— Я нашел его, когда мы работали в замке. — Он посмотрел ей в лицо, стер пальцем слезу с ее щеки и покачал головой. — Побереги слезы для кого-нибудь другого, Деми. Не надейся, что я пожалею тебя. Я не могу дать тебе ничего — ни обещаний, ни сладких слов, которые тебе так нужны.

— Что я могу дать тебе, Рейф?

— У меня есть все, что я хочу. Не мечтай, что я стану твоим мужем, Деми. Я не подхожу для этой роли.

— Ну, Рейф, я думала, что ты все понимаешь. Я об этом даже и не думала. Я никогда не выйду замуж, — прошептала Деми, когда к ней вернулся дар речи. — О, смотри. Там что-то привязано, там, в маленькой нише…

Рейф потянулся и осторожно отвязал сверток. Старая промасленная кожа скрывала сломанную бронзовую рукоять меча, украшенную кельтскими письменами.

Глава 8

— Что ты делаешь? — возмущенно спросил Рейф, когда Деми села на его свернутую постель и положила его ноги себе на колени. От него пахло мылом, которым он пользовался, умываясь в холодной горной речке. Свет вечернего костра освещал его суровое усталое лицо, щетина темнела на подбородке. Обтянутые джинсами длинные ноги, куртка на фланелевой подкладке и седло, на которое он опирался, превратили его в настоящего ковбоя.

Рейф приготовил для нее ведро горячей воды, положил рядом чистые полотенца и обеспечил ей уединение, в котором, как он думал, она нуждалась. Она знала, каким нежным он мог быть, даже когда боролся со своим прошлым. Если он думал, что запугал ее своим рассказом, то он ошибался. Рейф стал ей еще дороже, когда разделил с ней свою жизнь, грустную правду, о которой он никому раньше на рассказывал.

— Пей чай из ромашки и отдыхай. — Деми сняла с него носки, не замечая его сурового взгляда.

— Ноги мужчины — это нечто личное, — пробормотал он.

— Я сделаю тебе расслабляющий массаж, посиди спокойно.

После разговора в пещере Рейф не сказал ни слова. Он собрал дрова, приготовил ужин, сел у костра и задумался.

— Что ты пытаешься доказать?

— Что тебе надо успокоиться. Ты не можешь просто так пустить стрелу в замок девушки, подарить ей изумительный кристалл и потом пытаться все испортить своим плохим настроением. — Она растирала его ногу, большим пальцем разглаживая пятку. Деми чувствовала напряжение Рейфа. Ей приходилось быть очень осторожной, защищая его от его же прошлого.

Она налила еще масла на свои ладони, потерла их друг о друга и размяла его пальцы, один за другим, представляя, как они будут прикасаться к ее ногам, и попыталась выстроить свои мысли в логическую последовательность.

— Я счастлива, что ты привел меня сюда. Это чудесное место, и без тебя я бы никогда его не увидела. Отец очень обрадуется рукояти меча. Я уверена, что он сможет разобрать, что на ней написано.

— Ух-ух! — Рейф настороженно смотрел на нее, когда она массировала его лодыжки. — Неужели ты не понимаешь? Я соблазнил тебя, Деми. Моей целью было вытащить тебя из этого проклятого старого холодного дома, чтобы ты стала моей. Я хотел тебя.

Она скрыла румянец под волосами, упавшими ей на щеки.

— Я получила удовольствие, — прошептала она. — Пей свой чай.

— Это травяной чай, а я люблю кофе, и ты не угадала. Если бы мне был нужен массаж… я бы заплатил массажистке. Почему ты не хочешь опять выйти замуж? — накинулся он на нее.

— Мне это не нужно. Я работаю и вполне самостоятельна.

— Почему замужество тебе не нужно? — голос Рейфа был очень спокоен.

— Давай не будем перетряхивать грязное белье, ладно? — она сжала его ногу руками и продолжила массаж. Ей нравилось смотреть на него, прикасаться к нему, и в этот момент она не хотела вспоминать о своем неудавшемся браке.

— Я полагаю, ты что-то прочитала в одной из этих статей.

— Ты можешь ворчать, сколько хочешь, но тебе приятно.

— Ты уверена? — В его голосе был вызов. — Не делай этого… не делай этого, — предупредил он, когда она положила его ноги себе на колени и погладила их.

Деми улыбнулась себе. Рейф не отрицал, что ему нравятся ее прикосновения.

— Ты хороший человек, Рейф. У тебя доброе сердце. Ты мог бы повлиять на наших кредиторов и использовать возможности «Палладии Инкорпорейтед» для принудительной продажи замка, как хотела твоя бабушка, но ты так не поступил. Ты помог и мне, и моему отцу. Без тебя я бы никогда не справилась. Спасибо. Но почему ты так жестоко относишься к себе?

Рейф отставил кружку с чаем и взглянул на нее.

— Послушай, Деми, я думал, мы это уже уладили. Я совсем не Мистер Хороший Парень. — Он прищурил глаза. — Ты знаешь, многие женщины принимают меня таким, какой я есть.

— Не нужно грубости. Я этого не приму. Рейф со злостью притянул ее к себе.

— Слушай, мисс Любительница Все Устроить. Я не позволю тебе контролировать мою жизнь. Это невозможно. Я сам могу справиться. Я не младенец, как твой бывший муж.

— Спасибо, что ты дал мне почувствовать, будто я привлекательна для тебя. Рейф уставился на нее.

— Что ты имеешь в виду?

— Я знаю, чего тебе стоила прошлая ночь. После того, что было, ты оказался совершенно истощенным. У тебя не было сил даже уйти от меня…

— Давай-ка мы это проясним. Старина Томас, возможно, сразу уходил из твоей постели. Помимо своей воли, она покраснела.

— Ты очень нежный, Рейф Палладии. Наше любовное свидание стало чудесным. Я не смогу его забыть. Это был настоящий подарок.

— Ты говоришь обо мне, как о старом вине. Ты не слушала меня, когда я говорил, что привел тебя сюда, чтобы соблазнить? Что я удовлетворял мои собственные желания?

Он судорожно вздохнул, глядя на ее губы. Деми посмотрела на пуговицы его фланелевой рубашки. Она, может быть, больше никогда не насладится любовью с ним. Ее сердце забилось, желание обожгло кожу. Картины прошлой ночи пронеслись перед ее взором — Рейф, приносящий ей удовольствие, согревающий ее. Повинуясь мгновенному порыву, она обняла его.

— Рейф, боюсь, у меня есть мои собственные желания. Боюсь, я должна…

Он зачарованно смотрел на ее нижнюю губу, которую она облизнула.

— Что должна?

Деми уже не могла прятать свои чувства и решила идти напролом. Она обвила его шею руками и поцеловала его чудесные губы, и внутри нее поднялась жаркая волна.

Рейф наклонился к ней и крепко обнял ее. Пуговица на его рубашке оторвалась, когда она попыталась вытащить ее из джинсов. Его тело вздрогнуло, и мужчина прерывисто застонал.

Она смотрела на него. Она превратилась в охотницу, сильную властную, почувствовала себя современной женщиной, которая знает, чего хочет. Она стала бесстрашной, поддаваясь манящим чувствам. Между ними установилась связь, достаточно сильная, чтобы освободить ее от страха. Он принадлежал ей. Он был ее пленником, и она жаждала его.