Он взял ее груди в свои руки. Господи, он хотел, чтобы все происходило медленно-медленно… Но когда ее обнаженное тело прижималось к нему, ему приходилось бороться с собой, чтобы сохранять самоконтроль. Когда она была так близко, как сейчас, ему хотелось только одного: завладеть ею, почувствовать ее тело объединенным с его телом в одном бешеном движении, подчиненным единому ритму…
Адриано потянул Фиону к софе, но, когда она хотела лечь, заставил ее сесть так, чтобы он мог раздвинуть ее ноги и встать между ними на колени. Великолепная позиция, в которой он мог уделить внимание ее великолепным грудям. Он ласкал их до тех пор, пока Фиона не откинула назад голову, не делая никаких усилий, чтобы сдержать стоны совершенного удовольствия. Его язык играл с кончиками ее сосков, и затем его губы окружили сначала один из них, затем второй, нежно сжимая и посасывая их, пока Фиона не стала изгибаться дугой.
Никакой другой мужчина не прикоснется к ней так, не сможет доставить ей такого удовольствия. Она всецело принадлежит ему. Так думал Адриано, охваченный волной собственнического восторга.
Он положил ладони на шелковистую поверхность внутренней части ее бедер и осторожно раздвинул их. Она все еще дрожала от того, какое влияние оказал его рот на ее чувствительные груди, а он уже начал более интимное исследование, которое заставило ее задыхаться и извиваться, в то время как его язык ласкал цветок ее женственности.
Между глубокими вздохами прорывались стоны… Временами Фиона вскрикивала… Адриано слышал необузданную чувственность в ее голосе, неприкрытую страсть, и это еще больше усиливало его возбуждение. Последний раз погрузив язык во влажное сладкое лоно, он поднялся и проник в нее, двигаясь сильно и глубоко до тех пор, пока их тела не достигли пика взаимного удовлетворения.
Только когда они выдохлись, он повернул ее тело так, чтобы она могла лечь на софе во всю длину, и лег рядом. Им приходилось лежать, плотно прижавшись друг к другу, но это казалось обоим прекрасным.
– Представляешь, как было бы здорово, если бы мы могли заснуть вместе, Адриано? Провести всю ночь вместе?
Фиона положила его голову себе на грудь и улыбнулась ему сверху вниз. Она отвела спутанные волосы от своего лица и стала смотреть, как он лениво наматывает один длинный завиток ее волос на свой палец. Потом он зажал локон между пальцев и стал томно проводить им по ее соску, пока она не захихикала.
– Я могла бы приехать навестить тебя в университете, – продолжала она мечтательно. – Твоя собственная комната. Блаженство. Или ты бы мог приехать навестить меня в университете.
– Вашингтон находится довольно далеко от Индианаполиса, чтобы ездить часто.
– Что ты говоришь, Адриано? – Фиона резко приподняла голову, чтобы их глаза могли встретиться в полутьме. – Слишком далеко, чтобы часто ездить? Я знаю, что все будет не так, как сейчас, когда ты работаешь здесь, но мы по-прежнему будем видеться, разве не так? Это сама судьба свела нас вместе, я знаю это. Зачем еще тебе понадобилось бы искать работу в компании моего отца? Зачем еще тебе нужно было бы проделать весь этот долгий путь сюда, чтобы заработать немного денег, как не затем, чтобы встретиться со мной? Это судьба.
– Да, но ты уверена, что у тебя будет время для меня? – стал дразнить он ее. – Учеба на ветеринара не будет оставлять тебе много времени на то, чтобы развлекать старых… знакомых.
Фиона поймала хитрый взгляд его глаз и облегченно вздохнула.
– То есть ты хочешь, чтобы, я подтвердила, что ты не просто старый знакомый, не так ли? – Она тихонько рассмеялась и легла обратно на софу. – Есть сколько угодно вариантов решения этой проблемы. Как нам с тобой почаще встречаться…
– Правда? Назови хотя бы один.
Она провела ногой по его бедру.
– Ну, например, ты внезапно обнаружишь где-то кучу денег и купишь вертолет, чтобы прилетать ко мне каждый вечер!
– Фиона, ты выйдешь за меня замуж?
Прошло несколько секунд, прежде чем до сонного ума Фионы дошло то, что он только что сказал.
– Ты шутишь?
– Я никогда еще не был так серьезен, любимая.
Фиона резко села, ей отчаянно хотелось включить свет, чтобы увидеть выражение его лица, но об этом не могло быть и речи. Здание офиса было совсем не видно из дома, но все же был шанс, что работники могли заметить отсвет из окна.
– Выйти за тебя замуж, Адриано?
Он был невероятно серьезен.
– Конечно, будет немного трудно начинать, но мы сможем найти какое-нибудь дешевое жилье в Вашингтоне, и, как только мы устроимся, ты сможешь перевестись в Вашингтонский университет, чтобы учиться там. То, что я приехал сюда, чтобы заработать денег, немного меня притормозило, но мне остался всего лишь год, и затем я буду зарабатывать деньги. Ведь у меня есть еще мое изобретение. Мы не умрем с голоду, любовь моя, в этом можешь быть уверена.
– Адриано…
Ее голос был низким, и говорила она с запинкой, потому что мысли о последствиях возможного замужества породили в ее душе настоящую бурю. Что скажет отец? Фиона знала, что он не одобрял ее дружбу с Адриано, хотя, наверное, и не подозревал, что они стали любовниками. Но она точно знала, как отец относится к людям более низкого социального положения.
Фиона почувствовала, как Адриано отодвигается от нее, и взяла его за руку.
– Господи, Адриано, я так люблю тебя. Я ничего подобного до этого не испытывала. Ты знаешь это. Я говорила тебе об этом тысячи раз. Даже больше. Но…
– Но?..
Нет, все происходило совсем не так, как он хотел, совсем не так. Он ожидал ее немедленного и пылкого согласия. Да, были одна или две проблемы, но ничего такого, чего нельзя было бы уладить. Ничего такого, что они не могли бы обсудить и разрешить. Его гордость была задета. Он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы немного успокоиться.
– Мне же всего девятнадцать, – сказала Фиона, почти умоляя. – Почему мы не можем продолжать… как раньше?
– Ты имеешь в виду, красться исподтишка за спиной у твоего папочки, потому что тебе стыдно показываться вместе со мной?
Его обвиняющий тон был столь резок, что Фиона дернулась, как от удара.
– Это нечестно!
– Правда?
Он встал и стал одеваться. Фиона смотрела на него с растущим чувством паники.
– Сдается мне, Фиона, что ты не против моего присутствия в твоей постели, или, точнее, на этой проклятой софе, но ты возражаешь против моего присутствия в любой другой части твоей жизни!
Теперь ярость полностью овладела Адриано. Он вспомнил взрыв хохота ее отца из-за нелепого предположения, что бедный итальянец может захотеть жениться на его дочери, и подумал, не был ли отказ его дочери спровоцирован тем же самым. Потому что она отказала. Нет смысла скрывать голую правду под красивой оберткой. Она не приняла его предложения.