Мэрайя рассматривала прекрасную комнату, а потом ее взгляд остановился на одной из картин. У нее перехватило дыхание.
— Это настоящий Хокни?
— Да, мисс Кеннеди. Султан купил его после возвращения из Америки. Он часто смотрит на эту картину.
— Правда?
Фандал улыбнулся и кивнул.
— Я рад, что вы приехали, — сказал он. — Теперь султану станет лучше.
Мэрайя заволновалась:
— Лучше? Он болен?
Качая головой, Фандал сказал:
— Я не должен этого говорить, но я никогда не видел его таким… Он слишком много упражняется с мечами и совсем ничего не ест.
Она больше не хотела ничего слышать, ни о чем думать. Она хотела только Зайяда.
— Фандал, пожалуйста, пойди и приведи его.
Мужчина улыбнулся и, поклонившись, вышел. Мэрайя откинулась на спинку дивана, словно ей было тяжело дышать. Она тысячи раз представляла себе этот момент, но даже и понятия не имела, чем все это закончится.
Она услышала шаги, а потом голос Зайяда:
— Я же сказал тебе, что не хочу, чтобы меня беспокоили, срочно это или нет. Что может быть таким важным, что… Мэрайя?
Она поднялась с дивана:
— Я должна была приехать. Мне нужно кое-что сказать тебе.
— И что же? — Его темные глаза были полны вопросов.
— Я привезла меч, который ты оставил.
— Спасибо.
— Он у Фандала. Я подумала, что это важно для тебя. Ты ведь купил его для сына?
— Правильно.
— А ты можешь найти еще один, Зайяд?
Он протянул к ней руки и обнял.
— Я куплю тебе все, что ты захочешь.
— Но этот меч будет не для меня.
— Не для тебя?
— Нет. — Мэрайя сделала глубокий вдох и отстранилась от него. Их взгляды встретились. — Этот меч будет для нашего ребенка.
Глаза Зайяда расширились от удивления.
— Что?
— Я беременна.
Она смотрела на него и видела в его глазах то, что так страстно хотела увидеть — настоящую радость.
Он снова прижал ее к себе, раскачивая из стороны в сторону, бормоча слова, которые она не понимала, но сердцем чувствовала, что это слова благодарственной молитвы.
— Любовь моя, ты выйдешь за меня?
— Да.
— И ты будешь счастлива здесь?
— Я буду счастлива там, где будешь ты.