Маг перевёл дух, его седая борода встопорщилась.
– Залив кровью и спалив дотла половину Империи, Харпах вывел рабов за её пределы. Большинство решило покинуть его войско и отправиться по домам. Но сам Харпах уже не мог остановиться. К тому же у него появились последователи, дурные ученики, что подталкивали его отнюдь не к возвращению в Облачный Лес, но к захвату имперского престола и переустройству всей жизни там по своему вкусу. Харпах был великим магом, чародеи тогдашней Империи ничего не смогли ему противопоставить… и вот, вняв негодным советам, он повёл огромную армию, набранную в южных пределах, через переправу Рорха и дальше на восток. В оный день они подошли к пограничным укреплениям, и Харпах приказал, в память о пережитых там страданиях, стереть в пыль эти статуи, символ имперской мощи. При этом он якобы сказал, что стены, мол, нам пригодятся самим, а статуи мы поставим новые, уже в нашу честь. Однако даже его воинство, свирепые и могучие варвары, ничего не смогли сделать. Оказались бесполезны и их боевые молоты, и даже специально сооружённые ими тараны. Сам Харпах, увидев это, устрашился…
– И уже совсем было хотел повернуть назад, оставив путь злодейства, но толпа ревела: «Веди нас, веди», и он дрогнул, – подхватил другой маг. – Его орда вновь вторглась в Империю, однако на сей раз его ждали. Из императорской сокровищницы был извлечён огромнейший Камень Магии, величайший из всех, что когда-либо знал свет. Для этого пришлось практически снести всю пирамиду, где он хранился, ибо подъёмники не сработали… Маги высвободили запасённую в Камне силу, и войско Харпаха оказалось рассеяно. Сам же он остался жив, однако никогда больше не дерзал вступать в имперские пределы.
– Правда, зло он всё равно оставил по себе великое, – проворчал маг с фиолетовыми камнями, – школу Беззвучной Арфы.
– Кхе, гм, не кажется ли вам, коллега, что сей предмет не имеет никакого отношения к теме нашей беседы? – деликатно покашлял второй маг. – К тому же происхождение сей школы, как всем известно, далеко не столь уж однозначно. Кто-то и прямь приписывает это Харпаху, а другие считают, что её создали…
– Довольно, коллеги! – третий чародей воздел руки.
Старший досадливо стянул губы в узкую, почти бесцветную полоску.
– Вы правы, досточтимый. Идёмте, Деррано. Мы, как нетрудно догадаться, избавлены от формальностей таможенного досмотра.
…Теперь Дигвил понимал, каким образом магам Высокого Аркана удавалось держать в повиновении огромную страну, – неутомимые големы-носильщики способны были доставить чародеев в любую её точку за считаные дни, там, где торговым караванам потребовались бы недели, если не месяцы.
За пределами Державы големы не сбавили ход. Дорога, широкий торговый тракт, шла совсем близко к океанскому берегу, и сквозь окно паланкина молодой рыцарь то и дело замечал проблеск зеленовато-голубой глади, так непохожей на тяжёлое, серо-стальное море Тысячи Бухт.
Несмотря на позднюю осень, солнце тут стояло высоко, куда выше, чем в Меодоре или Долье. Холода отступили, маги сбросили неподъёмные, подбитые мехом плащи, опустили рамы в окнах паланкина – с юга дул мягкий, тёплый ветерок.
– Самалеви проследуем без остановки, – заметил старший из магов. – Надо торопиться. Если верны дивинации, чей успех был обеспечен искренним усердием благородного дона Деррано, то Алиедора уже почти у переправы.
– А нам ещё предстоит отрегулировать тонкую фокусировку, – буркнул другой чародей.
– Вот именно, – подхватил третий. – А система линз досточтимого Хейтсалля, увы, ещё никогда не использовалась в подлинно боевой обстановке…
– Коллеги, коллеги, – оборвал собратьев маг с фиолетовыми камнями. – На благородного дона эти наши разговоры должны навевать смертельную скуку. Давайте не будем забывать, что его таланты лежат в совсем иной области, где никто из нас не может похвастаться сколько-нибудь значимыми успехами.
Дигвил усмехнулся про себя. Давайте-давайте, господа маги. Сластите пилюлю. Я понимаю, благодаря мне вы смогли выследить Алю… и теперь собираетесь что-то с ней сделать. Я внимательно слушал вас эти дни, особенно когда вы считали, что туповатый и недалёкий дворянчик мирно храпит на своей лежанке.
Алиедору везли на корабле, направлявшемся прямиком к переправе. И с ней был ещё один пленник, который, судя по всему, занимал досточтимых чародеев едва ли не больше, чем сама доньята Венти. Благодаря «дивинациям» им удалось что-то о нём разузнать, и с каждым сеансом волшебники приходили во всё большее и большее возбуждение.
Что это был за пленник, однако, Дигвилу так и осталось неведомо.
…Переправа Рорха открылась внезапно, дорога обогнула горный склон, и паланкин остановился.
– Прошу вас, благородный дон, – последние дни старший из магов сделался прямо-таки образцом вежества, – мы прибыли на место. Дальше придётся пройти немного пешком. Вашу личную собственность доставят слуги. Сюда, сюда, благородный дон.
Зелёные склоны, покрытые ползучими, вьющимися, словно змеи, растениями с кожистыми узкими листьями; несмотря на осень, они сохраняли зелень, густую, почти чёрную. Дорога поворачивала вправо и вниз, устремляясь вниз по крутому склону к самой переправе.
Здесь, в самом узком месте перешейка, где горы чуть раздались в стороны, оставив неширокую долину, когда-то, наверное, заросшую невысоким южным лесом, руки неведомых строителей прорубили в сплошном граните канал, но не простой – с обеих сторон его запирали исполинские ворота, какие под силу сдвинуть, наверное, только титану.
По обеим сторонам канала раскинулся городок, белые стены и красные крыши, южная зелень садов, не подвластных мертвящему дыханию осени.
К немалому удивлению Дигвила, вокруг городка совершенно не было никаких укреплений – ни стен, ни башен. Над северной частью городка развевалось серебристо-лиловое знамя Навсиная, а над южной…
Чёрно-белый стяг Некрополиса.
Дигвил припомнил, что здесь, на переправе Рорха, держат свою стражу и Высокий Аркан, и Мастера Смерти.
Канал заполняли парусники и многовёсельные галеры. Гребные суда двигались сами, их собратьев, лишённых весёл, тащили какие-то жуткого вида механизмы, состоящие, казалось, из одних зубчатых колёс.
– Врата, что видит благородный дон, – часть системы, что называется «шлюз», – заметил недоумение Дигвила старший маг. – Рыть весь канал на уровне моря оказалось невозможно. Там настолько твёрдая скала, что пришлось бы извести слишком много Камней Магии. Труд же рабов был слишком неэффективен, вдобавок хроники донесли до нас истории, что строительство сопровождалось невиданными бедствиями, засухами, повальными болезнями и мором. Поэтому корабли сперва поднимают из моря Мечей, а затем опускают вновь – в Долгое море. Проделывается сие так…
Маг пустился в долгие объяснения, не забывая при этом весьма красноречиво поддерживать Дигвила под локоть, одновременно заставляя рыцаря весьма быстрым шагом направляться к неприметному домику, спрятанному в нависавших над долиной скалах.