– Мальчики отправятся в парк и там постараются узнать, через какие ворота вышел продавец мороженого и в какую сторону он отправился, – сказала я.
– Ольга Юрьевна, а что, сразу этого сделать было нельзя? – недовольно заворчал Ромка. – Нужно было непременно сюда таскаться.
– Ты против? – удивилась я.
– Не против, но машину-то ведь вы возьмете, а нам на этих рыдванах туда чалить придется, – пояснил причину своего возмущения курьер, и я поняла, что он имеет в виду трамваи. – Приятного мало.
– Ничего, потерпите, – заметила я в ответ, а затем повернулась к Сергею Ивановичу: – У вас есть какие-нибудь идеи насчет того, как можно вычислить эту троицу?
– В общем-то, кое-какие мысли имеются, но они требуют проверки. Если вы не против, именно этим я и займусь, – попросил Кряжимский.
Я не стала возражать, Сергей Иванович хорошо знал свою работу, и его, в отличие от остальных, направлять и контролировать не требовалось.
– А что буду делать я? – напомнила о себе Широкова.
– Ну а ты, если не хочешь встречаться со Здоренко, останешься в редакции и будешь ждать возвращения остальных. Газеты почитаешь, может, там какая информация появилась…
– Опять мне все самое занудное достается, – расстроилась Широкова и тут же надулась. – Я не бабка-вахтерша какая-нибудь, чтобы газеты читать.
– Вообще-то ты работаешь в редакции. Пока еще работаешь, – многозначительно добавила я. – Ну, а если тебе это дело не нравится, можем и поменяться. Ты едешь к Здоренко и разговариваешь с ним по душам, а я останусь здесь, в тишине и…
– Ладно, ладно, я все поняла, – фыркнула Маринка, – я останусь здесь.
– Ну, раз мы все решили, тогда за работу, – подвела я итог нашего небольшого совещания.
Теперь уже все покинули свои места и медленно направились кто куда: Кряжимский – к своему компьютеру, Ромка с Виктором – в парк, я – к входной двери, а Широкова, вздыхая, словно на похоронах, вяло поплелась к своему столику.
Остановившись у выхода, я оглянулась на Маринку и с искренней завистью вздохнула: и чего она так расстраивается? Мне вот вообще предстоит общение со Здоренко. А это занятие, надо сказать, требует немалых нервов.
Да, Здоренко, конечно, – мой друг, незаменимый во многих ситуациях товарищ, но это не мешает ему оставаться жутко невоспитанным и нетактичным. Из-за любой мелочи он может поднять такой шум! Иногда так расходится, что невольно теряешься и забываешь, зачем вообще ты к нему пришел, а он знай свое – хамит. Впрочем, тут, наверное, сказывается влияние его работы: попробуй пообщаться сутки напролет с уголовниками и матерыми преступниками, еще не так заговоришь.
Да, работать с ним сложно, но… наверное, можно.
Добравшись на машине до отделения милиции, я почти сразу, едва только вошла в отдел, наткнулась на моего обожаемого майора. Он стоял в дверях, видимо, куда-то собираясь уходить. Увидев меня, Здоренко мгновенно изменился в лице и громко выкрикнул:
– О, кого я вижу! Никак журналистишки решили почтить нас своим присутствием! Ну-с, милочка моя любезная, опять влипли в историю? Выкладывайте, чего молчите-то?
– Да мы… – рискнула было ответить я, но тут же была самым наглым образом перебита Здоренко.
– Да ладно, Ольга Юрьевна, не утруждайтесь слишком, знаю я вашу компашку – ни минуты покоя. Вы приключения на свою голову даже там умудряетесь найти, где их и в помине-то нет. Даже не догадываюсь, что у вас случилось на этот-то раз. Впрочем, не важно, тем более, что я давно подумываю вас засадить на пару неделек куда-нибудь, чтоб умишко-то выправить, а там, гляди, моментом понимать станете, куда стоит свой нос совать, а куда – нет. Пора уже это сделать, давно пора.
– Может, вы все же потрудитесь меня выслушать, – решилась, наконец, перебить я майора. – Или мне так и стоять тут, пока вы сами с собой не наговоритесь?
– О, да вы никак грубить вздумали? – весьма удивился моей наглости Здоренко. – Не ожидал, от вас, не ожидал. Я понимаю там, Широкова, но вы-то, Ольга Юрьевна! Стыдно, стыдно! А еще главный редактор газеты!
Я густо покраснела, устыдившись своих слов, а Здоренко только этого и надо было: любил он чувствовать свое превосходство, и не важно, над кем. Впрочем, я не дала ему долго торжествовать, а предприняла еще одну попытку подойти к интересующей меня теме.
– Скажите, майор, – спросила я, – а как у вас обстоят дела с раскрываемостью преступлений?
– К чему вы клоните? – сдвинув брови, откликнулся Здоренко. – Что, решили вновь какую-нибудь обличительную статейку про нас написать? Вас хлебом ни корми, дай на бумаге высказаться.
– Мы? Статью про вас? Да еще плохую? – с наигранным удивлением произнесла я. – Разве такое когда-нибудь было? Обижаете, майор, мы вас очень уважаем и ценим.
– Тогда к чему был этот вопрос? – не терял бдительности Здоренко.
– Так, небольшая прелюдия к разговору, – расплывчато ответила я. – Мы тут с моими коллегами подумали и решили, что милиция почему-то не желает сотрудничать с прессой, а потому про сотрудников органов правопорядка и пишут мало, да к тому же это не всегда лестная информация. Вот мы и решили…
– А вот этого не надо, – активно замахал руками Здоренко. – Не надо нам од, как-нибудь и без них обойдемся. Могу я догадаться, что вы там настрочите.
– А при чем тут оды? – снова «удивилась» я. – Вы что-то меня не так понимаете. Позвольте, я все объясню.
Здоренко посмотрел на меня недоверчивым взглядом и, подумав с минуту, добавил:
– Ладно, говорите, что у вас, только быстро. У меня и без вас дел невпроворот. И пойдемте уже в мой кабинет, а то вон сколько собак мужского пола уши развесило, – как ни странно, майор использовал в своей речи эвфемизм. Такое, признаться, было впервые. Я даже удивилась: какая это муха нашего майора укусила, что он стал иногда следить за тем, что говорит?
Мы быстренько перекочевали в кабинет Здоренко, он прикрыл за мной дверь, позволил сесть, сам встал у подоконника и оперся на него руками, приготовившись слушать. Обрадовавшись тому, что на меня в очередной раз не наезжают и даже дают шанс высказаться, я торопливо, но пока не касаясь главного, дабы Здоренко ничего не заподозрил, принялась расписывать во всех красках наше желание помочь следствию и, конечно же, самому майору.
– В общем, вчера наш юный курьер случайно стал свидетелем ограбления инкассаторов у банка «Волга-Транс». Естественно, что об этом он сразу рассказал нам. Мы подумали, что у милиции и так дел невпроворот, – повторила я слова самого майора, – а потому ей будет непросто отыскать этих воришек.
– И вы, как всегда, решили оказать нам услугу? – усмехнулся со своего места Здоренко. Затем он громко похлопал в ладоши, сопроводив этот жест словами: – Браво! Ничего другого я от вас и не ожидал. Повторяетесь, Ольга Юрьевна, – с упреком добавил он.