– Виталий! – воскликнул за моей спиной Веселовский.
Незнакомец и капитан тут же повернули головы в нашу сторону.
– Альберт! Слава богу! – вскричал нервный мужчина и даже вскочил со стула, но был остановлен железным окриком капитана.
– Прошу прощения, – громко сказала я. – Мы к капитану Молчалину по поводу этого человека.
– Вы кто? – спросил капитан.
– Я занимаюсь расследованием дела, в котором его обвиняют.
Молчалин хмыкнул.
– Вообще-то это я занимаюсь расследованием этого дела, – снисходительно сказал он. – Не один, конечно, вместе с прокуратурой. Вы оттуда? Что-то я вас не знаю.
Я молча протянула ему свое удостоверение частного детектива. Молчалин некоторое время крутил его в руках. Было видно, что мое имя ему ни о чем не говорит.
– Можете узнать обо мне у кого-нибудь из коллег, – добавила я. – У Папазяна, например, или подполковника Кирьянова…
– Кирьянова? Насколько я знаю, он уже месяц как полковник, – машинально проинформировал меня Молчалин.
– Неужели? – искренне ахнула я. – Растет парень!
– Да, – односложно прокомментировал капитан. – Извините, сейчас идет допрос, подождите пока в коридоре, потом я вас приму, – сказал Молчалин.
В коридоре мы ждали часа полтора. Веселовский уже весь извелся и изнылся, чтобы я отпустила его домой в его единственный выходной. Сетовал на жизнь, на профессию и даже на жену, которая не работает, и на детей, которые только и знают, что клянчить денег. Как и жена. Как и артисты. Я сочувствовала Альберту, но была неумолима. Мне нужно было его присутствие, чтобы потенциальный клиент в обществе старинного приятеля чувствовал себя более раскованно и больше рассказал по делу.
Наконец мы увидели Молчалина, который высунулся из кабинета и позвал дежурного. Через несколько секунд тот вывел из кабинета закованного в наручники Короткова. Проходя мимо нас, он кинул на Альберта мрачный взгляд, полный тем не менее мольбы.
– Все будет в порядке! – успел крикнуть ему Альберт, а я кивнула в знак подтверждения.
Коротков, видимо, настолько был измотан допросом, что не стал ничего отвечать, а лишь кивнул в ответ.
– Проходите, – сказал Молчалин. – Тут вам рекламу сделал подозреваемый. Говорил, что мы работать не умеем, а вот частный детектив, да еще и лучший в городе, наверняка справится за один день.
Я мысленно удивилась.
– Это я сказал, что ты лучший частный детектив! – с гордостью за свой благородный поступок пошел на мелкий подхалимаж Веселовский и тут же добавил в сторону: – Правда, я уже в этом сомневаюсь…
– Ну, так и что же вы от меня хотите? – вернул нас Молчалин к теме разговора.
– Я хотел бы внести залог. За Короткова. Чтобы его освободили под подписку до выяснения, – высказал свое пожелание Веселовский.
Молчалин нахмурился, поиграл ручкой, потом ответил:
– Боюсь, это невозможно. Слишком явные улики. Сами посудите: на ноже отпечатки его пальцев. И больше ничьих, кстати говоря, мы не обнаружили – это первое. И смерть жертвы наступила примерно в тот момент, когда Короткова заметила соседка.
– А он как-то это объясняет? – прервала капитана я.
– Объясняет. Говорит, что просто шел на работу, увидел труп, решил посмотреть, кто это, и якобы машинально схватился за нож. Вроде эта самая соседка его и испугала своим появлением. Кстати, соседка заявляет, что отношения у Короткова с убитой были плохие.
– Но ведь не будет же он хвататься за нож на этом основании! – воскликнула я.
– Не скажите, не скажите, – не смутился капитан. – Я общался с ним два часа и могу сказать, что гражданин он нервный, вспыльчивый, неуравновешенный. Как минимум пять раз он бросался на меня с выпученными глазами.
– Это он может, – со вздохом подтвердил Веселовский. – Однако я его знаю давно – не способен он на убийство.
– Ваши слова, к сожалению, к делу не пришьешь, – отрезал капитан. – Разбираться будем, искать других подозреваемых, но пока отпустить я его не могу.
– Можно мне хотя бы поговорить с ним? – спросила я.
– Это не ко мне, это к начальству, – вздохнул капитан. – А сейчас прошу меня извинить. У меня тут еще одно дело.
– Так к кому мне обратиться? – уточнила я.
– Можете к подполковнику Мельникову, можете к нашему начальнику, если он, конечно, на месте.
– Понятно, спасибо, – поднялась я с места.
К Мельникову – это здорово. С Мельниковым мы друзья настолько давние, что даже уже и не помним, как и где познакомились. Сколько совместных дел выпало на нашу долю – всех и не упомнишь! Правда, с недавних пор Мельников заделался подполковником – все-таки далеко пойдут друзья моей юности! – и несколько возгордился, но я-то всегда могу поставить его на место и поучить не задирать нос. Поэтому я решительно набрала номер своего старинного приятеля.
– Я только позавчера вернулся, – объяснил Андрей. – Ездил с комиссией в Ярославль. Начальника там скинут скоро, по нашей наводке.
– Это все хорошо, но у меня тут одна просьба. Мой клиент, его зовут Коротков Виталий Владимирович, попал в нехорошую историю: его подозревают в убийстве. Держат его во Фрунзенском. Я бы хотела с ним встретиться и поговорить.
– Понятно. И что же?
– Как что? Ты же можешь устроить мне встречу. Тем более что ты теперь подполковник.
– Могу, – кратко ответил Мельников. – Перезвони через пятнадцать минут.
Через полчаса формальности были улажены, и мы с Веселовским разговаривали с сидящим через решетку Коротковым. Несмотря на сложившийся стереотип, что повар должен быть как минимум упитанным, перед нами сидел довольно щуплый мужчина лет тридцати восьми – сорока, с мелкими чертами лица и какими-то острыми темно-карими глазами. Он и впрямь оказался нервным человеком: вертелся на стуле, поминутно порывался вскочить, вскидывал руки, и речь его отличалась яркой эмоциональностью.
– Главное, я не могу понять, чего ко мне-то прицепились! – возмущенно повторял он.
– Как раз это-то понятно, – возражала я.
– Ты лучше скажи, зачем ты за нож схватился? – вторил мне Веселовский.
– Да я не собирался за него хвататься! – Коротков аж развернулся на сто восемьдесят градусов.
– Ладно, давайте к делу.
Я поняла, что подобные вопросы ему уже задавали в течение нескольких предыдущих часов, и лучше было бы выяснить картину происшедшего.
– В общем, так, – тяжело вздохнул Коротков и начал свой рассказ.
* * *
Виталий Владимирович Коротков сидел на кухне и поедал котлеты с грибами, которые он очень любил, приготовленные его женой. Несмотря на то, что он являлся шеф-поваром одного из лучших ресторанов, Виталий Владимирович принципиально ничего не готовил дома. Правда, жена его была очень даже неплохой кулинаркой, особенно ей удавались мясные блюда, и Виталий Владимирович с удовольствием угощался ее стряпней.