Разве он ожидал от нее чего-нибудь другого? Он соблазнил женщину, которая, помимо похоти, ничего не чувствовала по отношению к нему. Все его планы мести лежали в руинах, потому что он повторил прежнюю ошибку. Он снова по уши влюбился в нее. Адриано не знал, кто злил его больше, – Фиона или он сам.
– Потому что Нина абсолютно права. – Он остановился прямо напротив Фионы и заставил себя взглянуть в ее потемневшие фиалковые глаза. – Я никогда не женюсь на тебе.
Затем он повернулся к своей двоюродной сестре с тяжелым выражением на лице.
– А ты полностью отбилась от рук, раз решила, что можешь вмешиваться в чужие дела. Действовать за моей спиной и поднимать бурю не входит в твои непосредственные обязанности.
– Я бы не смогла жить дальше, не попытавшись что-то сделать, Адриано.
– Это меня не касается. Теперь, я думаю, тебе лучше уехать.
– Мне нужно поговорить с тобой по поводу нескольких наших клиентов.
– Не сейчас.
Нина встала, негодующе посмотрев на своего двоюродного брата. Она ни капельки не испугана тем, что он сказал, подумала Фиона.
– Я тоже поеду, – предложила Фиона, прочистив горло.
Она спала с этим мужчиной, любила его и знала, что он не вернет ей любви обратно. Она знала, что он играет с ней, однако заглушила свой внутренний голос. Теперь, когда все было ясно, носить повязку на глазах уже не было смысла.
– Поедешь куда? – холодно спросил Адриано.
Фиона вздрогнула от выражения его глаз.
– Обратно в Эльсинор.
– И как ты собираешься туда добраться? – насмешливо спросил он. – Расправишь крылья и полетишь?
Он знал, что она отчаянно хотела уйти теперь, когда между ними было все кончено. Он видел это в ее фиалковых глазах, которые не могли задержаться ни на одном предмете больше, чем на секунду. Итак, финита ля комедиа, подумал он. Конечно, это было неизбежно. Но он чувствовал, будто внутри него погас свет.
– Может быть… Нина, не подбросите меня до ближайшей станции?
– Нина не будет делать ничего подобного. Она уезжает прямо сейчас, а ты останешься, как и было запланировано ранее.
– Адриано, позволь ей уехать.
– До свидания, Нина. Ты знаешь, где входная дверь. Не стесняйся ею воспользоваться. Позвонишь мне утром, чтобы обсудить деловые вопросы.
Адриано не потрудился даже посмотреть на свою кузину, когда говорил это. Он продолжал буравить Фиону холодным взглядом, который приковал ее к месту.
Она скорее почувствовала, чем увидела, как другая женщина неохотно вышла из кухни. Один из трех участников драмы покинул сцену. У Фионы затряслись ноги, и она почти упала на один из кухонных стульев.
– Ты выглядишь напряженной, – сказал Адриано в натянутой как струна тишине, ему почти удалось сымитировать улыбку. – Я даже не понимаю почему. Ты же знала и раньше, что наши отношения ни к чему не приведут.
– Конечно, я знала это, Адриано.
– Так почему же такая скорбь на лице? Ничто из того, что сказала моя кузина, не должно было тебя встревожить.
Адриано ненавидел самого себя за то, что не хотел ее отпускать. С внешним спокойствием он подошел к одному из шкафов, достал бутылку и налил себе порядочное количество виски в бокал. К виски он добавил только несколько кусочков льда, больше ничего. Он очень нуждался в доброй порции алкоголя. Как никогда ранее. Адриано наконец понял, что чувствует по отношению к этой женщине, которая сидит сейчас в полном молчании всего в полуметре от него. И это понимание ударило его по самому больному месту. В самое сердце его гордости.
– И не думай, что сможешь начать ныть по поводу того, что тебя использовали.
Он за один раз выпил половину своего стакана.
– Я не собиралась начинать ныть по какому бы то ни было поводу.
– Тогда почему такое обиженное выражение лица? Я сам тебе как-то сказал, что ты для меня ничего не значишь.
Сказанные слова заставили его почувствовать себя последним подонком.
– Я знаю, но…
Он почувствовал вспышку отчаянной надежды, но сумел быстро наступить ей на горло.
– Но ты думала, что сможешь заставить меня изменить свое мнение? Ведь так? – язвительно сказал Адриано. – Ты представляла, что я буду так заворожен твоим теплым и доступным телом, что начну слышать в отдалении звуки свадебных колоколов?
– Ты говоришь так, как будто ненавидишь меня, Адриано, – прошептала Фиона. – Как же ты мог заниматься со мной любовью, если ты ненавидишь меня?
– Ты льстишь себе. Ненависть – это слишком сильная эмоция. – Он выразительно пожал плечами. – Мы договорились друг с другом о чем-то, в чем не должно было быть никаких эмоций.
– Думаю, мне самое время уйти.
Фиона надеялась, что сможет управлять своими подгибающимися ногами. Она встала и пошла к двери кухни, как можно дальше обходя Адриано.
– Я дойду пешком до станции, если ты не готов довезти меня. Или вызову такси. Можно воспользоваться твоим телефоном?
– Как я понимаю, ты не желаешь продолжить наше занятие, которое так грубо прервали час назад?
Адриано чувствовал, что его сердце сейчас разорвется надвое.
– Я думаю, нам следует придерживаться отношений, которых мы должны были придерживаться с самого начала, – сказала Фиона. Она остановилась, чтобы посмотреть на него. Она по-прежнему любила этого гордого и жестокого человека, который стоял напротив нее. – Деловых отношений. Конечно, если ты все еще хочешь, чтобы я работала на ферме.
– Почему это должно было измениться?
Адриано поставил стакан на стол, а затем оперся о стеклянную поверхность локтями.
– Конечно, было бы несколько неподходящим для меня продолжать работать в доме, основываясь на этих новых, только деловых отношениях, поэтому я заберу свои вещи завтра. И я подброшу тебя до станции. Не позволю, чтобы обо мне сказали, что я не идеальный… – его губы сложились в циничную усмешку, – джентльмен.
Короткая десятиминутная поездка до железнодорожной станции прошла в полном молчании. Адриано остановил свою машину и даже не стал заглушать двигатель. Этим он дал понять, что не будет провожать ее до поезда.
Единственными словами, которые он сказал ей, было указание держать его в курсе ремонта дома, и, естественно, все основные решения будет принимать он сам, как начальник.
– Конечно, – спокойно ответила Фиона.
Она вышла из машины с высоко поднятой головой. Только когда села в поезд, Фиона позволила всем эмоциям пролиться горькими слезами.
По крайней мере, ей не придется жить с Адриано под одной крышей, мучаясь от невозможности прикоснуться к нему. Как легко ей было не обращать внимания на правду, обманывать саму себя! Нина просто ускорила разрешение ситуации, и Фиона должна была быть ей благодарна, потому что со временем любовь все росла. А любовь не знает границ.