно. Права она или нет, но миссис Харт, похоже, считает, что она является главной подозреваемой.
Джерри многозначительно промолчал.
— Для женщины, заявляющей о своей абсолютной невиновности, она оказалась в чертовски неприятном положении, — сказал Джек.
— Они все заявляют о своей невиновности. Вот почему я до сих пор сижу по эту сторону стола. Я уважаю твою работу, Джек, но зато спокойно сплю по ночам, зная, что не защищаю виновных.
Джек подвинулся на самый краешек стула и взглянул своему бывшему боссу прямо в глаза.
— Вот почему я здесь. Это дело поставило меня в затруднительное положение. Линдси Харт… — Он спохватился и умолк, чтобы не сказать лишнего. Джерри, конечно, был его старым приятелем, но он по-прежнему оставался на другой стороне. — Будем считать, что она просто знакомая одного друга. Очень близкого друга. Я хочу помочь ей, если смогу. Но мне не хотелось бы впутываться в это дело, если…
— Если что? — насмешливо фыркнул Джерри. — Если она виновна?
Джек не улыбнулся в ответ. Выражение его лица оставалось очень серьезным и сосредоточенным.
— Перестань, Джек. Ты ведь не ждешь от меня, что я посмотрю тебе в глаза и скажу: «Да, ты тот самый парень, который ей нужен. Возьмись за это дело. Следователи дышат в затылок не тому человеку». Или все-таки ждешь?