Деметрио дотронулся до ее щеки своими длинными сильными пальцами.

– Успокойся, Натали, – попросил он. – У тебя разыгралось воображение. Неприятный тип этот Каттанаска, но он не преступник, и приходил он ко мне без камня за пазухой. Он – обычный бизнесмен.

– Тогда зачем он явился?

– Хочет купить мой дом.

– А ты собираешься продать его?

– Нет.

– Он снова придет? – В голосе девушки послышался откровенный ужас.

– Возможно, – холодно заметил Деметрио, и она снова задрожала. – Но я буду готов к его приходу.

– Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за него. – Натали с жаром схватила его за руку. – Я не хочу, чтобы ты пострадал, Деметрио.

Мужчина довольно долго хранил молчание и не двигался. Затем взял ее руку в ладони и слегка подтянул девушку к себе.

– Слишком поздно, – пробормотал он. Его глаза вспыхнули странным огнем. – Так уж устроена жизнь, принцесса, неприятности случаются.

Чуть ранее, когда они сидели на ступеньках перед домом, Натали думала, что Деметрио поцелует ее, и разочаровалась, потому что он этого не сделал. Сейчас же она не испытывала ничего, кроме гнева и возмущения, и Деметрио застал ее врасплох, прижавшись губами к ее рту.

То был поцелуй охваченного страстью мужчины, внезапный и зажигательный.

Сколько бы поцелуев ни отпустила судьба мне в жизни, этот я не забуду никогда.

Натали ответила ему со всем жаром, на который была способна. В тот момент ее ничто не волновало, она хотела раствориться в нем, впитать в себя аромат его кожи, пропитанный солнцем и древесиной, чувствовать шершавость и крепость губ, сладость языка.

И все же одного поцелуя было недостаточно, чтобы удовлетворить желание, пробудившееся в ней при первом взгляде на Деметрио. Он казался ей чужестранцем, пришельцем с другой планеты, восставшим против респектабельного общества, в котором мужчины привыкли носить дорогие часы и перстни.

Страх ли это, стресс, внезапно толкавший в объятия друг другу почти незнакомых людей, или вечное притяжение противоположностей? К чему выяснять причины, если тело сгорает от страсти?..

За ее прикрытыми веками танцевали золотые крапинки, сливаясь в чудесный рисунок из солнечных нитей. Колени Натали подогнулись, и она снова задрожала – на этот раз не от страха, а от желания.

Ветер зашумел в ушах, и она мертвой хваткой вцепилась в футболку Деметрио. Они сделали несколько шагов, не размыкая объятий, пока ее ягодицы не уперлись в стол. Деметрио просунул колено между ее ног. Грубая материя джинсов царапала ей кожу. Соски Натали набухли, словно ожидая его прикосновений. Деметрио запустил руку ей под юбку.

Натали долго хранила девственность, но сейчас вдруг поняла, как она ей ненавистна. Никогда еще желание не было столь очевидным и столь требовательным: ее не смущал ни фанерный простой стол, ни клубы пыли, застрявшие в выбоинах, где плитка откололась и выпала.

Внезапно Деметрио отстранился и посмотрел на девушку невидящим взглядом.

– Что за черт! – пробормотал он, яростно вытирая рот рукой.

Пытаясь сохранить равновесие, Натали схватилась рукой за стол, и на ее ладони отпечатались вмятины от зазубрин необработанного дерева.

– Деметрио… – задыхаясь, позвала она.

Мужчина не дал ей договорить. Схватив Натали за руку, он вытащил ее на солнцепек и решительно указал на тропинку, ведущую к воротам.

– Перестань дурачиться и держись подальше от меня и моего дома, – прорычал он.

Говори он спокойно и равнодушно, Натали, возможно, и поверила бы, что она неприятна ему, и, возможно, повиновалась бы. Но что-то внутри подсказывало ей, что он просто боится.

Он боится… меня.

Натали дернулась, высвобождая руку.

– Нет, нас тянет друг к другу, Деметрио, я почувствовала это с первой встречи. Мы теперь вместе. То, что касается тебя, касается и меня.

– Ты насмотрелась сериалов, – огрызнулся мужчина.

– Даже если и так, это ничего не меняет.

Деметрио сунул руки в карманы и возвел глаза к безоблачному небу.

– Если тебе нужен летний роман, принцесса, придется искать его в другом месте. У меня много работы.

– Я знаю, – ответила она. – И собираюсь тебе помочь.

– Будешь копать землю белыми, лилейными ручками, обламывая свои прелестные, блестящие ноготки? – Деметрио громко и презрительно рассмеялся. – Поверю, только когда увижу.

– Так убедись. – Натали схватила лежащие у стены грабли и с рвением принялась собирать остатки древесины.

– Брось! – крикнул он. – У тебя не получится.

– Кто сказал?

– Я. Ты не создана для такой работы.

Деметрио хотел отобрать грабли, но девушка проворно отскочила в сторону.

– Ты забыл, что я внучка Барбары Уэйд.

Со второй попытки Деметрио удалось вырвать у нее грабли.

– И о чем это говорит?

– Барбара – самая волевая женщина в мире. Она – президент финансовой империи. Если надо, она испачкает свои руки, не задумываясь. И я очень на нее похожа.

– Ты не понимаешь…

– Я быстро учусь… и я упряма. Покажи мне, как штукатурить стену, и я отштукатурю весь дом. Я отполирую окна, вымою полы и покрашу двери.

Он округлил свои синие глаза.

– Ты уйдешь или нет?

– Нет, – твердо заявила девушка. – Привыкай к моему присутствию.

– Отлично. – Пожав плечами, Деметрио вручил ей грабли. – Когда закончишь здесь, прибери хлам внутри. Устанешь, сама сбежишь.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Она протянет минут пятнадцать, не больше. Надо же, принесла ее нелегкая в неурочный час!

Деметрио все еще отирал пот при мысли, как долго она оставалась наедине с Каттанаской.

Раз он водил дружбу с дедом, значит, не гнушался ни воровством, ни шантажом, ни похищением людей.

Натали тоже это осознавала, поэтому она и осталась сидеть в кухне с расширенными от ужаса глазами, побелевшим лицом и трясущимися коленками.

Ему хотелось утешить девушку, поэтому он и поцеловал ее. При воспоминании об этом Деметрио с досадой покачал головой.

Не хватает мне проблем, еще и роман с американской принцессой мне подавай…

Натали с воодушевлением возилась в саду, поднимая вокруг себя облако пыли. Почувствовав на себе взгляд Деметрио, она выпрямилась, уперла кулак в бок и с насмешливым вызовом посмотрела на него.

– Эй, я предложила помощь не для того, чтобы ты пялился на меня целый день! – крикнула она, сдувая прядь волос с лица. – Займись чем-нибудь полезным. Например, найди что-нибудь, во что я могла бы нагрузить весь этот мусор.